Страница 14 из 147
Демир
После сообщения от Мэйтона Демир воспрял духом. На людях он, впрочем, выглядел как обычно, боясь даже подумать при других волшебниках о своем замысле. Но неожиданно подсмотренная сцена в воздуховоде не давала ему покоя. Он долго думал кто мог быть тем полукровкой – собеседником Вугарда, но так ничего и не придумал. Ему очень хотелось иметь тут хоть какого-то товарища по несчастью с кем можно перекинуться парой словечек. Но осторожность пока побеждала.
Побеждала она не долго. Ровно до тех пор, пока на следующей нэе он спускался по своему тайному воздуховоду на встречу с Велиром.
За зарешеченным окошком вновь горел свет, но на этот раз пленник прибывал в комнате один. Он мерил комнату шагами задумчиво куря сик-ару. На его лице словно рябь на воде, то и дело сменялись чувства. Вот, он задумчив, отрешен и спокоен словно море при штиле. Но мгновение спокойствия проходило, и он начинал метаться словно зверь в клетке исступлённо ероша волосы и пиная ножку стула. Пепел сыпался на пол, но н даже не замечал этого. Потом упирался руками в стену и тяжело дыша, словно бежал несколько сотен аров, постепенно успокаивался. И тогда на лице, вновь появлялась та отрешенная маска безразличия глубоко отчаявшегося человека, поставленного перед непростым выбором. Недокуренная, сик-ара оказалась в пепельнице, протянув к потолку тонкую струйку белёсого дыма.
Демир заранее определил себе, что, если незнакомец будет один он обязательно попытается наладить с ним контакт, даже ушел с кафедры сегодня несколько раньше обычного, чтобы немного понаблюдать за пленником. И гори огнем эта самая осторожность. Что если ему требуется помощь и, если он, Демир, хоть чем-то сможет ему помочь, то непременно попытается это сделать. По крайней мере совесть его будет абсолютно спокойна — он сделал все что мог.
Демиру было от всей души жаль бедолагу. Запертого, отрезанного от мира, принуждаемого (как понял Демир) к противоправным и неприглядным действиям.
Дождавшись, пока приступ отчаяния у незнакомца пройдет и тот усядется за стол, Демир тихонько постучал по кованной решетке ребром монетки. Использовать волшебство он остерегся, предполагая, что, если на комнату наложено заклинание охраны, его засекут. Пленник встрепенулся и чуть не подпрыгнул на стуле.
— Кто здесь? – водя глазами по комнате громким шепотом спросил он. На лице его одновременно отобразились удивление, страх и надежда.
Демир как мог близко прислонился лицом к окошку, четко и внятно прошептал:
— Я тут, наверху. Только пожалуйста, тише!
Мужчина наконец услышал откуда доносится шепот и увидел Демира. От удивления лицо его вытянулось, но он не произнес больше не звука.
Демир свободной рукой прижал палец ко рту показывая, что бы тот вел себя тише, и бросил в комнату заранее заготовленный листок бумаги, свернутый в трубочку. Незнакомец проследил взглядом за белым маленьким свитком, посидел несколько мгновений словно в задумчивости, и резко отодвинув от себя стул, что тот только не упал, сделал еще несколько кругов по комнате, постепенно приближаясь к добыче. Сделав вид, что оправляет сапог, он незаметно схватил бумагу и ретировался куда-то в сторону, вне зоны видимости Демира. Несколько обескураженный поведением незнакомца (часом не сумасшедший ли он?). Демир застыл в нерешительности. Что же делать? Ждать от него ответных действий или плюнуть на всё и заняться своими делами. Себя он все равно уже выдал, так что, если завтра поднимется шумиха, он должен быть наготове.
Руки занемели. Погруженный в невеселые раздумья, волшебник услышал, как за стеной зажурчала вода, что-то хлопнуло, звякнуло и в поле зрения вновь возник пленник. Он постоял посреди комнаты, и заложив руки за спину словно картинный арестант принялся наворачивать круги вокруг стола.
Руки у Демира налились каменной тяжестью. Еще немного, и он пошлет этого блаженного к Морку и спустится вниз. Но траектория мужчины все более смещалась к месту где под потолком за решёткой ждал Демир. И тогда до волшебника наконец дошло, что за ним могут следить. И чтобы не выдать их обоих пленник устроил весь этот спектакль. Набравшись терпения и сил, ведь пальцы на руках уже мало что чувствовали, Демир принялся ждать. Он менял руки, переминался с ноги на ногу пока не догадался опереться спиной о близкую стену воздуховода и дать отдых рукам. Вот, теперь он сможет стоять так хоть полночи.
Приблизившись к стене на минимальное расстояние мужчина легко подпрыгнул и кинул свиток обратно. Демир успел схватить его в последнее мгновение и тут же развернув, прочитал.
«Завтра ночью. В час волка». Демир дождался, пока незнакомец поднимет на него глаза, кивнул и неспешно принялся спускаться вниз.
Часом волка эльфы называли самое темное и глухое время ночи между пятью и шестью.
Альбитиарн давно уже так не ждал ночи. Наверное, с той самой поры как ухаживал за своей нынешней супругой, а тогда юной Лиафэль.
Он давно выяснил что стража у его дверей меняется два раза в сутки. Ночью с пяти до шести и по полудни с двенадцати до тринадцати. Альбитиарн выяснил это давно. Когда в отместку за его пленение он принялся изводить стражу просьбами. Каждый час он гонял несчастных ратов и приставленного мага-практиканта по тысяче мелким поручениям. То ему не нравилась пища, то закончилась вода. То магические шары горят слишком ярко, то недостаточно мягко. Вино он употреблял самое лучшее и закуски к нему требовал соответствующие. Так продолжалось несколько дней пока на него не пожаловались и к нему в комнату не вломился рат в черных цветах гардалана. Он в жесткой манере предупредил, что еще одно его поползновение или причуда, и он отправится туда, где находился в первый день своего прибытия. Альбитиарн тогда язвительно ухмыльнулся и попросил потише топать, когда тот отправиться в свою казарму. Дернув желваками от досады, черный выскочил вон. Правда и Альбитиарн на этом успокоился. Он выяснил то, что ему было нужно. Сначала думая во что бы то ни стало бежать, но поняв, что на комнату наложены особые заклинания, передумал.