Страница 47 из 60
tНет… А что с ней? – сразу встревожился Свят.
tДа ничего… Просто… здесь она… - решился, наконец, Добрыня.
tКак здесь?! – пораженно спросил Святополк, а потом неожиданно нахмурился. – Ты с ума что ли сошел, Добрыня! Разве женское это дело! Чай не на пир едем… Зачем ты девицу с собой потащил?!
tЯ потащил?! – не выдержав, возмутился Добрыня. – Я и брать-то ее не хотел, она меня сама упросила. Отец ведь ее хотел насильно замуж отдать, в тереме запер. А она через окно сбежала, ночью в лесу нас на дороге встретила…
Добрыня еще что-то говорил, но Свят его уже не слышал – к ним подходила Зарена…
Все это время рядом с друзьями находился еще какой-то незнакомый им человек. «Видно, это и есть обещанный беем «пленник», - подумал Добрыня и повернулся к незнакомцу. Тот был еще не стар, но уже и не молод, небольшого роста, жилистый и крепкий. Он спокойно стоял, расставив босые ноги, и мрачно смотрел на юношу из-под густых спутанных волос. На нем не было ничего, кроме драных грязных штанов. На голых плечах виднелись шрамы от удара бичом – и старые, и еще не зажившие новые.
tОбманул, собака-бей! – сказал Добрыня, чтобы скрыть смущение. – Обещал отдать пленников со всем, с чем в полон взял, а на тебе одни порты оставил!
tТак и взял, - улыбнулся незнакомец, но его глаза остались все такими же сумрачными и настороженными. – Я из плена бежал. Не очень сторожился – думал ярмарки… Вот и попал из огня, да в полымя… А скажи-ка мне, добрый молодец, зачем бей выстроил нас тут как на смотру? Ну, ладно, друзья твои, а я-то тут причем?.. Или ты теперь мой новый хозяин?
tЕсли у человека в избе под застрехой воробей живет, он ему тоже вроде – хозяин… однако хочет птица в гнезде сидит, хочет в поле летит…
tЗначит, неволить не будешь? – удивленно спросил незнакомец, и Добрыне показалось, что взгляд его немного потеплел.
tНе буду… Хочешь с нами езжай, хочешь один в степь иди… Как звать-то тебя прикажешь? Меня вот Добрыней кличут.
tА меня Угрюмом.
tПойдем-ка со мной, дядька Угрюм.
Добрыня подошел к возку, достал оттуда рубашку, штаны, плащ – хоть и не новые, но чистые и аккуратно заштопанные, положил сверху пару кожаных поршней и протянул Угрюму.
Тот, не ожидавший ничего подобного, молча взял, постоял немного и, смущенно поблагодарив, поспешно ушел. «Да, - подумал Добрыня, - такому лучше поперек дороги не становиться… Но если уж он к кому прикипит душой – жизнь за того положит».