Бриллианты для Бернара

Любителями бани оказались Олег и Васька. Виктория вспомнила

про фотографии. Достала из сумки конверт.

— Илья Семенович, вот фото из альбома Ульяны Львовны.

— Интересно, — Илья Семенович, взял фотографии и близоруко сощурился. — Вера, посмотри! Удивительно! Вот эта! Точно такая же, как в нашем альбоме!

— Вика, а кто же здесь из ваших родных? – спросила Вера Федоровна, посмотрев фотографию.

— Здесь мать Ульяны Львовны. Вот эта девушка в белой косынке, — объяснила Виктория.

— Надо же, — удивилась Вера Федоровна, — какое совпадение! Получается, Илюша, что она вместе с твоими родителями в госпитале работала?

— Так, мне нужно кое о чем подумать.

— Что об этом думать? — грустно сказала Вера Федоровна. — Все это в далеком прошлом.

— Да, Илья Семенович, думайте не думайте — дело давнее…

— Позвольте с вами не согласиться, милые дамы. Мне нужно немного времени! Простите, Виктория, когда вы с Олегом собираетесь ехать?

— Да, они же только приехали! — всплеснула руками Вера Федоровна.

— Вера, я никого не гоню. Я просто хочу знать, сколько у меня времени!

— Собирались ехать завтра, — неуверенно произнесла Виктория.

— Разве вы не останетесь на Новый год? — огорчилась Вера Федоровна. — Хотя, конечно, Дина Сергеевна обидится, что сын уехал!

— Я сейчас, — кивнул им Илья Семенович и направился к двери.

— Интересно, куда это ты? — крикнула вслед ему Вера Федоровна.

— Поищу в кладовой старые письма.

В кладовке он достал с верхней полки картонную папку с тесемочками и сдул с нее пыль. На папке его почерком была надпись: «Документы и старые письма родителей». Все это давно ничего не значило, а выбросить рука не поднималась. Хранил он их как память. Такие папки, со старыми открытками, телеграммами, записными книжками, с давно несуществующими номерами телефонов и адресами есть почти в каждом доме.

Илья Семенович медленно развязал тесемки. Медленно, потому что боялся разочарования и оттягивал момент выяснения истины. Ошибся он или нет? Наконец он держал в руках дневник своей матери, потрепанную тетрадь, сшитую из нескольких тетрадей и в клетку, и в линию. Были даже в косую. Одна из таких страниц в косую как раз и запомнилась ему. Илья Семенович взял тетрадь и пошел в кабинет. Включив настольную лампу, дрожащей от волнения рукой он пролистал начало дневника. Это даже был не дневник, в котором молоденькие девушки описывают свои первые чувства, переживания. Это были записки фронтовой медсестры. Здесь не всегда были проставлены даты перед каждой новой записью. Иногда предложения прерывались на полуслове. Почти все записи велись химическим карандашом. Мать Ильи Семеновича, тогда еще просто маленького мальчика Илюши, записывала все необычные случаи. И те, которые случались с ней на работе, и те, которые рассказывали раненые солдаты и офицеры.

Перед войной она работала учительницей литературы и мечтала написать книгу. Вот и вела так называемый дневник.

— Никогда бы не подумал, — пробормотал Илья Семенович, переворачивая пожелтевшие страницы, — никогда бы не подумал, что такое возможно. Когда я их читал? — он зашевелил губами, подсчитывая годы. — Лет двадцать назад? Или пятнадцать? Ага, здесь даже закладка лежит, — он повертел закладку, — открытка с поздравлением от Бориса. Бориса уже в живых лет пять как нет…

Илья Семенович вспомнил, как он «штопал» на операционном столе своего друга. «Заштопал» хорошо — до старости хватило бы, да погиб нелепо. От воспоминаний он вернулся к дневнику. Поправил очки, — нашел!

… 1942 год. В госпиталь прислали молоденьких медсестер. Совсем юных. Одной, Наташе, даже нет шестнадцати, но справляется с перевязками не хуже других. Откуда только берутся силы у этой девочки? Она уже успела влюбиться в нашего красавца Карелина. А Лев Карелин — настоящий лев-сердцеед! Недаром в свои двадцать шесть лет женат, и у него уже есть дети.

… 1943 год, январь. Сегодня Наташа призналась мне, что ждет ребенка. Сначала я подумала, чему она радуется, глупенькая? А потом спросила себя: почему же — глупенькая? Вокруг смерть, и никто не знает, какой день, какой час, какое мгновение станет последним… А она — молодец, смелая девочка — даст жизнь новому человечку! Интересно, кто у нее будет — мальчик или девочка?

… 23 апреля. Вчера Наташа родила чудную девочку. В честь дня рождения Ильича решила назвать ее Ульяной. Только налили по сто грамм, чтобы отметить это событие, как привезли раненых.

… Лев не отказывается от дочери, и даже…

… 20 июля. Наташе дали отпуск. Она уехала к своим родителям и собирается оставить у них маленькую Улю. Мы очень близко от них. Молю Бога, чтобы она их застала живыми и здоровыми.

… 22 апреля 1945 года. Сегодня мы отмечали день рождения Улечки. Ей уже два года. Наташа очень переживает за нее, как там ее воспитывают бабушка и дедушка. Жаль, что с нами не было Карелина. После ранения ему дали отпуск, и он уже дома. Война почти закончилась, и вряд ли он успеет вернуться к нам.

Быстрее бы домой. Мы с Семой часто вспоминаем нашего Илюшу. Недавно мама прислала письмо…

Илья Семенович пропустил эти строки и начал просматривать дневник дальше.

— Илюша! Ты здесь? Можно к тебе? — Не дожидаясь ответа, вошла Вера Федоровна. — Ты что здесь спрятался?