Страница 155 из 156
— Да, гильдмейстер, нам уже пора. Впереди долгий путь.
— Вы не против, если я провожу вас до ворот? — все так же безучастно спросил он.
— Ваше дело, — ответила Ада, и прошла мимо, ускорив шаг в надежде на то, что Гартак отстанет по пути и не будет утомлять ее вопросами.
К ее удивлению, сегодня он был немногословен. Никаких попыток «познакомится поближе», никаких приставаний. Лишь спокойное размеренное сопение в такт быстрым шагам.
«И все же, — подумала Ада, — какие они хрупкие…» В этот миг она впервые осознала, что называет людей «они». Это был тот момент, когда она окончательно отделила себя от общего «человек» и стала чем-то отдельным, самобытным, и полностью независимым.
Нет, пока еще не полностью.
— Стойте! — проходя мимо городской площади, Аделаида вспомнила, зачем вернулась в Зарцан. Она жестом показала Таупу и Гартаку подождать ее, а сама подошла к деревянному помосту. Обычно в этом месте собирались люди, чтобы посмотреть на выступление бродячих артистов, или же на казнь преступника, но сегодня их ждало иное, необычное зрелище.
— Люди Зарцана! — она вскарабкалась на помост, вышла в центр и начала скидывать с себя одежду. — Собирайтесь! Представление будет коротким, но зрелищным!
Как это обычно бывает, на площади моментально образовалась толпа зевак, которым нечем было заняться в это время дня.
Скинув с себя все, и оказавшись абсолютно голой, Аделаида окинула взглядом собравшихся людей и громко спросила: — Есть здесь музыканты?
Где-то в задних рядах низенький мужичок поднял руку.
— На чем играешь?
— Свирель, — ответил он, достал из-за пазухи короткую дудочку, и показал ее Аде.
— Сойдет, — она махнула рукой. — Давай что-нибудь веселое!
Не мешкая, мужичок поднес свирель к губам, и принялся выдувать, как и просили, веселую мелодию. Скорее всего это была одна из местных популярных песен, так как толпа быстро подхватила ритм и принялась хлопать в такт.
Аделаида, одобрительно кивнула, и начала танцевать. Не смотря на наготу исполнителя, танец совсем не возбуждал воображение мужской половины зевак. Он не был похож на танцы, которыми блудницы заманивают посетителей в бордели, нет. Он скорее походил на то, как танцуют мужики в корчевнях, напившись свежего пива, или браги. Резкие взмахи руками, притопывание ногами, никакой грации и соблазнительности.
Когда песня закончилась, большая часть толпы уже не хлопала. Люди с недоумением смотрели на голую незнакомку, совершенно не понимая смысла происходящего. Но Аделаиде было все равно.
— Все, концерт окончен, проваливайте куда шли! — она быстро оделась и, спустившись с помоста, вернулась к ожидавшим ее в стороне Таупу и Гартаку.
— И часто ты такое вытворяешь? — поинтересовался Тауп, прижимая к груди младенца.
— Каждый день, — Ада насмешливо улыбнулась. — Да это пустяк. Просто проспорила кое-кому, вот и все.
Гартак ничего спрашивать не стал. Не то чтобы он не хотел, но не мог. Он все еще боролся с собственным разумом, и даже обычные действия давались ему с большим трудом, не говоря уже о разговорах.
Как и было обещано, гильдмейстер Зарцана проводил троицу до городских ворот, скромно попрощался и поковылял обратно в замок.
— Ну что, — Тауп окинул пригородный холм, и перед его глазами на мгновение мелькнула картина сотен обгоревших тел, лежащих в траве, но он быстро отогнал ее, — в Мерцающий Пик?
— Нет… — Ада отрицательно покачала головой глядя на видневшиеся вдалеке белоснежные горные вершины. — Мираделон мертв, священный поход окончен. Я больше ничего и никому не должна, — она глубоко вдохнула. — Больше ничего и никому…
— И куда ты тогда… мы тогда собираемся идти?
— Не знаю. Куда-нибудь подальше. А знаешь, что? У меня на примете есть отличная долина в которой освободилось местечко. Правда грязновато там, но я думаю, мы разберемся.
Скучавший на городской стене стражник, опершись на копье, лениво наблюдал за тем, как молодая пара с грудным младенцем и объемной дорожной сумкой, пошла по дороге на север. Медленно удаляясь, они становились все меньше и меньше, а за ними по земле стелилась едва заметная темная дымка, будто их собственные тени решили встать и пойти рядом.
Стражник зажмурился, потер кулаком глаза и снова открыл их, но никакой дымки уже не было.
«Показалось, — подумал он, переступив с ноги на ногу. — Просто показалось»