Страница 25 из 100
Девушка в ответ утвердительно кивнула и, взяв подругу под руку пошла по коридору на сцену.
– Ну, так не интересно. Вы оба скрываете что между вами произошло!
– Ты что, с ним заигрывала? – воскликнула Алиса, когда они отошли достаточно далеко, чтобы молодой человек не мог их услышать.
– Ничего я не заигрывала! Что ты придумываешь, – обиженно произнесла подруга. – Мне что, нельзя поздороваться с молодым человеком, если он с кем-то встречается или, не дай Бог, женат? И вообще, ты же знаешь, что меня не привлекают мужчины, работающие в театре за копейки.
– Будем надеяться, что это правда.
Как и договорились, Алиса и Костя, созвонившись, шли домой вместе. Разговор не клеился. Даже обычно словоохотливый Костя не знал что сказать. Невысказанные обиды теснились в мозгу, а боязнь неосторожным словом опять задеть друг друга мешала говорить.
Ссора вскоре стала казаться мелочной и незаметно растаяла. Следующие дни Костя старался держать язык за зубами, когда видел злополучную тетрадь, а Алиса, зная примерное расписание молодого человека, писала в его отсутствие, стараясь больше времени уделять их отношениям.
Убираясь днём в квартире, или готовя, Алиса часто думала о сюжете своей книги, отношениях с Костей, или мысленно рассуждала на другие волнующие её темы.
Когда-то девушка слышала мнение, что лучшими писателями становятся те, у кого в своей жизни всё не клеится, их реальная жизнь бесцветна, однообразна и, зачастую, одинока. Или так ужасна, что только в придуманном мире есть возможность скрыться от проблем, создать мир, где тебе будет хорошо и интересно, где ты обязательно будешь главным героем и найдёшь счастье на последней странице рассказа.
Рассуждая над этими словами об успешных писателях, Алиса думала о своей жизни. Вроде бы в ней всё было не так плохо, есть ли тогда шанс написать что-нибудь стоящее?! Хотя и совершенно удовлетворительной её жизнь тоже вряд ли назовёшь. Её жизнь не подходила, полностью, ни под один вариант. Что-то эти философы здесь не додумали, не всё учли.
«А интересно, – думала Алиса, – часто кажется, что твоя жизнь сложнее и запутаннее чем у других, что люди относятся ко всему как-то проще. Не занимаются постоянным самокопанием что ли. И ведь даже о своих родителях, бабушках и дедушках мы знаем, зачастую, только биографические данные: родились, учились, женились. Не зная, какими они были людьми на самом деле, из-за чего они переживали, кого тайно любили, что думали.
Было бы интересно узнать, что подумал мой дед, впервые увидев свою будущую жену, что сказал ей, узнав, что она беременна. Любили ли они кого-нибудь до встречи друг друга?
Узнать что-нибудь такое, что неизвестно посторонним, может это никому и неинтересно, кроме тебя? А ведь это как заглянуть в другой мир, прикоснуться к какой-то тайне. Наверное, так себя чувствует археолог, наткнувшись на какой-нибудь артефакт. А многие люди живут и не знают, что есть что-то кроме работы, забот, еды и сна, да им это и не нужно, слишком всё это нематериально. И живут наверное, счастливее тех, кто слишком много думает. Живя материальным миром, а не мечтами в которых часто разочаровываешься...
А ещё, жаль, что сейчас практически не пишут писем, – продолжала про себя рассуждать Алиса. – В них всегда есть что-то личное, можно даже представить себе интонацию, с которой обращается человек к получателю письма. Это же как читать личный дневник кого-то...».
Как-то, захотев сделать Косте сюрприз, Алиса решила собственноручно испечь для него торт. Она достала старую общую тетрадку, в которую ещё её мама собирала интересные рецепты и, пролистывая страницы, наткнулась на необычную запись, сделанную её бабушкой. Может быть, об этом давно забыла и сама бабушка и её дети, но, бумага верно хранит всё доверенное ей, ожидая своего читателя.
Алиса с интересом уставилась на неровный, размашистый почерк. В записях говорилось:
«Мой муж – Сабур Рамазанович Эркаев 1921.10.08.- 18.03.1983г.
Интересный парень, очень аккуратный, чистоплотный, самолюбивый – Сабурёнок. Прошёл отечественную войну, был водителем и возил снаряды. В 1943 году был ранен при разгрузке снарядов на передовой, на границе с Румынией. Снаряд врага угодил в кузов машины, уже, к счастью, пустой. Сабура от взрыва отбросило вместе с кабиной. Телогрейка на теле бесчувственного молодого человека загорелась. Обгорела правая лопатка и половина спины, оторвало правую кисть руки. Он, в горячке, соскочил, схватил висящую на лохмотьях мяса кисть и стал притыкать её к руке, а потом потерял сознание. Очнулся в лазарете. Солдат с такими ранениями как у Сабура врачи считали безнадёжными и его даже отнесли в палату предсмертных, но пришёл старый врач – еврей и сказал «несите его обратно в палату, он будет жить».
Первое что он ел – рассольник. Постепенно стал поправляться, но жить не хотел, так как думал, что таким он никому не нужен и нет у него родных. Отправили его домой, в Ташауз. Жил он у сестры – Зулейхи. Устроили его на работу в Сельхозснаб, где можно было воровать и жить, но он в 1946 году поехал в Ташкент поступать в САГУ – Среднеазиатский университет на истфак. В первый год учёбы Сабурёнка выбрали Зам.Пред.профкома. Когда собралось первое заседание Профкома, то он заметил девочку в белой кофточке и чёрной юбочке, беленькую, кудрявенькую и голубоглазую. И сказал себе «вот она…».