Гробовщик. Дилогия

И как несколько минут спустя дебаркадер отчалил от берега и будто растворился в последних клочках утреннего тумана.

Ничего этого они не видели.

Шли, настороженно прислушиваясь, вздрагивая от любого постороннего звука. Ещё на дебаркадере Баркас заставил каждого попрыгать. Бека, у которого в рюкзаке что‑то постукивало и позвякивало, заставил выложить все и переложить заново.

Набережную вскоре заслонили высокие кучи щебня и песка, слева они минули скопище ржавых контейнеров, промежутки между которыми торчала жёсткая, как щетина, трава и наглые молодые деревья. Справа, будто выброшенный на берег огромный дохлый сом, показался остов прогулочного катера. Без единого стекла в иллюминаторах, насквозь проржавевший, он, казалось, только тронь и рассыплется в труху.

Наконец вышли к железке. Рельсы были рыжими от ржавчины, деревянные шпалы все в трещинах. И везде отдельными пучками, а‑то и целыми кустищами, сквозь щебёнку, из трещин в трухлявых шпалах – трава больного жёлто‑серого цвета. Двинулись по колее, но вскоре, шедшая первой Алеся подняла руку, останавливая движение. Долго смотрела куда‑то вперёд и влево. Пыж повертел головой и заметил слева метрах в пятидесяти по ходу движения странно дрожащий куст. Будто током его било. Или боялся он чего‑то.

– Перекур, – тихо скомандовала Алеся.

Присели на рельсы. Закурили.

– Как ноги? – негромко спросил Бек у Баркаса.

В ответ тот молча показал большой палец.

Пыж достал флягу, сделал глоток, передал по кругу.

Баркас прикрыл глаза, вспоминая события утра.

– Там Контролёры, – напомнил Кораблёв. Уточнил. – Аж три штуки.

Светало. Было сыро и холодно. На душе – тревожно. Как всегда, когда Баркас просыпался в Зоне.

Они сидели у вновь разведённого костра. Бек, проснувшийся первым, вскипятил воду, и теперь они пили чай с бутербродами, которые Болотный доктор притащил в большом целлофановом пакете.

Все, молча, посмотрели на него.

Кораблёв продолжил:

– Я сам с ними никогда не пересекался. Но, по слухам, они своё гнездовье зомбаками окружают с приказом стрелять на любое движение. А всполошите хозяев, они и вас под контроль взять смогут.

Пыж посмотрел на свою левую руку, сжал пальцы в кулак. Разжал. Усмехнулся.

– Вы хотя бы план действий выработали? – не отставал учёный. – Не надо подробностей. Просто скажите, мол, успокойся, старый пень, всё мы уже обсудили.

– Успокойся, старый пень, – сказал вместо девушки Баркас. – Чего там обсуждать? Зомбаки наверняка только главный вход охраняют. Да вокруг больницы с десяток бродит. Чтобы через окна никто не забрался. Конторлёрам тоже большой охраной светиться не охота. Тем более, такой безмозглой.

Он неспешно достал сигарету, прикурил её от зажигалки и продолжил:

– Бывал я раньше у той больницы. Там по периметру, с четырёх сторон, метрах в пятидесяти от главного корпуса, имеются вентиляционные шахты. Надо же как‑то воздух на подземные этажи подавать. Вот по ним мы и спустимся. Тихонько. И лучше было бы, чтобы мы вдвоём с Алесей туда пошли. Меньше шансов, что нашумим.

Он помолчал, потом добавил, глядя на Пыжа с Беком:

– Без обид.

Но те всё равно обиделись.

– Кому оставаться, так это тебе, – сказал Бек. – Или это у меня ноги прострелены? Вдруг обезболивающее перестанет действовать. А уж если повязки кровить начнут, на запах столько нечисти сбежится!

– Обезболивающее действовать не перестанет, и кровь я надёжно остановил, – буркнул Кораблёв. – Я Болотный Доктор, или кто?

– Как ты скажешь, так и будет, – сказал Пыж Алесе.

– Я никого не неволю, – сказала та. – Если у вас есть хотя бы тень сомнений идти или нет, то оставайтесь.

– Ну ты подумай, Алеся, – сказал Баркас. – Куда нам идти? Вот я, например… Долго в Зоне прятаться не смогу. Рано или поздно, еда кончится. Да и нельзя ту долго находится, сама знаешь. Так что если меня по моей метке раньше не оприходуют, так на выходе из Зоны уж точно примут. Да так, что мало не покажется. А уж если Дюшес окажется‑таки дешёвкой и наболтает про меня то, чего не следует…

Он махнул рукой и провёл ребром ладони по своему горлу.

Алеся посмотрела на Бека. Тот усмехнулся, и сказал:

– Ты нам должна, не забыла? Как там, Пыж, называлась та штука?

– «Грач», – с готовностью подсказал ему Пыж, обрадовано. Он уже и забыл о договоре с её братом.

– Если ты сейчас уйдёшь, где нам потом тебя искать? – продолжил Бек.

– Решено, – сказала девушка. – Идём все. Вчетвером.

– Как телки с кольцом в носу, ей Богу! – сказал Кораблёв. – Вы хоть представляете, как вас будут потрошить, когда этот ваш поход закончится?

– Представляем, чего ж не представить? – хмыкнул Бек. – Очень даже. Только выхода не видим. Вот и плывём по течению в надежде, что вынесет.

– Это, как сон, – вдруг сказал Пыж. – И просыпаться не хочется.

– А придётся, – буркнул Кораблёв, вставая, и продолжил официальным тоном. – Через пол‑часа отчаливаем. Всем быть на борту дебаркадера.

27. День шестой. Вторник. Лаборатория 13 (продолжение)

…Баркас неспешно достал сигарету, прикурил её от зажигалки и продолжил:

– Бывал я раньше у той больницы. Там по периметру, с четырёх сторон, метрах в пятидесяти от главного корпуса, имеются вентиляционные шахты. Надо же как‑то воздух на подземные этажи подавать. Вот по ним мы и спустимся. Тихонько. И лучше было бы, чтобы мы вдвоём с Алесей туда пошли. Меньше шансов, что нашумим.

Он помолчал, потом добавил, глядя на Пыжа с Беком:

– Без обид.

Но те всё равно обиделись.

Пыж открыл, было, рот, чтобы разразиться возмущённой речью, но Кораблёв не дал ему и слова сказать. Он достал коробочку, в которой в специальном креплении стояли три небольшие мензурки, наполненные зеленоватой жидкостью.

– Вот, – протянул он ему одну. – Сначала выпей.

– Что это? – слегка попятился Пыж.

– Отрезвин из группы очуханов. Ты Лема когда‑нибудь читал, «Футурологический конгресс»? Впрочем, у кого я спрашиваю? Эта штука никак тебе не повредит. Она только снимет с тебя всё внешнее ментальное воздействие, если таковое имеется.

– Защита от Контролёра что ли? – спросил Пыж, недоверчиво беря мензурку. Он поднес «лекарство» к носу, принюхался.

– От Контролёра, от Контролёра, – сказал ученый и протянул оставшиеся мензурки Баркасу с Беком. – Это ваши.

Первым выпил Баркас. За ним Бек с Пыжом. На вкус жидкость оказалась вода водой. Только чуть отдавала чем‑то вроде хлорки. Прислушались ощущениям.

– Вот и славно, – усмехнулся Кораблёв. Он посмотрел на Алесю, которая всё это время, молча, наблюдала за его действиями.

– Ты же понимаешь, что я не мог поступить иначе?

– Мог, – возразила девушка. – Но я тебя не виню, дядя Андрей. Я и сама не желаю их смерти. А их там убьют.

Она смотрела в лица своих спутников и не узнавала их. В глазах Бека появился какой‑то алчный блеск, Пыж взглядом шарил по её фигуре, непроизвольно облизывая языком верхнюю губу. Взгляд Баркаса был оценивающе холоден.

– Но я всё равно туда пойду, – продолжила Алеся. – Даже в одиночку.

– Зачем же в одиночку? – ухмыльнулся Бек. – Ты нам должна. Не забыла?

– Точно, – подтвердил Пыж. – «Грач». Так ведь та штука называлась? А долги отдавать нужно!

– Часть можно и натурой, – добавил он гоготнув.

Девушку передёрнуло от гадливости.

– Ты про реструктуризацию слыхала? – спросил у неё Баркас.

Девушка непонимающе на него посмотрела, кивнула неуверенно.

– Хочешь, я твой долг прямо сейчас реструктуризирую?

В его руках вдруг появился нож с широким лезвием.

Алеся испуганно глянула на Кораблёва.

– Что за дрянь ты им дал?

– Видала, – грустно улыбнулся учёный. – Вот оно – их истинное нутро. Твоя аура только фасад им подкрасила, а нутро у них так и осталось чернее ночи.

Баркас резко подскочил на ноги и в мгновение ока оказался около Пыжа. Взмах, и кровь веером ударила из разрубленного горла.