Страница 39 из 53
Дети балуются – пожар от них.
(обугленный плакат на стене погоревшего деревянного барака)
Раз в месяц проводилась генеральная уборка. Это означало, что группа из четырёх человек оставалась после уроков и не просто мыла пол, а мыла ВСЁ. Парты следовало натереть содой, отмыть все надписи, отковырять жевачки, подоконники привести в порядок, а цветы попрыскать. И самое ненавистное – удалить с линолеума чёрные полосы от шаркающих подошв. В общем, сущее наказание. Но оно случалось только раз в год, по очереди – можно было пережить.
Стояла зима. За окном похрустывал солнечный морозец. В сухом тепле кабинета химии медленно перемешивались запахи йода, хлорки и ещё чего-то – неведомого и загадочного. Мы честно пришли убираться. Всё как положено – чистые тряпки из дома, приготовленное ведро с водой и коробка соды за пятнадцать копеек. Первая белая содовая горка уже появилась на последней парте и тут…
Распахнутая дверь, наша очередная временная классная в белом халате, шумная толпа старшеклассников, отодвигаемые стулья…
- Девочки, уже пришли? А у нас ещё лабораторная работа... Погуляйте пока, уроки сделайте в библиотеке.
Ага, счас. У них лабораторная работа, а мы гуляй!
- Можно здесь посидеть? Мы тихо.
- Хорошо, только не мешайте.
И мы старались не мешать. Даже пытались решить математику. А потом… Это был восьмой класс, и у них была химия! У этих взрослых существ на столах стояла чёртова куча склянок и пробирок. Эти счастливые люди перешёптывались, листали учебники, что-то переливали, в пробирках шипело и белело, девочки восторженно вскрикивали…
По классу сердито носилась наша классная.
- Как мы переливаем? Я кому говорила – кислоту в воду, а не наоборот… правильно… начинайте оформлять… внимательнее, коэффициенты...
Колдовство. Школа волшебников.
Сначала мы сидели, открыв рты. Потом не выдержали и тоже двинулись по классу.
- Ух ты. Смотри-смотри…
- Гляди, цвет другой стал…
- Эй, мелочь, валите в пень!
- Людмила Геннадьевна, а они мешают!
Как будто жалко! Мы обиженно забились на последние парты.
Но это было не всё! Посреди урока учительница химии притащила огромный стеклянный таз, налила в него воды, а потом… На стол встала тусклая жестяная коробка, в коробке оказалась ещё одна, из белого материала, в ней – тёмный пузырёк, в нём – какое-то вещество, похожее на дурно пахнущее мутное масло. И из этого масла на картонную тарелочку тяжело вывалился оплывающий серый комок.
- Натрий – активный металл. Он настолько мягкий, что режется ножом. Берём один маааленький кусочек, осторооожно… не больше половины горошинки… внимание… помещаем в воду…
Быдышшш!!!
Мы прямо подскочили. Даже восьмиклассники удивлённо загундели. Этот натрий был вообще неведомо что! Он носился по тазу, пускал пары и шипел как ненормальный. Мама дорогая!
Потом в таз что-то плеснули, и вода окрасилась в розовый цвет. Но это было уже так себе – ерунда, детские игрушки.
Восьмиклассники торопливо писали. Кто-то тайком заглядывал в тетрадку соседа. И вот раздался звонок, задвигалась мебель, заворочались широкие спины, тонко зазвенели пробирки.
- Все подносы – в лаборантскую! Всё за собой убираем! Тетради на стол.
Ну, наконец-то. Мы остались одни. Одни – посреди разорённого кабинета, на руинах непознанного волшебства, забытые Золушки, внештатные технички.
- Ну, что… парты?
Горки соды, мокрые тряпки, пасту от ручек – красной стёркой, жвачки – тупым ножом. На полу не нашлось ни одного чёрного развода – хоть в этом повезло.
- Вроде всё.
- Вон там ещё…
- Жирно будет. И так пусть спасибо скажут.
- Где наша-то? Придерётся ещё.
- В столовке ест.
- Теперь вот жди её ещё…
Время шло, а учительницы всё не было. За окнами синело. Мы не имели права уйти, не закрыв кабинет. Нам было скучно. Куда же она пропала?
- А может, в лаборантской приберёмся?
- Ага. Нанимались!
- Да ладно! Интересно же.
- Пошли, сделаем человеку приятное - придёт, а у неё порядок.
Конечно, альтруизмом тут и не пахло. Мы неплохо относились к своей классной руководительнице, но не настолько любили, чтоб заворачивать ещё одну уборку ради её красивых глаз. Нас влекла лаборатория. Нас притягивали подносы с реактивами.
- Огребём по полной! Нельзя тут лазать.
- Мы не лазаем, а убираемся. Наводим порядок. Всем счастье.
Вот оно. Странный мир. Какие тут шкафы! Настоящий сейф. И вот они - подносы.
- Надо всё вымыть.
- А можно? Это же химия.
- Ну и что теперь? Это что ли не наш кабинет? Значит, и лаборантская наша. Посуду же ты дома моешь.
- Ладно. А куда это всё сливать?
В пробирках застыли бледные осадки и желтоватые взвеси.
- В раковину можно, но… запачкаем.
- Придумала! А давайте в ведро! А потом – в туалет.
- И посмотрим заодно – что получится!
Тссс… Вот об этом вслух не надо. И так всё понятно.
- Ни фига себе.
- Вот это да!
Чем больше мы сливали в ведро, тем невероятнее закручивался мутный осадок.
- Сейчас это лей!
- Ааааа! Класс!
Раствор расцвёл алым цветом и зашипел.
- А-бал-деть…
- Всё?
- Всё.
- Я же говорила. А вы боялись.
- И склянки чистые. Ща помоем, вообще красота. Она точно будет рада.
- Несём в унитаз?