Страница 31 из 226
Бескрылые. Осуждённые за преступления ангелы, лишённые одного крыла и помещённые в Систему перерождения, чтобы раз за разом рождаться в человеческом теле и служить Раю для искупления своих грехов. Участь, которой боялись все ангелы в королевстве Света Дарихан. Многие вещи карались выговором или предупреждениями, но за самые серьёзные проступки лишь два пути — изгнание или смерть. Бескрылые отличались от падших лишь выбранной фракцией. Падшие нашли приют у Дьявола, а бескрылые продолжали тешить себя надеждой когда-нибудь вернуться домой. Изгнанные и униженные. Преступники, которых презирают собственные сородичи. Они тащили на себе бремя охоты, выполняя любые поручения начальства и выступая в войне от имени Рая. Сами ангелы не участвовали в борьбе за власть над человечеством, помыкая изгнанниками, и не входили даже в список фракций. Закрытое, высокомерное общество, выставляющее под клинки и пули расходный материал.
Кассандра не понимала эту систему. Раньше, когда Творец правил всем Амареном, — или Раем, как привыкли называть его люди, — дела шли куда спокойнее, чем сейчас. Она уже и не помнила, как давно Бог покинул своих детей, и как давно его излюбленные архангелы пришли к власти. Вслед за ними появились преемники, дознаватели, ликвидаторы, палачи… Власть вскружила голову Михаилу. Его убеждение, что к светлому будущему можно прийти через грубую силу — полнейшая дурость, ведущая общество к беспросветной тирании. Раньше королевства Амарена были едины, а сейчас жили сами по себе и не подпускали к своим стенам чужаков. Даже Дьявол в своей Ан’торе из века в век поддерживал союз между другими народами крепче, чем это удавалось архангелам.
Она обещала себе, что вернётся и вправит Михаилу мозги, чтобы подтолкнуть его в прежнее русло. Всё-таки когда-то они близко дружили. Но человеческие жизни летели одна за другой, озеро крови превращалось в океан, а могил былых товарищей становилось больше. Её изгнали две тысячи лет назад вместе с тремя ангелами и до сих пор они не могли вернуться. Тоска по дому ныла в сердце подобно свежей ране, и постоянные отказы уже начинали походить на издевательство.
Боль, задавленная анаболиками до чувства дискомфорта, вынудила Кассандру дёрнуться.
— Долго ещё?
— Будешь так дёргаться, швы разойдутся. Опять кровит, — Глен промокнул свежие капли крови, а затем посыпал рану лечебным порошком и прикрыл несколькими слоями стерильных салфеток. Их скандал оборвался внезапно, на полуслове, когда Уайт заметил, что на спине жены проступило алое пятно. За убитого гражданского Кассандре вырвали второе крыло без суда и разбирательств. Никто не поверил, будто простой человек использовал одну из самых сложнейших магических направленностей, да и следов воздействия дотошные жрецы Этернеса не обнаружили. Ситуация должна была послужить на пользу Сайленсу, однако вышло всё наоборот. Кто-то здорово подставил отряд и бескрылых, сумев подчинить гражданского и поднять из могилы некроманта. До сих пор в мире не было зафиксировано подобных «двойных» и «тройных» воздействий. Ни один из ныне живущих колдунов не в силах провернуть такой трюк.
Глен помог наложить Элис свежую повязку и отстранился. Теперь компанию её старому шраму на лопатке составит второй, не менее ужасный, след. У Кассандры было много шрамов, свойственных всем охотникам, включая Уайта. Пулевые, ножевые, памятные следы от зубов и когтей — у командира имелась полная коллекция с ожогами в нескольких местах. Посмотреть на неё или на любого другого охотника и становилось страшно, насколько тяжела жизнь в постоянной борьбе за мир и порядок.
— Во что превратились наши тела? — вопрос Глена звучал как риторический, но Кассандра нашла для него ответ:
— В историю.
— Вероятно, в очень плохую историю о том, как бывает, если по-своему интерпретировать приказы, — Уайт не хотел прекращать распри. Просто не мог. Несмотря на внешнюю хмурую маску, в душе он рвал и метал.
— Прекрати.
— У тебя были красивые крылья.
Элис на секунду притихла, чтобы найти новую рубашку и одеться.
— Тем не менее, они мои и только я решаю, как ими распоряжаться, — ответила она и перевела разговор на более важную тему: — Ты пил сегодня таблетки?
По взгляду стало видно — забыл. Глен мог запомнить всё: день рождения, злое слово, странный поступок или даже цвет глаз давно позабытого союзника, но приём таблеток вечно уходил от его внимания.
— Знаешь, сколько человек спросило меня о них? Весь отряд. И никто из вас не понимает, что они мне больше не помогают.
— Не говори ерунды, они стабилизируют твоё состояние. Алесса сказала, у тебя недавно случился приступ. Поэтому вы вернулись, чтобы ты прошёл обследование, — Кассандра проследила, чтобы порция лекарств была выпита и сама приняла двойную дозу обезболивающего. Если крыло будет болеть в полную силу, она не сможет управлять отрядом и попросту двигаться.
— Чтобы стабилизировать моё состояние, нужна пересадка, — Глен продолжал спорить, чем сильнее злил Кассандру. — И ты знаешь, что второе, третье и четвёртое сердце износятся также быстро. Рано или поздно меня убьёт моя же сила, и мы никак не сможем это предотвратить.
— Нечего ждать пересадки, позаботься о себе сейчас! — охотница приблизилась к Уайту и взяла его за руки. — Выбрось месть из головы, останься, наконец, в Сайленсе. Виолетта по тебе тоскует, Глен, очень тоскует. Ты нужен мне живой и здоровый, а ты думаешь, какой гроб выбирать. Просто следи за своим состоянием, принимай вовремя таблетки и посещай врача. Неужели это так трудно? Посиди дома, забудь о Менделе хоть на время.