Страница 24 из 136
- Но вы поступили весьма жестоко с Армель, - возмутилась я, не сдержавшись, - разве можно у девушки забирать любимого?! Все вокруг только и говорят о Лу и дофине, а бедной Армель только и остается слушать, как Луиза что-то щебечет о принце и встречах под луной с признаниями.
Подняла глаза на менталиста и осеклась. Очень уж удивленным выглядел мужчина после моего заявления. Внезапно «старик» расхохотался:
- Вы чудо, мадемуазель! Так сходу перечить мне могут далеко не все. Но ваша гневная тирада только подтверждает, что я поступил верно, согласившись на предложение мадемуазель Луизы.
- Но мне казалось - это вы заставили Лу! – удивилась словам де Грамона.
- И все же я не изверг, подвергать юную девушку такой опасности, но мадемуазель была так убедительна и так хотела, наконец, вырваться из бедности, что я не мог отказать такой самоотверженности. Приданное для одной девицы, разве это много для короны, когда на кону жизнь королевы? Тем более мадемуазель просила только за себя, ее не очень волновали родные.
- Не может быть!
Моему удивлению не было предела. Ведь род это все! По крайней мере, в моих краях, от родных и близких, их сплоченности зависело очень многое. Вот де Сагоны остались последние, наша ветвь никогда не была особо широкой, а потому и в момент безденежья оказались один на один с проблемой. В период смуты многие семьи держались только на родстве и выбирали сторону целыми ветвями старших и младших родов. Кровь она ведь не водица.
И как Лу могла просить только за себя? Не понимаю.
- Мадемуазель Эвон, потому что вы, благодаря воспитанию дедушки, как из прошлого века.
Я вспыхнула. Разве это плохо?!
- Нет, мадемуазель, это прекрасно.
- Может быть вам лучше надеть амулет? – раздраженно бросила, осознав, что менталист не просто отвечает, будто случайно «попадая» в мои вопросы, а самым что ни на есть дерзким образом читает каждую мысль.
- Я с ним, - месье де Грамон подцепил край цепочки, звякнув амулетом, - но после допроса… побочный эффект. Скоро пройдет. Ваши чистые эмоции лишь благо сейчас. Чувства Элоизы всегда ровные, мягкие, вы же как ураган, но это очищает. Вы, мадемуазель, оказывается полезная зверушка для нас, менталистов.
Я нахмурилась. Зверушка! Как у «старика» вообще язык повернулся говорить такое юной леди?!
- Не обижайтесь, мадемуазель, разве можно обижаться на «старого» уставшего человека? Лучше вспомните, что было утром, когда упала мадемуазель Луиза.
Обиженно выпятила губу, стараясь сосредоточиться на воспоминаниях. Утром? Я лежала на диванчике, обмахиваясь веером.