Страница 35 из 53
Конечно, мы и сами виноваты – не уберегли. Ведь сказали же они ей отчётливо и сквозь зубы – «Всё, ты попала. Тебе не жить. Поняла, нет?». Ясно, как летний день. Взрослые, между прочим, тётки - класс восьмой! Три дня мы Машку честно пасли – шли вчетвером до самого дома. А на четвёртый – расслабились, и дура-Машка отправилась домой одна. Далеко от школы она уйти не успела. Когда мы выскочили, всё было кончено. Она сидела вся в грязи и размазывала по щекам рыжую строительную глину. Надо сказать, досталось ей не сильно – так, больше припугнули. Но вот одежда… это был полный кошмар.
Мы стояли и смотрели. А что тут скажешь? Жизнь…
Мимо шла женщина, остановилась и принялась нас ругать. Мы раскрыли рты и уставились на неё. Потребовалось минуты три, чтобы разобраться – бедную девочку отделали не мы. Женщина подошла ближе и присела возле Машки.
- Кто это был?
- Ыыыы… не знаюуу…
Всё правильно. Молодец. Кодекс чести.
Женщина была знакомая, но не очень. Очевидно, она работала в школе, уж больно примелькавшееся лицо. Но точно не в старшем блоке – там мы почти всех знали.
- Пошли. – сказала она.
- Куда?
- Обратно в школу. Не можешь же ты так домой идти.
И мы пошли за ней. На вахте застыла удивлённая техничка. Какой-то мелкий так долго оборачивался, что врезался боком в стену. Мы шли в младший блок. На втором этаже незнакомая учительница дала нам пятьдесят копеек и велела купить в столовой колобки. Когда мы, удивлённые столь внезапной добротой, прибежали с покупками, она уже чистила в туалете Машкину куртку и сапоги, а сама Машка сидела за её столом, листала детский журнал и выглядела жутко довольной – от её расстройства и следа не осталось.
Потом мы ели колобки и пили остывший чай из эмалированного чайника – там осталось ровно на один стакан и мы честно отпили из него каждая по три глоточка. Потом куртка немного просохла и мы ушли.
Нам было легко, хорошо и весело.
- А хорошая она, правда?
- Ага. Вот бы нам такую. Добрая.
- Даа.
И тут Машка сказала:
- Вот я дура! Даже не спросила, как её зовут!
- Да на что тебе?
- Хочу её отблагодарить.
- Ну, и как ты отблагодаришь? И вообще… Ты же «спасибо» сказала?
- Сказала.
- И мы сказали. Вот и всё!
Но Машка так прониклась чувством благодарности, что и слушать не стала. А мы не стали спорить.
На следующий день она явилась вся загадочная.
- Сегодня после уроков пойдём к той учительнице. Я подарок приготовила.
Мы посмотрели к ней в портфель.
- Не пойду, – решительно заявила я. – Глупость какая.
- Чё это - глупость?! Мне бабушка сама отдала.
- Вот и отнеси обратно бабушке своей. Нормально, нет? Незнакомому человеку полотенце дарить? Ты бы ещё носки принесла.
- Во-во… бабушкины!
- Ахаха!
Машка надулась, но серьёзно не обиделась. Она вообще была человеком широкой души. Конечно, она не унялась и на следующий день пришла с новыми дарами. В портфеле была книга.
- Марина Цветаева. – прочитала я. – «Осыпались листья над Вашей могилой…» Маша, ты дура.
- Чё это?
- Да ничё! Кто нормальный такие книжки дарит? Фу, я даже читать бы не стала, а сразу кинула бы в твою башку.
После третьего урока Машка подошла ко мне. Она, конечно, снова не обижалась.
- Слушай, у тебя деньги есть?
- Есть немного.
- Дай, я потом отдам.
Я вытряхнула из карманов мелочь. Во время перемены Машка обошла всех и наскребла один рубль сорок восемь копеек. Мы покрутили пальцем у виска. Добрая учительница ещё не знала, с кем связалась.
После уроков мы пошли в магазин. На полках было голо и уныло. Только консервы «завтрак туриста» возвышались правильными пирамидками, да в углу стоял стеллаж с уксусом и подсолнечным маслом.
- Пошли смотреть конфеты.
Конфеты оказались только одного вида, да и те так себе– карамель «Студенческая», восемьдесят пять копеек за килограмм. Нас они не вдохновили.
В «канцтоварах» было интереснее, мы даже предложили купить фломастеры. Но Машка брезгливо отвернула нос.
В «галантерейном» она, было, раскатала губёнку на духи. Наивная. С её-то деньгами!
Повезло Машке в «хлебном».
- Четыре пирожных, пожалуйста…
Мы вышли из магазина. Машка пошла налево, а мы направо.
- Не подарит, сто десять процентов, - сказала я.
И моя подруга кивнула. Мы-то знали Машу с первого класса. Особа она была восторженная, романтичная и очень добрая. Но при этом жутко стеснительная. У неё были самые изгрызенные ногти в школе – когда она волновалась, дурная привычка тут же проявляла себя.
И нам стало её жаль. Ведь человек так искренне пёкся о подарке, а подарить не смжет. Не сможет! Мы –то знали.
- Может, всё-таки сходим вместе с ней?
- Вот ещё! Людей дивить. Нас-то от глины не отчищали.
На следующий день Машка не пришла на первый урок, а на второй явилась гордая как орёл.
- Ну, что? – спросили мы.
- Подарила. – выдохнула она.
- А она что?
- Не знаю.
- Как это – не знаешь?!
Загадочная улыбка.
- Я ей подбросила. Будет сюрприз.