Страница 47 из 86
- А какая она была до болезни?
- О лучше тебе не знать, огонь. Когда мы были маленькими, не было ни одного мальчишки, которому бы не достались проделки от моей сестры. Она как моя мама, наследовала дар видящей, и читает судьбы и души магических существ.
- А можно мне с ней немного пообщаться.
Неловкая пауза заполнила помещение, эльфы сидящие за столом со скорбными лицами, вслушивались в наш разговор, принимая мою просьбу за прихоть избалованной девицы. Но что-то не давало мне покоя, захотелось разделить скорбь, разделить боль.
- Я все же поговорю с твоей сестричкой, - сморщила я моську, против которой никто не мог устоять.
- Хорошо, я спрошу свою маму.
Он вышагнул из-за стола и, закрыв за собой двери спальни, вел разговор, не слышимый моим ушам. Тона все повышались, пока не раздались громкие звуки.
- Она расстроится, видя молодую девушку, ведь она не сможет стать, как прежде, - раздался надрывный стон матери.
Она вылетела из комнаты, как раненная птица, заломив руки, и слезы отчаяния застилали ее глаза. Эльфийский лес, поглощал рыдание скорбной матери. Семья сидела и горестные вздохи, заставили меня опомниться. Маленькие сестрички, хлюпали своими носиками, смотря на меня исподлобья, как на врага народа. Но что ты будешь со мной делать, я с упорством, встала и вошла в комнату, под возмущенные ахи эльфов.
Мне ничего не оставалось в этой ситуации, как противопоставить свое упрямство и напор.
Резкий запах ударил в мой нос. Окна плотно зашторены, темные занавески из холщовой ткани не пропускали, даже маленький отблеск солнца. Комната наполнена самыми простыми вещами, из сколоченных предметов обихода. Деревянные стулья, небольшой стол стоял с графином воды. Глаза пытались различить, стонущее существо, лежащее в кровати, но сумрак помещения скрывал ее облик. На миг я потеряла ориентир, пытаясь продвигаться на ощупь. Стук от падающих стульев, и мои всхлипы боли, прорезали темноту. И как эльфийка ходила здесь, с подносом наполненным едой. Можно просто свернуть шею, напоровшись на грубо сколоченный шкаф.
Запах немытого тела. Я одной рукой держалась за свой нос, другой пыталась раскрыть шторы. Темные занавески впустили, хоть какое-то облегчение, чтобы представить, где я сейчас нахожусь. Окна с треском открылись, и свежий воздух, ворвался, вытесняя спертость и вонь, что заполнили этот склеп с живым существом.
- Нельзя же так. - ворчала я.
- Это моя просьба, - раздался тихий шепот.
Я хотела выскочить в комнату, и прокричать жестоким эльфам в лицо, все, что я о них думаю. Но чувство врожденной гордости, не позволило мне этого сделать в чужом доме. Злые, бессердечные, я не опущусь до их уровня.
- Не вини их, они делают все, о чем я их попрошу.
Наконец, немного придя в себя, я обернулась на исходящий голос. Ужас от увиденного, пронзил все мое несчастное существо. Сморщенная старуха, с молодыми глазами, смотрела на меня испитым лицом. Татуировки в виде ранящих шипов, с засохшими цветами, делали старое лицо еще уродливее. Руки с черными ногтями лежали поверх одеяло, глаза смотрели равнодушно, и никаких признаков удивления, или любопытства, даже вскользь, не проникали внутрь, по-моему, уже умершей души.
Я стояла, разинув рот, проклятье, единственное слово, что приходило на ум, глядя на это уродство. Черная аура и жестокая тяжесть, никакой надежды. О чем я собиралась говорить с этой девушкой. Я представляла больного ребенка, требующего внимания и нежности, участия и заботы. Но то, что я увидела, не было похоже на болезнь. Это как проказа зла, что распространяется, оскверняя все окружение. Она сама того не понимая заражала, даже воздух злобной, тягучей аурой.
Ноги подкосились, я присела на скрипучий стул, и молча глотала слезы от картины, что просто убивали, все клетки моего мозга, взрывая эмоции отрицания. Чем больше я подавляла в себе желание молчать, тем сильнее волна теплого голоса, пыталась пробить затор из дамбы в моем сердце. Едва слышимые звуки песни, летящей, как синяя птица, рвались в свободный полет моей фантазии. Тихий перелив мелодии, тонкой струйкой вливался в мой мозг. Ощущения дежавю, не оставляло мою взволнованную душу. Петь, казалось совсем неуместно, в такой ситуации. Но голос во мне все креп и креп. Я как русалочка обретшая голос, вылепила филигранно высоченную ноту. И песня полилась широкой, полноводной рекой, сопровождаемая воздухом свободы, и радости.
Кто писал мелодию моей души? Откуда шли прекрасные рифмы? Где источник моих муз? Тишина.
Лишь слова, составляли наполняемую плотность живой энергии любви, добра и надежды. Слова о природе, что рождает все из небытия, проращивая в нас силы стихий, питаемых энергией солнца, воды и воздуха. Потоки жизни попадают в семя, семя, испив чистой воды, растет к солнцу, солнце питает растение. Все пропускает силы природы, все оживает от потоков света, все поет песню, надежды, веры и любви.
Пока я наслаждалась своим пением, всхлип девушки привлек внимание. Татуировка, что засохшими шипами больно колола ее тело, распускала зеленую листву, пробегая по телу, новыми листочками. Она, напитываясь от звуков волшебной песни, наполняла тело девушки. Влага протекала по коже, и морщины разглаживали страшные уродливые борозды. Кожа приобретала здоровый вид. Засохшие цветы, наливались красками цвета живой розы. Лепестки нежной текстурой, ласкали глаза. Нежность аромата заполнила воздух вкусным запахом и тонким ароматом.
Девушка трансформировалась на моих глазах. Волосы уже блестели чистым сиянием, и румянец украшая, розовел на ее щеках. Цветок последний раз, вспыхнув своей краской, растворился, оставив тело полным здоровья и красоты. Мой выдох и радостный крик эльфийки, сотрясли стены небольшого дома.