Страница 59 из 131
Пентакль был снова начертан на полу лаборатории, и его хозяйка, заняла внутри подобающее место. Свечи, усиленные заклинаниями, горели ярко-красным. По стенам плясали зловещие тени, усиливая темную атмосферу обряда.
Мэйтон читал нараспев какую-то околесицу, размахивая руками и складывая пальцы в костоломные узоры.
Кейт скептически наблюдала за всем, пока со стороны, сидя на холодном каменном столе с колбами и ретортами для перегонок.
«Эх», — думала она, — «Видел бы сейчас нас учитель, в порошок бы растер, или превратил в слизняков, или помянутых накануне земляных червей».
Мэйтон, наконец, махнул рукой, подзывая ее к себе. Эту часть заклинания, надо было читать вдвоём одновременно. «Еще лучше бы и втроем, но на безрыбье, как говориться, и лягушка сойдет». Соскочила вниз, став на колени за его спиной, и заглядывая ему через плечо, стала бубнить накарябанную от руки тарабарщину.
Она мало верила в его успех, и признаться, согласилась только лишь исключительно по дружбе, и немного, из любопытства к опытам. В некромантии она ничего не понимала, да это ее вовсе и не интересовало.
В свое время, Мэйтон уговаривал ее учиться вместе, но она наотрез отказалась. Еще не хватало с мертвяками возиться! Любимая травология занимала все-таки больше.
От своих мыслей, ее отвлек какой-то ветерок, мазнувший по лицу - словно из могилы дохнуло.
Кейт поморщилась и отстранилась от эльфа, оглядываясь по сторонам. Тот в свою очередь, окрыленный успехом, еще громче забубнил свою белиберду, толкая ее в бок, чтобы не останавливалась. Когда последние слова были произнесены, в комнате началось что-то невообразимое.
Гнилой ветерок превратился в настоящий гнилой ураган, который сносил все на своем пути, закручивая все незакрепленные к полу предметы в воронку над распростертой в пентакле девушкой.
Кейт взвизгнула, и еле увернулась от падающей на нее железной стойки, со стеклянными колбами и ретортами. Она грохнулась об пол, разбрызгав осколки стекла, вместе с жидкостями, и проехавшись до учительского стола, застряла под ним. От смешавшихся на полу жидкостей нещадно засмердело. Каким-то чудом, на лежащую в пентакле девушку, ничего не попало, а вот им двоим, досталось по полной. Ноги и руки посекли мелкие осколки, а одежду залили вонючие помои, бывшие когда-то лекарствами.
Гнилостный ветер вырвал из рук Мэйтона листки и понес их по комнате, закручивая вместе с другими бумагами. Он кинулся их ловить, но был безжалостно сбит воспарившим вдруг табуретом, и свергнут обратно на пол. Но, это были еще цветочки!
Через мгновение к кружащим по всей лаборатории бумагам и табурету добавилась и вся, вдруг заливетировавшая мебель: любимая наставником лавочка для ног, еще один высокий табурет, ящички, выдернутые ветром из шкафа у стены. Из которых, тут же посыпались конспекты и всякая мелочь: письменные принадлежности, чернила — опрокинутые, наполовину разлившиеся по полу, а наполовину закрученные в вихрь. Тапочки учителя тоже ожили и запорхали к общей куче, испачкавшись чернилами по дороге.
Кейт заверещала и кинулась ничком на пол от пролетевшего мимо канделябра с обломками свечей, на лету вынимая из запястья мелкое стеклышко, и попутно прикрывая голову руками. Ранки противно саднило, но это сейчас, было не самым страшным.
Мэйтон дополз обратно к подруге, и притянув ее ближе к себе, тоже прикрыл голову руками. Как не удивительно, но свечи в пентакле, все еще горели, и Кейт казалось, что пока они горят, этот балаган не закончится.
— Затуши све-е-е-чи! — прокричала она в самое ухо эльфу. Тот помотал головой, либо не поняв, что она хочет, либо отказываясь выполнять просьбу. Как не странно, но стояла оглушительная тишина, словно голову плотно забили ватой, и друг друга слышно тоже не было.
Кейт казалось, что она попала в какой-то кошмар наяву. И сто раз прокляла ту минуту, когда дала согласие на эту затею.
Мэйтон неожиданно перевернулся на спину, и вынул что-то из внутреннего кармана рубашки. Это оказался миниатюрный черный флакон. Кейт интуитивно поняв, что сейчас случиться ещё что-то очень нехорошее, дернулась перехватить его, но эльф оказался проворнее; он вынул пробку зубами, и вещица полетела в самую гущу мусорной воронки.
Сначала ничего не произошло, а потом внутри вихря начал зарождаться багровый свет. Он просвечивал предметы насквозь, делая их призрачными. В голове раздался оглушительный рев, он нарастал по мере того, как свет набирал свою силу. Кейт зажмурилась, и обхватив голову руками, скрючилась в позе побега папоротника.
Мэйтон, напротив, не хотел пропускать все самое интересное. Он лежал на спине и смотрел вверх, где под потолком, вернее тем местом, где он должен был быть, как раз сейчас, расплывалась вытекая из широкого горла воронки непроницаемая чернота, впуская в этот мир частичку Иного.
Сама воронка все больше наливалась багровым и пульсировала, а Мэйтон лежал под ней, все говорил и говорил нужные заклинания.
И когда комнату полностью затопило багровое марево, изнутри, разрывая её яркими лучами, полыхнуло золотым огнем с черными искрами. Золотой столб света прорезал пустоту непроницаемого мрака потолка, исчезая в необозримом Ничто. Искры, расползались пятнами, словно чернила в стакане, и наконец, мрак поглотил всё вокруг. В это самое мгновение, единственная видимая в темноте, пульсирующая воронка остановилась, и, зависнув в воздухе, вдруг, взорвалась!