Страница 10 из 199
Хаск.
Утро встретило их густым туманом и сыростью. В воздухе висела плотная водяная взвесь, оседавшая на траве и камнях крупными бриллиантами росы. Солнце, было еще где-то далеко за вершинами гор, и его свет, пока бледный и робкий не мог разогнать промозглую хмарь в котловине.
Лина приподняла голову и осмотрелась. Кейт свернувшись клубком спала рядом.
Потухший костер чернел в окружении мокрых камней и казался, чем-то неестественным и чужеродным, среди обрамлявшей его зелени.
Мэйтона нигде не было.
Лина приподнялась на локте и обеспокоенно прислушалась. Казалось, где-то недалеко плескалась вода. Все звуки поглощал густой туман, поэтому непонятно было расстояние до источника звука.
Наконец, из белесой мглы, проявилась массивная фигура орка. Он был раздет по пояс, а свитер нес в руках. Лина облегченно выдохнула. Больше всего она боялась остаться одна (Кейт не в счет).
Мокрые волосы чернильными пятнами липли к его плечам. Он остановился и чуть наклонившись, отжал лишнюю влагу в траву. Встряхнув головой, словно огромный пёс, несколько лениво, словно красуясь, оделся.
— Проснулась уже? – не оборачиваясь, спросил он.
Лина смутилась, словно подглядывала специально. Молча вылезла из-под одеяла и накинув свое на спящую Кейт, содрогаясь от холода побрела к воде умываться.
— И тебе доброе утро, — буркнула она.
Как будто, просто поздороваться ему было нельзя. Вот всегда так. Только начинает немного рушится та стена, которую он сам поставил между ней и собой, как тут же, он ведет себя так, как будто и не было вчерашнего задушевного разговора. А ей только начало казаться, что они подружились.
Над этим стоит подумать.
Кстати, и с Кейт происходило то же самое, ее резкие смены отношения к ней, порой, вводили Лину в замешательство.
Вода в озере оказалась ледяная. Нет, наверное, холоднее, чем ледяная - жидкий азот!
И как Мэйтон смог искупаться в таком леднике?
Пересилив себя, плеснула в лицо пару горстей воды, и окончательно продрогнув, пошла к костру.
Кейт встала, но умываться не спешила. Протянув ладони к огню, сидела нахохленной пискухой возле костра. Перед ней стоял термос, а в котелке грелась вода.
Порывшись в коробе заботливой Виты, Мэйтон вынул оттуда окорок и хлеб. Для завтрака вполне хватит. Надо экономить.
Поели в тишине, прерываемой только щебетом утренних птах, парящих в небе.
Мэйтон внимательно наблюдал за ними, благо туман почти рассеялся. Над горами вставало солнце окрашивая в золото белые шапки ледников.
Птицы его беспокоили.
Это были полуденки, из названия следовало, что просыпались они не раньше полудня, так как охотиться предпочитали в вечерних сумерках. Что могло потревожить их спозаранку? Жили они в дуплах высоко на деревьях, и даже если по лесу шел человек, то вряд ли выгнал бы их с насиженного места. Значит зверь, или….
Встречаться с лесным драконом или гадфеном совсем не хотелось. В юности, помниться, он на спор решил добыть его ценную шкуру. Добыл, конечно, только потом несколько нэй лечился от ядовитых ожогов, оставленных его жгучей слюной. Да, и силой, и ловкостью, он обладал незаурядной.
Стоит быть осмотрительными, когда пойдут через лес маячивший совсем недалеко впереди.
Лагерь собрали в полном молчании.
Лина обратила внимание, что после завтрака Мэйтон стал какой-то настороженный. Когда все стояли готовые, он выстроил их в рядок, словно на плацу и раздал ценные указания.
Девушки переглянулись, и согласно кивнули. Испугавшись уже только тона, которым он это сказал.
Мэйтон коротко кивнул и не оборачиваясь пошел вперед.
Вчерашние беседы у костра окончательно рассеяли его планы в отношении Лины. И что твориться такое с ним? Ведь он обещал себе, больше не быть сентиментальным.
Лес встретил их необычной тишиной для такого прекрасного утра. Слышен был только далекий ручей на перекатах, шум ветра в кронах, да стрекот крылокрыс.
«Крылокрысы!», — подумал эльф, — «Значит, я не ошибся».
Неизвестно почему, но этих крупных падальщиков, размером с небольшую собаку, только очень худую и почти голую, лесной дракон не трогал. Наверное, из-за их тошнотворного запаха отдающего падалью. А те, в свою очередь, любили доедать остатки его трапезы. Так что крылокрысы и гадфены, признак присутствия вторых.
Оглядывая верхушки деревьев, они как можно быстрее, при такой осторожности, продвигались вперед. Дорогу преграждали то поваленные деревья и глубокие овраги, то неизвестно как взявшиеся тут, огромные валуны — словно водой омытые, гладкие и блестящие.
Ближе к полудню вышли на небольшую светлую полянку и с облегчением вздохнули. Наконец закончились бесконечные колючие заросли, ветки, так и норовившие выбить глаза, болота, ёлки, жуки залезающие под одежду, мошкара вечно кружащаяся перед носом, будто, идешь в нескончаемом облаке из мельтешащих насекомых. Лине казалось, что она съела их уже целый килограмм.