Страница 52 из 143
n Звонок от Бобби успокоил немного Ханбина. На этот раз повезло, и подлости не вышло, им помогли, вернули жизнь. Сжатые четверо суток нервы немного расслабились. В университете голова стала хоть что-то соображать, краем уха слушать, хотя всё равно потом придётся выкручиваться на зачётах и экзаменах, как обычно, используя связи и деньги. Но всё же на парах было полегче, чем дома, где он уже столько дней жил один. Нет смеха и криков сестры, пугающая тишина. Ему не нужно для неё готовить, отвозить её в школу или встречать. Пусть он не всегда это делал, иногда Бёль взбрыкивала и желала ходить туда или обратно с подружками, но ушла значительная часть занятий чем-либо, потому что половина времени Ханбина вертелась вокруг сестрёнки. Ужинали они через день вместе, смеясь и экспериментируя с блюдами. Бёль любила сладости, и постоянно норовила всё подсластить, даже красную фасоль, стоило отвернуться, слепливала прямо в тарелке в пирожок, посыпанный сахаром. И он редко, очень редко не ночевал дома, потому что знал, что Бёль боится быть одна в темноте, а со светом не засыпает. Их спальни, напротив друг друга, всегда держали двери открытыми, чтобы девочка могла, если что, позвать старшего брата. Он смотрел с ней перед сном мультики. Когда-то читал ей книжки, которые она теперь в состоянии читать сама, но всё равно, нет-нет, да пробиралась к нему, садилась на кровать, и начинала пересказывать что-нибудь, что узнала в школе, или прямо с учебником и приволакивалась, расспрашивая брата о подробностях чего-либо. Он для неё был герой и всезнайка, имидж которого Ханбин с удовольствием поддерживал.n Даже когда он перетрахивал пол-университета, то возвращался домой до ночи, не оставался до утра с девицами, пока недавно не возродились их отношения с Хёной. А потом расшибся Бобби, и вот, всего несколько отлучек привели к тому, что сестру похитили. Как он мог быть таким непредусмотрительным придурком?!n Занятия закончились, но осознание пустых стен, не наполненных беготнёй и весельем Бёль, не давало пойти, сесть в машину и поехать к себе. Обычно, когда у Хёны пар было меньше, она уже ждала его перед аудиторией, чтобы пообщаться. Если пар было меньше у него, то он уезжал домой, и уже оттуда, отдохнув и покутив где-нибудь с друзьями, звонил девушке, уточняя, где они встретятся. Но сегодня, впервые, ноги сами повели его к залу, в котором занимался второй курс. Впереди ещё целая пара! Его драгоценное время, вовсе не резиновое и исключительно принадлежащее ему, немного подешевело от того факта, что нечем его заполнить. За Бобби больше присматривать не надо, Бёль неизвестно где, Чжинхван мутит с какой-то баскетболисткой, Юнхён упёрся куда-то с Борой, Чжунхэ предлагал пойти выпить, но БиАй сам отказался. И вот стоит, как последний дурак, и ждёт полтора часа окончания последней лекции.n Заняв себя телефоном, он кое-как, изведясь и проклиная белый свет, дожил до звонка, после чего поднял голову и стал выглядывать Хёну в выходящей толпе. Студенты вываливались, ликуя и блаженствуя от конца учёбы. Не слишком довольными выглядели только две личности, шедшие позади всех: Хёна и Дохи. Ну, со второй всё понятно, вздыхает по Чживону и волнуется, как он там, ей не до улыбок, а вот Хёна – у неё ничего не происходило, и к Бобби у неё привязанности не было, но из-за того, что это был друг БиАя, она не смела выглядеть счастливой и радостной, полностью поддерживая настроение своего молодого человека. Господи, он её молодой человек? Ханбин каждый день спрашивал себя, надо ли ему это и стоит ли передумать, чтобы не подмачивать себе репутацию, но каждый раз, сочинив речь о расставании, оборачивался вокруг, не видел, кем занять место Хёны, и оставлял всё, как есть.n - Ну чего вы плетётесь, как престарелые, - подошёл он к подругам, убирая телефон, - ладно ты, - кивнул он Дохи, - у тебя грузовой отсек переполненный, а ты чего? – хозяйски и, в своей манере, без ласки и такта взял Ханбин Хёну за руку и потянул в свою сторону. Не ожидавшая, что её дождутся, и будут подстерегать, девушка безропотно пошла следом, только наспех махнув Дохи и успев сказать «пока!».n - Вам изменили расписание? – поинтересовалась она, зная, что по средам обычно БиАй заканчивает раньше.n - Нет, - рвано бросил он, замедляя шаг, чтобы спокойнее дойти до машины. – Всё, как всегда.n - Ясно, - перед Хёной открыли дверцу авто, и она села, не собираясь акцентировать на том, что Ханбин ради неё задержался в университете. А то почувствует свою гордость задетой, и больше так делать не станет. – Хочешь пообедать вместе? – Он делился с девушкой всеми своими проблемами, и она знала, что Бёль похитили, но эта тема была особо острой, поэтому затрагивать её не стоило.n - Да, и поужинать тоже, - кивнул БиАй, заводя мотор.n - Куда поедем? Кафе, в котором мы были позавчера, очень милое…n - Мы поедем ко мне, - стараясь как можно меньше значимости и веса придать этой фразе, вместе с тем парень понимал, что это огромный шаг вперёд, это что-то окончательно стирающее пропасть между ним и Хёной, что-то связывающее их ещё крепче, потому что к себе он не водил ни одну тёлку, всех имел в гостиницах или на съёмных квартирах друзей. Его дом, где бывает отец, где живут они с сестрой – это святое, там не место всяким шалавам. И если Хёна переступит порог его жилища, то она автоматически очистится, словно прошедшая через священный огонь, и в шалавы её уже не запишешь.n - К тебе? Ладно, - постаралась взять себя в руки Хёна, выбитая из равновесия намерением Ханбина. Она ощутила себя бедной, невзрачной, посрамленной и какой-то позорной для его дома. - Заедем в магазин? Приготовить тебе что-нибудь?n - Я сам прекрасно умею готовить, - не отрываясь от дороги, произнёс БиАй и, избавившись от необходимости что-либо объяснять, потому что Хёна не заострила внимания на конечной точке их прибытия, несильно улыбнулся, обретая себя, здравомыслящего и умиротворённого, - я же ещё ни разу не угощал тебя шедеврами, сделанными моими руками?n - Нет, ни разу, - улыбнулась в ответ Хёна.n - Тогда приготовься отведать пищу богов!n Ханбин, действительно, готовил очень вкусно, и Хёна, поставленная им на должность помощницы, только подававшая и мывшая что-либо, сполна оценила внезапно открывшееся ей мастерство возлюбленного. Провозившись минут сорок на кухне, они плотно поели, после чего БиАй завёл девушку в свою спальню и утолил ещё один вид голода. За окном уже стемнело, а он не призывал его покинуть, не предлагал ей уйти, не намекал, что лимит присутствия исчерпан. Неужели позволит остаться на ночь? Хёна боялась шелохнуться, прижимаясь под одеялом к телу Ханбина, устремившего взор в стену напротив и перебирающего длинные волосы девушки, очутившиеся под его пальцами. Ей было безумно хорошо, и если бы не мрачность и задумчивость Ханбина, Хёна назвала бы эти мгновения по-настоящему счастливыми, да только БиАй явно не был счастлив, а потому и ей на душе быстро сделалось мерзко и неприятно.n - Как считаешь, - приглушенно произнёс он, - чем кончится вся эта заваруха с Бобби?n - Всё будет хорошо, - попыталась, как и все женщины, развеять тучи она.n - А если нет?n - Не думай о плохом! Вы такая крепкая компания, вы со всем справитесь! Как трудно было найти в реке Чживона? Ты сам рассказывал. Но удача не отвернулась. Ханбин, она тебя любит, как и я, потому что удача – женщина, а они от тебя все без ума, - попыталась развеселить молодого человека Хёна, но он не поддался.n - За нас я бы не волновался. Да, это так, мы умеем выбираться из любых передряг, но Бёль… Ублюдки! – резко и жестко закончил БиАй, в фантазиях кромсая Ю Ёндже на строганину.n - Что бы ни случилось, я с тобой, забудь хоть ненадолго о тревогах… - Ханбин напрягся и отстранился от девушки, так что её оставшаяся без плеча-подголовника щека повисла в воздухе. Хёна вынужденно села, посмотрев на приподнявшегося парня, окатившего её надменностью и чуть ли не презрением в своих глазах.n - Ты? И что мне с тебя? Ты мне Бёль не заменишь! Таких как ты – сотни, тысячи! Если часто менять вас в постели, то и не отличишь, а сестра у меня одна – одна! Ясно?! – Ханбин выскочил из постели, схватив боксеры и впрыгнув в них. Но никуда не ушёл, подойдя к окну и встав спиной к Хёне. Она замерла. Что сообщает эта поза? Чтобы она свалила отсюда? Чтобы исчезла и больше не мозолила ему глаза? Девушке в очередной раз стало страшно. Потерять Ханбина для неё – потерять жизнь, но чтобы покончить с собой, надо приложить какие-то усилия, а чтобы разорвать отношения между ней и тем, кого она безумно любила, иногда достаточно одного слова или звука, иногда вообще ничего не нужно делать. Вроде бы её парень, БиАй, однако, никогда не принадлежал ей и принадлежать не будет.n На глаза набежали слёзы, и Хёна тихонько, чтобы не привлекать внимание шуршанием простыней, стала выбираться из кровати. Подобрав трусики, она натянула их, взяла в руки лифчик и набросила на плечи его лямки. Ханбин обернулся, заставив её остолбенеть, с не застёгнутыми сзади крючками. Парень приподнял бровь.n - Я пойду… - почти без голоса, тонко и несмело пробормотала Хёна. – Мне лучше уйти… Мне уйти? – утверждение изменилось на вопрос, потому что она не смела двинуться под взглядом БиАя.n Тяжело и безрадостно вздохнув, он опустил руки, упертые в бока, обошёл кровать и остановился рядом с девушкой. Одним пальцем подцепив лямку бюстгальтера, он стащил его, обнажив грудь, довёл до самого низа опавших рук Хёны и обронил на пол. Подняв вторую ладонь, он положил её на освобожденную от кружева грудь, и стал настойчиво мять и ласкать, проходясь по соску большим пальцем.n - А ты сможешь? – ухмыльнулся БиАй. – Уйти. Давай, кто тебя держит? Одевайся и топай.n - Ханбин… - Пальцы, избавившие её от лифчика, скользнули в трусики и буквально двумя-тремя движениями зажгли всё её тело, завели на полную мощность, так что оставалось только упасть и ждать милости, чтобы он удовлетворил её, взял ещё раз. Пальцы прекратили движение и выбрались наружу. БиАй скрестил руки на груди и сделал маленький шаг назад, продолжая ухмыляться. Хёна, проглотив ком в горле, ещё раз присела, подняв вторую часть нижнего белья, поднялась и направилась к двери. Она не хочет вставать на колени. Они договорились однажды, что этого между ними не будет, да и есть ли смысл сейчас увещевать и просить, когда Ханбин сам не свой после пропажи Бёль? Он может воспринять всё хуже, не как обычно. Лучше не усугублять.n Не успела Хёна дойти до двери, как БиАй, поймавший её за локоть, дёрнул девушку обратно и, проведя мимо себя, толкнул на кровать, куда она упала, мягко спружинив.n - Ты уйдёшь, когда я этого захочу, понятно? – отчетливо сказал он с яростным пылом, застрявшим между неприкрытой страстью и откровенным потребительством. Хёна кивнула, наблюдая, как он снова избавился от боксеров и забрался на неё. – Ты будешь со мной, пока моё желание не иссякнет, моё, а не твоё. А твоё не иссякнет, - нагло просиял он на подступе к её губам, - нет, со мной ещё ни у одной сухо между ног не становилось. Да, моя кошечка? – шепнул он ей в ухо, подтверждая свои слова рукой, вновь оказавшейся во влажных складках снизу.n - БиАй, боже… - задохнулась Хёна от его действий, неугомонных пальцев и, самое главное, умелых, которые точно знали как надо, а не искали способы, не блуждали по наитию. Пальцы БиАя знали своё дело, которое им было интересно и приятно. Приятно было смотреть, как глаза женщин расширяются от неподдельного оргазма и запечатлевают там тебя, как того, которого очень трудно заменить среди мужчин, чьи кроватные способности в большинстве случаев заканчиваются на «сунул-вынул». БиАй знал себе цену, не напрасно названную, а данную по заслугам, потому и не боялся совершать любые поступки. Инстинкты всё равно окажутся на его стороне, а ими он управлял в совершенстве, если ему хоть раз давали доступ к рычагам. Он накрыл губы Хёны своими, и она в тысячный раз поняла – уйти добровольно она никогда не сможет.