Страница 84 из 91
- Марин, объясни, почему нужна его помощь? Я хочу сейчас хоть что-то понимать.
- Хак – это сокращенно, от прозвища. Миша самый лучший хакер, он найдет Арю, - Марину затрясло, и она бы упала, если бы не Ник. Он подхватил ее на руки и уложил на диван, присев рядом, успокаивая.
Один компьютерный гений, в виде Василии, – хорошо, а два, еще лучше.
Вышел на улицу и подкурил сигарету. После первой, трясти меня не перестало, прикурил вторую. Через пару минут вышел Ник, и мы уже курили вдвоем. Молча.
Еще минут через десять к дому подъехала иномарка, дорогущая, как десять моих состояний в евро эквиваленте. Я только глазками моргал, наблюдая, как из нее выскочил тот самый хвалитель небес и с каким-то своим нажитым добром, кинулся к нам.
Зашли все вместе в дом, я познакомил Хака с Василией, коротко и лаконично объяснил ситуацию, и все принялись ждать, пока два мозга нырнув в мир цифровых коридоров и лабиринтов, занимались поисками одного, единственного, нужного мне человека.
Арина.
Открыла глаза и поняла, что мне все-таки удалось провалиться в сон. Надолго ли? За окном было уже темно, значит, проспала несколько часов точно. Чувствовала себя сродни асфальту, свежему, горячему, по которому раз двадцать проехались укладчиком.
И снова перед глазами кино из воспоминаний.
Добралась до дома, взяла немного денег и, оставив мобильный, вызвала такси. Поехала в центр города. Зашла в первый попавшийся салон сотовой связи, купила самый дешевый телефон и упросила не знакомую мне девушку купить мне сим-карту.
Зачем? Я помню, как Хак когда-то говорил, что найти человека по мобильному сейчас очень легко, практически не составляет труда. Купила первую попавшуюся на глаза газету и позвонила по первому, попавшемуся на глаза номеру по сдачи квартир. Мне нужно было где-то переждать ураган, бушевавший во мне болью и обидой. К Марине ехать не хотелось, а больше было не к кому.
Знаю, что вечно прятаться не смогу, но будучи наедине с собой, я хотя бы попытаюсь понять, что мне делать дальше. Сколько я уже здесь? Больше суток? Ну и как поняла? Нет.
Лежу на полу, напитываясь болью, рыдаю в подушку, чтобы заглушить свои крики и ничего, абсолютно ничего не хочу придумывать. Хочу, чтобы все хорошо было, просто все и просто хорошо. Но новогодние желания не сбываются у таких невезучих, как я.
Я ведь гладила ему эту белую рубашку. Эту чертову, белую рубашку! И….
Резко поднялась с пола и утерла слезы. Что-то всплыло в памяти, что-то очень важное, что-то очень необходимое для осознания происходящего. Только, что?
Заметалась по полупустой комнате, как загнанный зверь в клетке, пытаясь поймать ускользающее от меня это «что-то важное». Только я не понимала, что именно я должна поймать.
Утро. Я гладила ему рубашки. Последняя была белая. Бе-ла-я! А потом блеснуло. Что-то блеснуло.
- Пьяные елки, какая же я дура!
Я поняла. Я все поняла. Нужно сейчас же, ехать к Пашке, он, наверное, с ума сходит, если конечно, уже не сошел, и не поставил весь город на уши.
Паша одел, белую рубашку последней, и ушел. Две предыдущих он испортил – бледно-голубую и серую. Белая была последней, в шкафу оставались только футболки и свитера. Этот, который, там, в квартире, был в синей рубашке, черт его дери! У Любимова нет синих рубашек. И еще…. Вот это вот, что блеснуло….
На столе стояла включенная лампа, и сережка в ухе при свете этой лампы блеснула. Паша не носит сережки с тех самых пор, как я об его побрякушку дешевую палец порезала. Я поэтому и искала ему подарок в виде сережки и чтобы со смыслом.
Только собиралась набрать номер такси, как в хиленькую дверь старой однушки, громко затарабанили. Даже успела испугаться, что сейчас эта дверь не выдержит и слетит с петель ко всем святым пингвинам.
- Фиалка! Открой эту гребаную дверь! Иначе, я ее в щепки разнесу к чертовой бабушке!
Я, широко улыбаясь, снова разрыдалась и потопала открывать. Уж что-что, а голос обладателя, который рвет и мечет за дверью, я узнаю где угодно. Только нажала на ручку, как дверь резко дернули на себя, еле отскочить успела, и на меня налетел Пашка, практически вжав меня в себя.
- Фух…. – вздохнул за спиной моего крикуна, голос Хака, - Хвала небесным ежикам. Ну, вы миритесь тут, а я Марине и Нику позвоню. И жду вас в машине, не затягивайте, потом намилуетесь, - голос затих, и дверь с тихим скрипом закрылась.
- Паш…. – слезы, только теперь от счастья, снова задушили. Нет, ну точно истеричкой стану, - Я…. Я ведь подумала, что это и правда ты, а потом…. И я…. Сейчас я тебе все объясню.
- Не нужно мне ничего объяснять. Я все знаю, Юлька во всем призналась. Это она все подстроила. И газеты и якобы то, что я был дома, когда ты еще должна была быть на учебе. Она все-все спланировала.
- Месть? – тихо спросила, мгновенно успокоившись.
- Угу, - вот глупая.
Но, я почему-то на нее не сердилась и даже, ни капли не обижалась. Если, только, при случае, соли в чай насыпать.
- Я, чуть с ума не сошел, когда ты пропала. Думал, умом тронусь, пока тебя Василия с Хаком искали. Нашли, одновременно при чем. Пока ехали сюда, казалось, что время остановилось, - его голос вдруг стал сиплым и Паша медленно сполз по мне на пол, став на колени, носом уткнувшись в меня.