Страница 141 из 158
– Владыка пожнет этот прелестный урожай, – ухмыльнулся сектант, доставая из складок одежды кривой нож.
– Эй, ты, – окликнул его Ранкир. – Знаешь, где я могу найти Мертвую Руку?
Смертепоклонник повернулся, всем своим видом демонстрируя досаду – кто-то осмелился прервать жатву багрово-черного владыки!
– Конечно, я знаю! А ты… – он внимательно посмотрел на убийцу. – А ты кто вообще?
– Просто отведи меня к нему, – поморщился Ранкир. – Я подожду, пока ты тут закончишь.
Сектант подозрительно покосился на него.
– Что есть единственно истинное в жизни?
– Мне некогда играть с тобой в шарады. Отведи…
Ранкир увернулся от ножа смертепоклонника. Кажется, эти фанатики убивают каждого, кто не является частью их секты. Война против всех. Впрочем, чего еще ожидать от людей, превозносящих кровавое сумасшествие…
Сектант двигался очень медленно и неумело. Видимо, он и подобные ему бродили по опустошенным районам Донкара и отлавливали беспомощных горожан, которым посчастливилось пережить первую жатву Нгахнаре, как этой женщине с ее дочерью. Не прибегая к помощи черного дыма, природу которого Ранкир до сих пор так и не понял, убийца поймал руку смертепоклонника с зажатым в нее ножом, и резким движением перенаправил удар прямо в сердце нападающего. Изумленный сектант отступил назад, глядя на рукоятку, торчащую из груди, и рухнул рядом со своими несостоявшимися жертвами.
– Вот ведь совсем не это мне нужно было, – пробормотал Ранкир, глядя на незадачливого смертепоклонника.
Увидев рядом с собой мертвеца, глядящего на нее остекленевшими глазами, девочка истерично закричала. Вытаращившись в пустоту перед собой, испуганная женщина сильнее прижала дочь к себе и закрыла ей рот своей рукой, шепча ей на ухо:
– Тише, тише, прошу тебя. Пожалуйста, не кричи. Тебя могут услышать другие плохие люди.
Девочка не унималась и продолжала биться в истерике. Через некоторое время ее приглушенный визг превратился в слабые стоны, и вскоре она спокойно замерла в объятьях матери.
– Вот видишь, совсем не страшно, – шептала женщина, с нежностью гладя дочь по голове. – Успокоилась? Хорошо, нам надо идти.
Не обращая на Ранкира никакого внимания, она поднялась на ноги. Задушенная девочка скатилась с ее колен и упала на грязную мостовую. Не моргая и ничего не видя перед собой, женщина пошла по переулку. Городские ворота были не так далеко, но она пошла в противоположную от них сторону. Мит ничего ей не сказал – обезумевшая мать все равно не поймет его. И скоро ее найдет очередной сектант-падальщик.
«Как же сильно изменился Донкар и его жители…»
– Нет, Тиуран, он всегда был таким, – Ранкир покосился на труп девочки и смертепоклонника. – Ничто не возникает из неоткуда. Сектанты просто вскрыли тело этого города и показали грязь, сумасшествие и жестокость, что скрывались внутри.
«Но мы ведь не такие? Мы на стороне хороших парней и все такое. Пришли убивать преступников Синдиката, мстить за гибель невинных – это же благородные поступки?»
– Ты хороший человек, Тиуран, – усмехнулся убийца. – Но не нужно искать оправданий для меня. Все равно их нет.
Отвернувшись от собеседника, он дал понять, что разговор окончен. Впрочем, бард и не собирался ничего говорить – его друг был прав. Ранкиру нет оправданий, все его цели были продиктованы банальным эгоизмом и любовью к Тире На-Мирад.
В компании неприхотливого безмолвия он двинулся в сторону верхнего квартала. Поиски Мертвой Руки вернулись к исходной точке. Однако, после встречи в подворотне, стало понятно, что смертепоклонники никаких сообщений не ждут, и при первом же удобном случае они будут рады выпустить кишки любому, кто не имеет отношения к их секте. Конечно, Ранкир с ними очень тесно связан, как-никак он разговаривал с самим Нгахнаре, но вряд ли кто-либо из фанатиков будет его выслушивать. Сначала убьют, потом будут разбираться. В конце концов, смерть для них – ответ на все вопросы.
«Точно! Надо было назвать смерть, когда тот тип спросил про единственно истинное в жизни».
– Поздно уже.
Мысли Ранкира невольно вернулись к женщине и ее дочери. Вокруг царили запустение и разруха, мертвые тела горожан вписывались в эту мрачную картину как фрагменты одной мозаики. Возможно, это даже к лучшему, что та девочка не будет жить в этом ужасном мире, где реальность больше походила на кошмарный сон.
Потеснив иссиня-черные тучи, на Донкар наползла ночная темнота. Она окрасила город в пугающий цвет, но хотя бы прикрыла его уродство. Изредка Ранкир слышал новые крики, шорохи, звон металла, но так и не смог застать никого живого. По мере приближения к верхнему кварталу, стали попадаться разоренные особняки, которые больше походили на небольшие разрушенные крепости, а шум становился все отчетливей.
«Кажется, мы близко».
Забравшись на крышу трехэтажного дома, Ранкир напряженно вглядывался сквозь тьму в панораму Донкара. Город находился в шатком равновесии – атаки смертепоклонников захлебнулись на подходе к верхнему кварталу, а аристократия, богачи, стража, Синдикат и маргиналы, прислуживающие им, были заперты в своих особняках, не имея возможности выбраться наружу. В конце концов, главное для них сейчас – выжить и переждать эту резню, а там уже и королевская армия подтянется или сектанты выдохнутся. Во всяком случае, они надеялись на это.