Страница 13 из 16
Дуглас командовал обороной склада.
— Так, парни, мы знаем, что нас будут штурмовать, поэтому нам надо организовать оборону и любой ценой не дать полиции захватить наше оружие возмездия. Самое главное — если они окажутся сильнее, то тяните время как можно дольше, нам нужно будет как можно больше времени, чтоб уйти и претворить в жизнь наш план. Они ответят нам за всё, за все годы притеснений, насмешек и издевательств! Чем больше крови мы пустим им сейчас, тем быстрее этот гнилой город начнёт считаться с нами! Вы готовы убить этих мерзких полицейских, из-за молчания и невмешательства которых нас и наших детей унижали всё это время?! — Дуглас накачивал эмоциями сам себя и всех окружающих его террористов.
— Да-а-а! Смерть им всем! — Многоголосый рёв заметался по залу.
— Тогда действуем так: Уолтер, на тебе одна из самых важных задач — бери гранатомёт и поднимайся на крышу, как только услышишь шум приближающейся к складу техники — стреляй, — если прорвутся — нам конец.
Один из баранов кивнул, улыбнулся и взял гранатомёт с несколькими гранатами к ней.
— Дальше, — продолжал говорить Дуглас. — На второй этаж поднимаются восемь зверей, по одному в дальние от ворот углы, ещё два с левой стороны метра за два-три от пожарного выхода, два с правой стороны, по одному над каждой комнатой, и ещё два стоят над воротами.
Восемь баранов радостно оскалились, взяли автоматы с магазинами и пошли занимать позиции.
— Теперь распределяемся по первому этажу: два к остову грузовика у северо-западного угла. Вы, трое, переверните стол. — Троица посмотрела на длинный стальной стол, который вполне мог служить неплохой защитой. — Разверните под небольшим углом к воротам и спрячьтесь за ним. Вы трое — укройтесь за фурой с прицепом, стоящим в центре, и держите под прицелом главный вход; ты, — сказал Дуглас оставшемуся барану, — спрячься между стеной с воротами и комнатой, которая слева от входа. Если они будут штурмовать через ворота, пропусти их и стреляй им в спины.
Дождавшись, пока все уйдут на свои позиции, Рунольд всё-таки задал Дугласу вопрос, на который уже знал ответ:
— А что будем делать мы, Дуглас?
— Не делай вид, будто не догадался, — хмыкнул Дуглас. — Ты будешь рядом со мной, и если что-то пойдёт не так, то мы должны сбежать через канализацию и выполнить наш план.
— Но как же парни? Они же не смогут уйти!
— Ну… Они необходимая жертва для достижения наших целей. После того, как город признает наши законные требования и заплатит сполна за всё то, что мы пережили, они станут героями, отдавшими свои жизни за справедливость. Истинную справедливость угнетённых зверей, а не ту, за которой прячутся мэр и все эти полицейские! — Глаза Дугласа сверкали яростью.
— Я понял, остынь. Как думаешь, когда они начнут штурм?
— Я спокоен, разве ты не видишь? — Внешний вид Дугласа явно говорил об обратном.
— Но всё же, как ты думаешь, когда они начнут штурм? — Рунольд старался говорить спокойно и пытался усмирить своего напарника.
Внезапно склад сотряс взрыв.
— Вот и ответ, — прорычал Дуглас.
Незадолго до этого разговора.
— Клык, это Клыки-1, мы на позиции. Приём.
— Клык, Клыки-3 на позиции. Приём.
— Клык, это Клыки-2, наблюдаю двух противников над воротами, по одному над комнатами и одного в северо-восточном углу. Все с автоматами. Приём.
— Клыки-3, работаете через пять секунд после начала штурма. Приём.
— Принято. Приём.
— Начинаем штурм через тридцать секунд. Покажем им, парни!
— Так точно! — слитно тихо выдохнул каждый боец, и этот выдох прозвучал как смертный приговор всем тем, кто посмеет нанести вред городу и мирным гражданам.
Мертвенный лунный свет заливал всё вокруг. Мгновения утекали незримой рекой, приближая неотвратимое начало жатвы, которую соберёт смерть через считанные секунды. Мир, казалось, замер: не слышно ни пения сверчков, ни криков птиц, вообще ничего. Казалось, над этим местом висит полог тишины, отрезая его от всего остального мира, который не знает о нависшей над ним опасности. Где-то там, далеко, звери радовались жизни: влюблённые парочки сидели в кафе, семьи с детьми гуляли, каждый был чем-то занят, но их объединяло одно — каждый из них подсознательно знал, что его защищают и он в любой момент может попросить помощи у той же полиции и ему помогут. Но это всё там, далеко, здесь же, казалось, сам воздух пропитан запахом смерти. С каждым движением секундной стрелки приближалась точка невозврата, после которой существует лишь два пути: выполнить свой долг и защитить город или же умереть в стремлении защитить и уберечь.
Тик.
Звенящая тишина давит на уши, и тебе кажется странным, что твоё дыхание ещё не услышал противник и не поднял тревогу.
Тик.
Ты душишь страх в себе. Ты на острие удара, и лишь ты отделяешь всех жителей от кошмара, уготованного им.
Тик.
Страх тихо нашёптывает, что ещё не поздно сдаться и отступить, что твоя жизнь дороже, что другие сделают то, что дόлжно.
Тик.
Ты в очередной раз одерживаешь над ним победу, но страх тихо шепчет, что ты глупец, пускай и победил сейчас, но он будет возвращаться снова и снова.
Тик.
Время пришло. Теперь есть лишь один путь — вперёд, где злыми пчёлами летают вокруг пули и твоя задача — цель всей жизни — уничтожить врага, пускай даже и ценой собственной жизни, иного не дано. Недаром с момента создания негласным девизом «Клыков» была фраза «Aut vincere aut mori», что переводится как «победа или смерть».
— Клыки, время. Штурм.
Взрыв, сотрясший северо-западный угол склада, был настолько сильный, что опрокинул на бок остов грузовика и на его фоне совершенно затерялся звук взрыва растяжки, в которой погибли Клыки-1, штурмовавшие вход в склад. Через несколько секунд открылась дверь, ведущая к пожарной лестнице, и на второй этаж ворвалась группа бойцов, сразу же открывшая ураганный огонь по противнику. Все бараны, стоящие на восточной стене склада и над воротами, были уничтожены в считанные мгновения. Командир Клыков-2 увидел, что враг начал отходить от шока, и принял единственно верное решение — быстрый спуск вниз, на первый этаж, и занятие позиции за поддонами с бетонными плитами, которых по какой-то причине не вывезли, но сейчас именно они спасли жизнь группе.
Неожиданно замыкающий группы взмахнул лапами и упал через перила — баран, прятавшийся между стеной с воротами и комнатой, взял его на мушку и открыл огонь. Но спустя несколько секунд удача оставила его — никто не способен выжить в замкнутом пространстве в момент взрыва в нём гранаты.
— Клык, это Клыки-3, Клыки-1 минус*! Тут около 20 врагов, мы сняли пятерых и закрепились за остовом машины, но долго тут не протянем! Срочно нужно подкрепление!
Во время доклада за остов залетела граната, которую кинул один из баранов, прятавшихся за фурой. Ближайший к ней боец, видя, что не успевает кинуть её обратно и предупредить товарищей, пожертвовал собой — накрыл гранату своим телом. Взрыв был настолько сильный, что его немного подкинуло в воздух.
— Клык! Это Клыки-2! Минус шесть! У них есть гранаты! Срочно нужно подкрепление, иначе мы не продержимся здесь! У нас один убит, у Клыков-3 тоже! Второй этаж зачищен, но они закрепились в северо-восточном углу за столом и фурой по центру склада! Нас зажали, не дают и носа высунуть!
Клык вздохнул, любой в его глазах увидел бы океаны горя и боли. Погибли шесть зверей, шесть его друзей. Тех, за кого он отвечал и кого он отправил на смерть. Можно сколько угодно прикрываться тем, что это был их выбор — идти на службу, что это профессиональный риск и никто не застрахован от смерти, что… Миллионы «что», за которыми можно спрятаться, но неизменен один факт — они мертвы, и сейчас там, в этом проклятом складе, держат оборону остатки двух групп, прикрывая друг друга, но не имеющие возможности сделать и шага из укрытия.
— Продержитесь ещё немного, к вам на помощь идут Клыки-4 и Клыки-5.
Неожиданно его позвал тот, про кого он думал меньше всего, — Ник.
— Клык, это Рыжий. Есть вариант проникнуть внутрь, но очень опасный.
— Какой?
— Как я понял, проблема в том, что все подходы перекрыла тройка, держащая оборону за фурой с прицепом по центру склада. Моя группа грузится в джип, и мы им выламываем ворота склада, после чего десантируемся и зачищаем врага за фурой. Дожать остальных — вопрос времени, — закидаем гранатами.
— Нет. Это слишком рискованно. — Клык не хотел рисковать своими зверьми без необходимости.
— Но…
— Клык, можно попробовать, — вступился за идею Ника командир группы. — Мысль рабочая, тем более, надо нашим помочь. Вот только что за машина у тебя, Рыжий?
— С форсированным двигателем, самым массивным корпусом, защитой днища, а про бампер и говорить не буду — можно вместо тарана использовать. Тараним ворота, десантируемся, зачищаем, а с остальными проблем возникнуть не должно. Но надо выиграть немного времени, чтоб мы сняли двери и выехали на дорогу для разгона. Минут пять максимум, и мы будем готовы.
— Хорошо, Рыжий. Я пойду и поговорю с ними, потяну время. Может, расскажут, что хотят.
Спустя несколько минут Клык подошёл к складу и прокричал в мегафон фразу, известную каждому, кто смотрел боевики:
— Не стреляйте! Я парламентёр! Я пришёл поговорить!
— Проваливай! Нам не о чем разговаривать с псом мэра!
— Меня зовут Клык, я ответственный за операцию и просто хочу поговорить с вами! Я сейчас своим зверям отдам приказ не стрелять и войду внутрь через пролом в стене.
— Зачем тебе это?! Ты просто пудришь нам мозги! — в ярости закричал Дуглас.
— Может быть, есть какой-то другой способ решить вашу проблему, мы могли бы поговорить на эту тему, — продолжал гнуть свою линию Клык.
— Вряд ли ты нам чем-то сможешь помочь, — усмехнулся Дуглас. — Мы сами себе поможем, включая и всех остальных угнетённых зверей города!
— Дуглас, давай я сейчас безоружным войду внутрь, остановлюсь около остова грузовика и мы поговорим. Просто поговорим, даю слово.
— Так уж и быть, заходи, — прокричал Дуглас. — Но если я увижу, что ты сделаешь хоть одно лишнее движение, то пеняй на себя!
— Хорошо! Я буду просто стоять на месте! — ответил Клык и медленно вошёл в склад, обошёл грузовик и сделал несколько шагов вперёд, но был остановлен возгласом Дугласа.
— Стой! Сделаешь ещё шаг — и мы откроем огонь! Теперь медленно заведи лапы за голову и оставайся на месте! Помни: двинешься — умрёшь!
— Я понял, Дуглас. Я сейчас сделаю это, и мы поговорим, хорошо?
— Хорошо, Клык, но это ничем не поможет, наше возмездие скоро свершится!
На залитое лунным светом пространство из темноты вышла фигура барана в бронежилете — это был Дуглас.
— Не рыпайся, Клык, ты на прицеле. Одно движение — и в тебе появится масса лишних отверстий, не предусмотренных природой.
— Да я уже понял. Видишь, стою и не двигаюсь.
— Вижу, — улыбнулся Дуглас. — Зачем тебе переговоры? Мы же уже убили много ваших, пути назад нет. Всё равно по итогу победа будет наша.
— Ну не знаю. Нас больше, а вот к вам подкрепление вряд ли подойдёт, — вернул улыбку Клык.
— Это да, но в твоих планах есть одно слабое место, а именно то, что вы не знаете нашего плана.
— И что же за план у тебя, Дуглас?
— Ты думаешь, что я злодей из какого-то дешёвого кино и расскажу тебе все свои планы, что и как будет делаться? Нашёл дурака!
— Не думаю, но всё же зачем ты это делаешь, Дуглас? Какова причина?
— Хех, так уж и быть, расскажу. Понимаешь, Клык, всё дело в том, что мы, бараны Зверополиса, чувствуем себя угнетенными. Мы не можем устроиться на нормальную работу, да в ту же полицию или больницы, всё, что открыто для наших овечек, — это работа с детьми в детских садах и школах! Нам же, мужчинам, приходится довольствоваться ролью менеджеров младшего звена или обычных рядовых сотрудников! Мы все множество раз пытались взойти по карьерной лестнице вверх хотя бы на одну ступеньку, хоть на немного, но неизменно получали отказ. Редкие счастливчики получали повышение! Ты не представляешь, каково это: всю жизнь работать на одной должности и знать, что тот, с кем ты обедал вместе вчера, сегодня уже твой начальник и он может получать повышения дальше! Это просто рвёт тебя, и ненависть пожирает все твои мысли! Ты знаешь, что такая судьба была уготована твоим родителям, тебе, твоим детям и изменить этого нельзя! Сколько раз мы писали письма в мэрию, просили предпринять хоть что-то, но на каждое письмо получали вежливый отказ, либо обещания что-то придумать, сделать… Эти обещания так ими и остались, никто ничего не делал. И вообще, почему кресло мэра города занимают исключительно хищные виды? У нас соотношение девять к одному! На одного хищника приходится девять травоядных!
— Я понимаю тебя, но зачем идти на такие меры? Можно же было использовать более миролюбивые средства, чтоб донести всё это! Та же самая мисс Барашкис поднялась как высоко!
— Ты меня не понимаешь, Клык… У каждого из нас своя правда: твоя — служение городу, моя же — угнетение ежедневно. Ты думаешь, что мы не пробовали действовать по закону? Везде нам отказывали! А ты знаешь, сколько мы дали взяток, скольких оболгали и сколькие пожертвовали своим будущим, чтоб она заняла ту должность? Она — наш герой! Символ того, что перемены возможны! Первая ласточка грядущих перемен и жертва полиции! Да и то к ней на работе относились ужасно, чего стоит эта пренебрежительная кличка «Дурашкис» и постоянный крик мэра? Вы не хотели этого слышать, не хотели знать, ведь Зверополис — место, где каждый может быть кем угодно, не так ли? Куда проще закрыть глаза и уши, не видеть и не слышать ничего, жить по указке, не так ли, Клык? Тебе указали на нас — ты пришёл убить нас, но вышло немного не так, как ты рассчитывал, — мы сами вас убиваем. Да, наши потери больше, но погибшие — это герои, вставшие на борьбу против диктатуры хищников и не пожалевшие своих жизней для её свержения! И мы свергнем её!
— Подожди, Дуглас. Я понимаю тебя, но и ты пойми нас: мы должны защищать город, и если для этого потребуется умереть, — мы умрём, но защитим его. В нём живут наши семьи, друзья, все те, кого мы защищаем и будем защищать.
— Я же говорил, что у вас своя правда. Но ничего, скоро мы свергнем мэра и установим свои порядки, и вы все ответите за то, что не давали нам жить. За всё ответите! А мисс Барашкис снова станет мэром и будет править городом, а мы, её верная полиция, будем стоять на страже законов и интересов простых жителей. Мы прислушаемся к каждому и каждому поможем, не то что нынешняя власть, которая бездействует. Вы, возможно, убьёте нас, но вам уже не остановить наше дело и наше возмездие! Наши звери есть везде, они довершат то, что мы, возможно, не сумеем.
Клык давно понял, что разговаривает с фанатиком, а с ними диалог вести невозможно, они не слышат голоса разума. Плохо то, что таких, по словам Дугласа, много. Не известно, куда будут нанесены удары и сколько будет жертв. Долгие годы у «Клыков» не было потерь, а теперь случилась такая трагедия. Радует лишь одно — бараны не видят камеру, закреплённую у Дугласа на бронежилете, и сейчас всё, что происходит здесь, видят и слышат «Глаза» и весь аналитический отдел вместе с начальником. Надо раскручивать его на разговор, чем больше он говорит, тем выше шансы узнать, куда именно будут нанесены удары, и обезвредить их. Как бы ни было больно за погибших сегодня, но надо продолжать разговор, иначе погибнет несоизмеримо больше зверей, и не бойцов, а мирных жителей, что намного ужаснее.
— Дуглас, одумайся, ведь пострадают мирные жители!
— На это всё и рассчитано. Вы будете объявлены профессионально непригодными, и ваше место займём мы, как уже было.
— Во время того, как в полиции служили бараны, и после вашего увольнения из неё на вас поступала масса жалоб от хищников! Притеснения, угрозы, а иногда даже шантаж! Вот каким было лицо полиции, когда в ней служили вы!
— Они всего лишь испытали то, что чувствовали мы, когда мы стали служить в полиции! Не понравилось, правда? Так пускай же подумают о том, что делают или допускают своим бездействием! Помню, как-то в школе мне рассказали друзья, что один глупый лис решил вступить в «Следокопыты»! Лис и в «Следокопыты» — глупее ничего не придумаешь! Ты знаешь, что с ним сделали за всё то, что уже тогда творилось с нами? На него надели намордник! Лис в наморднике — что может быть лучше и смешнее?! Отличная шутка получилась! И что веселило нас больше всего — он расплакался как девчонка! Представляешь, плачущий лис в наморднике! Как же я тогда радовался, да и не только я! Этим они поломали ему жизнь, он перестал ходить в школу и замкнулся в себе. Как же приятно было видеть его простым лоточником, продающим мороженое хомякам! И тут он вместе с этой выскочкой-крольчихой становится героем Зверополиса! Как же я ненавижу его… Будь он здесь — растерзал бы! Кролик и лис — полицейские! Не знаю, что это: комедия или реквием по полиции, раз туда идут служить такие звери.
— Дуглас, успокойся, мы просто говорим.
— Я спокоен! — Дуглас в ярости взмахнул автоматом, но Клык остался стоять на месте, чтоб не спровоцировать его.
— Хорошо-хорошо, ты спокоен, я вижу это, давай продолжим разговор, — попросил Клык. — И ты будешь дальше рассказывать, что именно вас ещё не устраивает.
— Клык, ты что, психологом на досуге подрабатываешь? — усмехнулся Дуглас.
— Нет, просто хобби, — так же улыбнулся Клык.
— Хорошо, так уж и быть, поговорим, раз уж ты такой хороший слушатель. Знаешь, почему вы потерпите поражение? Ответ очень прост, но никто из вас даже не догадывался, как именно мы готовим наших последователей. Тебе интересно, Клык? Вижу, что интересно. Так уж и быть, расскажу. Всё равно вы все скоро умрёте и никому не успеете рассказать. Дело в детях. Вернее, не сколько в них, а в том, как их учат наши учителя. Детям травоядных понемногу прививают ненависть к хищникам, а детям хищников мысли о неполноценности, о том, что они виноваты перед травоядными потому, что их предки убивали предков травоядных. Вот так незаметно ростки ненависти дают всходы, и сейчас везде, где есть наши звери, проводится такая же политика. Детские сады, школы, ВУЗы, работы… Везде звучит наш тихий шёпот, и многие слушают его. После того, как мы погрузим город во тьму, сочувствующие нам выйдут на улицы и покажут свою силу. Отвечу на твой несказанный вопрос: да, среди нас есть и такие, кто поддерживает текущую власть, они будут… переселены из нашего района в другой, на окраину города. Сомневающиеся примут нашу сторону. Как видишь, всё просто. Мы вынудим мэра подписать акт о досрочном снятии с себя полномочий, и освободившееся место займёт мисс Барашкис, как уже было до этого. Также мы вернёмся во все городские структуры. Мы будем держать всё под контролем, поможем каждому и каждого защитим.
В наушнике у Клыка заговорил неизвестный голос:
— Клык и Клыки, я — Око, глава аналитиков. Слушайте приказ и не отвечайте. Клык — говори с ним дальше, он рассказал уже многое, осталось додавить его. Все его соловьиные песни пишутся, и по ним уже работают. В случае опасности отходи, снайперы прикроют тебя. Клыки-4 и Клыки-6, сейчас Клыки-5 слышат другой разговор, ваша же задача — обезвредить их, они предатели, мы их смогли вскрыть только после того, как Дуглас проговорился. Это ещё что такое, почему…
Треск помех заглушил связь, а один из бойцов группы Клыки-4 начал сползать по дереву, цепляясь за него лапами, в его спине торчал нож, а командир Клыков-5 со всей своей группой держал на прицеле две оставшиеся группы.
— Пятый, почему?! — потрясённо задал вопрос командир Клыков-4, он никак не мог поверить в предательство того, с кем не единожды ходил в атаку и прикрывал; предательство того, кого считал другом, ведь он уже даже бросил считать, сколько раз они спасали жизнь друг другу.
— Всё просто, Четвёртый. И да, скажи своим, чтоб не делали лишних движений. Мне пообещали, что я стану Клыком, а не останусь «номером». Всем давно известно, что своё место Клык хочет передать тебе. Можешь думать, что хочешь, но жизнь моей семьи и карьера для меня важнее всех ваших жизней. Естественно, все мои парни станут «номерами» и новая власть их не будет трогать, как и их семьи. Сожалею, но вы все должны умереть. Прощай, Четвёртый, и ты, Шестой, вы были хорошими напарниками, но своя шкура всё-таки дороже. И где Рыжий? Его попросили убить показательно, а видео включить его зайке, когда она проснётся.
Сзади послышался тихий шёпот пистолет-пулемёта Ника, и Пятый завалился лицом на землю. Вспыхнула короткая, яростная перестрелка, и Клыки-5 были уничтожены, но за победу пришлось заплатить высокую цену — погибла половина отряда Клыки-4, а от Клыков-6 остались лишь командир и один боец.
Забрав магазины и гранаты у погибших, а после, распределив их между выжившими, командир Клыков-4 задал Нику витавший в воздухе вопрос:
— Рыжий, где ты был? Никто не заметил того, как ты отошёл и понял, что они предатели.
— Так это же легко! Отошёл в кустики, остальное — не более чем случайность. После того, как оборвалась связь и я услышал пламенную речь Пятого, зайти в спину было простым делом. А по поводу того, что не заметили, — так я тревожить никого не хотел, всего-то на минуту отошёл.
— Действительно счастливая случайность, которая спасла нас всех. Если бы не ты и не желание Пятого поговорить, а также уверенность в том, что он держит всё под контролем, мы бы уже встретились с Первым и его группой, да и со всеми, кто ушёл…
— Хорошо, что этого не произошло, — вступил в разговор Шестой. Четвёртый, ты самый опытный из нас, поэтому мы вдвоём переходим под твоё командование. Вместе мы будем более сильны, да и наших выручать надо — ещё немного, и их сомнут. Для этого Клык и рискует собой сейчас там, чтоб дать нам время.
— Шестой, это только на время этой операции. Рыжий, давай готовить джип, время не ждёт.
— А чего его готовить, — ответил Ник. — Снять двери, и всё. Потом грузимся, выезжаем на дорогу, а там разгоняемся и ломаем ворота.
Спустя несколько минут Ник выехал на дорогу, развернулся и начал разгоняться. Впереди склад, где зажали Клыка и остальных парней, многие из которых уже отдали свои жизни за мир в городе. Рёв двигателя оглушал, а ворота понемногу приближались…
В это же время на складе.
Из темноты раздался крик:
— Дуглас, он разводит тебя! У него камера с микрофоном! Мочи его!
Клык прыжком с места попытался уйти под защиту грузовика и своих групп, но ничего не получилось — плотность огня была такая, что они просто не могли высунуться, а самого Клыка изрешетили пулями так, что было непонятно, как в его теле до сих пор теплится жизнь. Лёжа на полу и чувствуя, как с каждым стуком сердца его покидает жизнь, а его поглощает темнота, он услышал пока тихий, по постепенно нарастающий рёв двигателя. Они успели, — молнией мелькнула мысль в его голове, а губы изогнулись в последней улыбке. С этой мыслью, улыбаясь, Клык умер. Пал безымянный офицер неизвестной многим войны, но он погиб, как и многие павшие сегодня, — в окружении сражённых ими врагов. Часть из них уже пали, но многих эта участь ещё ожидает. Мечта любого из «Клыков» — стать ненужным, полностью уничтожить все угрозы мирным гражданам, а пока эта цель не достигнута — умереть, сразив множество врагов, и последним усилием вцепиться в глотку врага, не разжимать челюсти до тех пор, пока он не умрёт. И любой, решивший нанести вред жителям Зверополиса, пусть сначала задумается: стоит ли это делать, если его уничтожат, несмотря ни на что.
В это же время в городе.
В городе было объявлено чрезвычайное положение. Расчёты МЧС, полиции, пожарной службы, больниц были подняты по тревоге. Всех граждан просили покинуть места скопления зверей и ехать домой. Спецгруппы взяли под охрану полицейские участки и больницы, метро и вокзалы, а также все остальные места, без которых жизнь города невозможна.
Спустя час город вымер — ветер гонял по улицам обёртки от мороженого, играл листьями и искал хоть кого-то из мирных граждан, но находил лишь посты и патрули полиции. Спустя пять минут пришёл доклад — на электростанцию было совершено нападение. Нападавшие, понеся тяжёлые потери, отступили, сейчас ведётся преследование. Через десять минут загорелся один из банков, но оперативно прибывшие пожарные не дали огню разгуляться. Спустя полчаса было объявлено, что несколько перегонов метро и вокзал разминированы. Прошёл час, и район баранов — Рунольдия — изверг из себя толпу зверей. Не успели они пройти и полквартала, как из всех соседних улиц и переулков вынырнули патрули полиции. На предложение сдаться в полицейских полетели камни и всё, что подвернётся под руку. Выбора не осталось — были применены слезоточивый газ и водомёты. Был пойман и доставлен в отделения полиции каждый принимавший участие в попытке свержения.
Позже газеты назовут всё это «ночью очищения» и звери будут петь дифирамбы полиции и всем остальным службам, защитившим город, но мало кто будет знать о цене, которую пришлось заплатить за эту победу. Также по городу упорно ходили слухи, что напавших на поместье мистера Бига после этого никто не видел, но самые смелые шёпотом говорили о пополнении в его саду ледяных скульптур. Но всё это будет позже, сейчас же вернёмся к моменту, когда шел штурм и судьба города висела на волоске.
Ник гнал машину по прямой, как стрела, дороге. Деревья, росшие по бокам, сливались в одно пятно. Ворота становились всё ближе и ближе, как и цель — уничтожение террористов. Внезапно стена деревьев закончилась, и джип выскочил на открытое пространство перед складом. Над крышей склада появилась фигура барана с гранатомётом. Спустя секунду на его затылке расцвел дивной красоты кровавый цветок, а тело отбросили выстрелы снайперов, но мозг уже успел отдать приказ на выстрел, он пробежал по нейронам, и тело выполнило команду уже не существующего мозга — произвело выстрел. Но из-за смещения от попаданий в тело пуль снайперов прицел сбился, и граната попала не в джип, а в землю рядом с ним. Взрыв был настолько сильный, что волной джип подняло на два правых колеса и Ник чуть не потерял управление и еле-еле смог выровнять его. Никто не увидел, что в момент взрыва один из камней повредил ствол МР5 Ника.
Удар по воротам склада был настолько сильный, что одну из створок перекосило, а вторую чуть не вырвало с петлями. Перестрелка на мгновение замерла — настолько большой был шок у баранов. Въехав на склад, Ник увидел врагов, прятавшихся за фурой с прицепом. Когда ты за рулём мощного джипа, а перед тобой твои враги, то вопроса «что делать?» даже не возникает. Двух баранов отбросило бампером, а последнего, третьего, убил Четвёртый, стреляя через лобовое стекло.
«Клыки» воспрянули духом — пришла помощь. Они в большинстве, враг деморализован, победа близка.
— Вас меньше, сдавайтесь, и суд, возможно, будет к вам более снисходителен! — закричал Четвёртый.
— О каком снисхождении ты говоришь, пёс мэра?! — раздался ответ одного из баранов. — Всё равно мы все мертвецы! И перед смертью постараемся забрать как можно больше из вас!
Второй знаками показал Четвёртому, что они сейчас будут кидать светозвуковые гранаты. Четвёртый ответил, что его группа готова. Никто не слушал фанатичного бреда говорящего, ведь какой в этом смысл, если он всё равно скоро умрёт?
— Бойся! — закричал Второй и кинул гранаты.
Все были готовы к этому, но всё равно были оглушены, и это находясь за укрытиями. Полный боли вой раздался из-за стола, где прятались три оставшихся врага вместе с Дугласом и Рунольдом. Через несколько секунд там громыхнул взрыв — они решили покончить с собой, чтоб не сдаваться ненавистным им полицейским.
Группы ворвались в угол, где держали оборону последние бойцы террористов, но среди них не было Дугласа и Рунольда. Казалось, они просто испарились, растаяли в воздухе, но волшебства не существует, и подтверждение этому нашлось спустя полминуты — один из бойцов оттащил труп барана к стене и обнаружил в полу хорошо замаскированный люк. После того, как его открыли, стало понятно, что он ведёт в канализацию, однако на всех планах его не было, а он есть. Бойцы переглянулись между собой — все они были слишком большими и не могли пролезть внутрь, это было под силу лишь одному — Нику.
— Парни, я всё понимаю, поэтому не прощаемся, я догоню Дугласа и Рунольда, — улыбнулся Ник. — И обезврежу их.
— Возвращайся, Ник. Сейчас судьба всего Зверополиса зависит от тебя, права на ошибку нет. Но мы верим в тебя, и если у тебя будет возможность, ждём в «Клыках».
— Спасибо, но мне детективом нравится больше работать, — вновь улыбнулся Ник. — Да и когда Джуди проснётся, что мне делать? Поэтому я останусь в полиции.
Перед тем, как Ник спустился в темноту канализации, каждый из групп посчитал своим долгом поддержать его, и это выражалось по-разному: кто-то хлопал по плечу, кто-то давал запасной магазин к пистолету или просто желал удачи.
В этот момент патрульные катера подплывали к выходам сточных труб канализации, включали прожектора и шарили ими по окрестностям, но это было где-то там, далеко, а сейчас судьба города была в лапах Ника. Мошенника и полицейского, непонятного, но надёжного, лучшего детектива города и того, кого ненавидит всё городское дно.
Перед спуском Ник осмотрел свой пистолет-пулемёт и увидел, что его ствол повреждён, вести огонь из него невозможно, а с оружием штурмовых групп спускаться и вести бой в канализации невозможно — для него оно слишком большое, и он упадёт от обычной отдачи. Ещё он оставил все гранаты — там, внизу, от них будет больше вреда, чем пользы.
Ник спустился в канализацию, и тьма поглотила его. Но эта тьма не была непроницаемой для него — он с детства прекрасно видел в темноте. Чуткий нос уловил запах двух баранов и, как ни странно, очень сильный запах ночных горлодёров. Казалось, будто здесь ферма по их выращиванию, хотя такую ферму в частном использовании представить невозможно — город строго следит за этими цветами. Вывод может быть один — у врага есть что-то, в чём находится невероятно концентрированная эссенция ночного горлодёра. Нельзя допустить даже малейшей утечки, иначе жизнь города может превратиться в кошмар.
Лапы сами несли Ника по следу, и вот за одним из поворотов галереи он столкнулся нос к носу с Дугласом и Рунольдом — зачинщиками всего этого кошмара. Растерянность от внезапной встречи сыграла на лапу всем — каждый нашёл укрытие и открыл огонь.
— Сдавайся, полицейский! Всё равно ты сейчас умрёшь! — прокричал Дуглас.
— Как бы не так! Лучше сами сдавайтесь, и тогда правосудие в чём-то будет к вам более снисходительно! — ответил Ник, и не надеясь на чудо.
— Рунольд, задержи его, а я приведу в исполнение наш план! — закричал Дуглас, а после подхватил рюкзак и побежал по галерее, что вела в центр города.
Вспышки выстрелов на краткие мгновения освещали происходящее в галерее — раненый в лапу лис отстреливался от барана, а фигура второго давно растворилась во тьме. У Ника осталось четыре магазина — тридцать патронов и нож, но одним ножом много не навоюешь. Нужно думать, как победить врага, потратив меньше всего патронов, тем более, его уже ранило отрикошетившей от стены пулей. Повезло, что ранило лапу, а ведь могло и в голову попасть. Ник обшарил взглядом стены и пол галереи, его взгляд остановился на камне — формой он напоминает гранату, а в темноте не понятно. Реакция у врага будет только одна — выскочить из укрытия, попытаться спастись, и тут-то его уже будет ждать Ник. Бросок, из-за угла выпрыгнула фигура, но приземлилась изломанной куклой — несколько пуль в грудь и контрольный в голову не оставили Рунольду и шанса на выживание.
Ник понемногу догонял Дугласа. Уровень галерей повышался, а это значит лишь одно — они всё ближе к центральному коллектору, а недалеко от него водохранилище, из которого получает воду половина города, в том числе и детские сады, школы… и больница, в которой лежит Джуди. Кусочки головоломки с щелчком сложились в голове Ника, и он увидел картину целиком: этот фанатик решил уничтожить Зверополис, вернув первобытные инстинкты половине зверей, сделав их дикими и крайне агрессивными. Город утонет в крови мирных жителей, которые будут пытаться спастись, просить помощи у полиции… и не получат её, потому что полиции не будет — вместо неё будут дикие звери. Ужаснувшись этому, Ник, подволакивая лапу, побежал ещё быстрее по следу Дугласа.
Его запах становился всё сильнее, как и запах горлодёров. За одним из поворотов они встретились друг с другом и в это краткое мгновение прочли в глазах друг друга одну мысль: живым вернётся только один, иного быть не может. Выстрелы прозвучали одновременно, Дуглас прижал копыта к груди и в удивлении посмотрел на кровь, вытекающую из дырки аккурат напротив сердца.
— Всё равно мы уже победили, — прошептал он и упал.
Жизнь ушла из его глаз, и они подёрнулись пеленой смерти. Ник улыбнулся и осел на пол — пуля Дугласа тоже нашла уязвимое место. Ник как-то отстранённо подумал, что умирает, выстрел Дугласа разнёс на осколки его ребро и задел лёгкое. Дышать становилось всё тяжелее, а мысли ворочались как неподъёмные мешки. Неужели это смерть? — подумал Ник. Ему всегда казалось, что умирать страшно, а это, оказывается, всё равно что заснуть. Главное — он отвёл беду от Джуди и их детей, остальное неважно. Глаза закрывались сами собой, пистолет выпал из ослабевшей лапы, сердце остановилось. Ник умер.
В этот же момент из неприметного фургона выбежала группа «Глаза» и бросилась ко входу в галереи канализации. Маячок Ника показывал, что он около выхода. Скорая уже летела сюда, ему осталось продержаться всего несколько минут, и его спасут. Внезапно стажёр, замыкающий группу, достал пистолет и открыл огонь по идущей впереди группе. Единственный, кто успел среагировать и выжить, — командир группы. Он перекатом ушёл с линии огня, развернулся, сделал всего один выстрел, и голова стажёра взорвалась, словно перезревший арбуз. Его уже давно подозревали в предательстве, но не было улик, теперь они появились, но за них заплатили своими жизнями два отличных зверя. Сейчас он может отблагодарить их лишь одним — спасти Ника. Спустившись в галерею, он взял тело Ника на лапы и выбежал обратно на улицу — рядом уже слышались сирены кареты скорой помощи. Передав его экипажу, он сел на лавку и закурил впервые за много лет — нервы расшатались, и сейчас остаётся надеяться, что Ника вернут к жизни. С канистрой, в которой экстракт горлодёра, всё в порядке. Если была бы хоть малейшая утечка — сейчас здесь уже текли бы реки крови.
Ник стоял в постепенно уменьшающемся кругу света, и на него смотрел его близнец.
— Кто ты? — задал вопрос Ник.
— Я — это ты, — ответил ему близнец.
— У меня не было братьев-близнецов, уж я бы об этом знал. — Даже на краю жизни Ник шутил.
— Понимаешь, тут дело в том, что мы умираем. Я — это ты и я. Я — это мы оба. Видишь постепенно подбирающуюся тьму? Как только она поглотит нас, мы умрём. Лично я хочу жить. Ты хочешь? По глазам вижу, что хочешь, ведь мы — две части одного целого. Можешь меня считать чем-то вроде второй личности, твоего второго я. Итак, ты хочешь жить, Ник?
— Естественно хочу!
— Так живи!
Фельдшер сокрушённо опустил руки — сердце Ника не удалось заставить снова биться. Герой города погиб. Но внезапно экран, на котором отображался пульс Ника, перестал показывать сплошную линию.
Удар.
Воспоминания о Джуди, времени, проведенном вместе с ней, рвут подступающую тьму на части.
Удар.
У меня есть ещё незавершённые дела, я не могу пока умереть, рано!
Удар.
Я ещё не увидел наших детей и не сказал ей самые важные в моей жизни слова!
Удар.
Я буду жить! Я защищу Джуди от любой опасности!
Удар!
У меня нет права на смерть!
Вдох!
Любой, посмевший причинить вред Джуди, нашим детям и городу, будет наказан!
Выдох!
Двойник улыбнулся и тихо прошептал: так держать, Ник. Не умирай, держись, а я буду помогать всем, что знаю.
Ника привезли в больницу, и Лео Бронзокогть начал сложнейшую в своей жизни операцию, но никто не сомневался в её успехе — воля к жизни Ника и профессионализм Лео не оставляют и шанса на неудачу.
В этот момент Джуди открыла глаза, оглянулась и тихо спросила у сидящей рядом медсестры: а где Ник?