Гробовщик. Дилогия

– Даже так? Погоди, сколько ты с ними уже?

И вдруг заорал:

– Ты что творишь? И после этого я монстр, а ты – ангел небесный?

Полтораш вгляделся в лицо Алеси, замотал головой, забормотал:

– Не верю! Если уж Гробовщика не пропустили…

Он задумался. Вдруг, одним молниеносным движением втянул щупальце в себя. Затянулся почти погасшим окурком сигары. Криво усмехнулся.

– Ладно, раз так – я передумал.

Баркас опустил голову, аккуратно провел по подбородку, усмехнулся, глядя на кровь на руке, потянулся в карман за платком. Прижал его к ране.

– Ну, чего насупились? Говорю же – передумал я вас убивать, – продолжил Полтораш. – Так что, давайте начнём сначала. Добро пожаловать к огоньку, гости дорогие. Хоть и незваные. Располагайтесь поудобнее. У меня всё по‑простому, не стесняйтесь: ешьте, чай пейте. Я, кстати, тоже от угощения не откажусь.

19. Воскресенье. Костер в тумане (окончание)

Аппетита ни у кого не было. Пыж вяло ковырялся в банке рыбных консервов, Бек, не спеша, пил чай из алюминиевой кружки, Алеся смотрела в костёр, клевала носом, вздрагивала, борясь с дрёмой. Баркас курил, глядя в одну точку. И только Полтораш звонко работал ложкой, опустошая уже третью банку тушёнки. Насытившись, он громко отрыгнул, отставил пустую банку, выудил из кармана плаща ещё один окурок сигары, прикурил от деревянного огарка. Сладостно потянулся.

– Что ж ты не расспрашиваешь меня про Гробовщика? – обратился он к Алесе, нарушая всеобщее молчание.

– Что? – вскинулась девушка, моргая глазами. Она потёрла лицо, взяла кружку с давно остывшим чаем, отпила, сказала виновато:

– Извини, я не расслышала…

– Ты ведь его здесь искать собиралась? – спросил Излом, усмехаясь. – А ничего, что тут Чёрный Выброс был?

– У него должно было быть полторы минуты форы, – сказала Алеся.

– Киров, первым делом, ему ногу прострелил, – усмехнулся Полтораш. – Что ему твои полторы минуты? Далеко ускачешь за такое время? Да и не собирался он никуда уходить, потому, что идти ему было некуда. Кому он был нужен на всём свете? Вот и вы с братом его бросили…

– Мы его не бросали! – крикнула Алеся. – Он сам … Лёшка кровью исходил, и Немой сказал, чтоб мы уходили. Сказал, что доделает дела и потом следом за нами. Откуда нам было знать?..

Какими‑то давними и грозными временами вдруг повеяло в воздухе. Туман обрёл ещё большую вязкость, ещё сильнее уплотнился, и Пыжу вдруг показалось, что неподалёку промелькнул полупрозрачный силуэт скособоченного сгорбленного человека, несшего на руках… Ребёнка? Следом за ним, уцепившись за его одежду, хромала невысокая девчушка в каком‑то рванье…

Бек успокаивающе положил руку на плечо Алисе и та обмякла. Пыж проморгался – тени прошлого исчезли.

– Не поддавайся, – сказал Бек. – Этот Полтораш… Он же тебя специально разводит. Хочет вывести из себя.

– И вообще, – это уже Излому. – Откуда тебе знать, как тут всё было? Столько лет прошло…

– Как откуда? – усмехнулся Полтораш. – Я ведь здесь тогда присутствовал. И всё видел.

Он поднялся на ноги, огляделся, махнул рукой левее чёрного дерева:

– Вот там их БТР стоял. А рядом Киров. С ним пяток армейских и двое из комиссии. Киров с вояками недобитков приехали искать, а из комиссии так ходили, языками цокали, да головами качали. Похоже, нравилось им, как тут Щегловские бойцы бродяг в фарш покрошили. Тут видят – Гробовщик к ним хромает. Киров подпустил его метров на пятнадцать и в ногу ему из ТТ как зарядит.

«А чегой‑то ты такой борзый? – спрашивает. – Идёшь, типа на прогулке. Будто и не знаешь, что я тебя по всей Зоне мелким бреднем вылавливаю? И почему пешком? Где твоя упряжка знаменитая?».

Гробовщик на землю упал, за ногу простреленную держится и молчит. А Киров продолжает:

«Ты, наверное, ещё не всей боли, какая есть в этом мире, отведал, если думаешь от моих вопросов отмолчаться. Ничего, сейчас мы недожмуров всех разъясним и поедем в одно место тут неподалёку. Там ты мне в стихотворной форме на все вопросы отвечать будешь».

Полтораш замолчал, будто погрузившись в воспоминания.

– А дальше что было? – не выдержал паузы Пыж. – Или продолжения пока не придумал?

– А кто мне Гробовщик или Киров? С чего мне врать? – пожал плечами Полтораш. – Когда Гробовщик «Гвоздь» сломал, я не заметил. А как завыло небо, да стало чернотой плеваться, тут такое началось! Армейские в БТР кинулись, те, что из комиссии в хату ближайшую. А Чёрному Выбросу что? Ему всё едино: что лист броневой, что крыша, жестью крытая. Что плоть человеческая. Киров, конечно, сообразил, кто всему виновник. Стал в Гробовщика палить. А тому, конечно, хоть бы хны. У него полторы минуты от Чёрного Выброса защита была. Что ему какие‑то пульки. А кода одна из капель Кирову на руки попала, он свой ствол на американский манер – двумя руками держал, ему и вовсе не до стрельбы стало. Бросил пистолет, из кармана «Зонтик» достал, активировал – и бегом в сторону блокпоста. Пока земля жидкой не стала. Выброс только силу набирал. Ну, тут и я из своей захоронки, я во‑о‑он там, в погребе прятался… Так вот – выбрался я из свой норки и бегом к Гробовщику. На плечо его себе взвалил…

– Зачем? – вдруг прервал его рассказ Пыж. – Зачем ты его спасал? Сам же сказал, что Гробовщик тебе никто.

– Он им от Выброса прикрывался, – ответил вместо излома Баркас. – Вокруг Гробовщика аура абсолютной защиты была. Да и потом, когда полторы минуты кончились, чернота сначала на Гробовщика попадала, а уж потом на него.

– Можно подумать, что ты себя бы подставил, – хмыкнул Полтораш.

– Куда уж мне, – усмехнулся Баркас. – Сам же сказал, что я с тобой одного поля ягоды.

– Не отвлекайся, – сказала Алеся.

– Тогда скажи, чтоб не лезли с вопросами, – недовольно буркнул Полтораш. – О чем это я? Короче, не уложился я в полторы минуты. Так что, когда из‑под Выброса выбрались, нам обоим досталось. У меня левоё плечо всё было оплывшее. У Гробовщика – одна нога под коленом, другая – у щиколотки. Ну и на спине пара пятен. Он без сознания был. Нужно было к Болотному доктору, но я бы его однозначно не допёр. Что делать? У меня был «Карман», я Гробовщика в него и засунул. А как до дебаркадера добрался, так и оказалось, что эта штука больше не открывается. Кораблёв тогда сильно тужил из‑за этого…

– Где он сейчас? – перебила его девушка.

– Кораблёв?

– Гробовщик… То есть «Карман», в который ты его засунул!

– Ах «Карман»! – Полтораш наморщил лоб. – Куда же я его, в самом деле? А – так на дебаркадере и оставил!

Он помолчал, снова потёр лоб и спросил:

– А ты вообще, зачем сюда приперлась? Или не в курсе про Чёрный Выброс и что он с местом, где выпал, делает? Что ты тут найти рассчитывала? Какие следы? Через столько лет!

Девушка не ответила и Полтораш продолжил:

– Или, может, тебе кто подсказал, что я здесь обосновался? Так и я здесь не так давно.

– А куда мне было идти? – наконец заговорила Алеся. – Где его искать? Он сюда шёл, когда я его в последний раз видела. Думала, не след, так хоть знак какой увижу…

– Ишь ты – знак. Выходит я этим знаком для тебя и оказался, – сказал Полтораш, криво усмехаясь. – Никогда ещё указателем не работал.

– А зачем ты в подвале прятался? – снова полез с вопросами Пыж. – Как вообще тебя тогда сюда занесло?

– Как занесло, как занесло, – пробурчал Полтораш. – Ногами пришёл. Щеглов объявил общий сбор. А он тогда в великой силе был. Как не послушать? Его даже Кораблёв, которому всё начальство, что в Зоне, что снаружи было побоку, и тот боялся. Вот… А когда все бродяги в деревне кончились, орда по следу Краба двинула. Он и ещё четверо как‑то смогли прорваться.… Ну я и «отстал». Тем более, что на камерах успел засветиться, какие ко мне претензии? Кто ж знал, что бригада зачистки так быстро прибудет…

– И не побоялись они тогда сюда ехать? – спросила Алеся. – А вдруг не ушла бы «орда» и ещё в деревне была?