Страница 17 из 38
Я сидел за столом и перебирал документы, даже богу надо вести учет душ. Кроме меня это делать никто не хочет. Ну конечно кому же это еще надо. Последнее время в мои владения приходят все меньше и меньше душ. Мои создания погрязли в грехах и что самое страшное те, кого я создал для защиты и назвал их Светлыми, сейчас творят что хотят, они не ведают что такое ценность жизни и души. Они губят тех, кого я создал им в помощь и назвал Темными. Глупые. Они придумали себе мир и пытаются там править, но ничего скоро это разрешится.
В приемную залу вбежала моя младшая сестра Сина. Сина — богиня справедливости и сострадания. Богиня была идеальна, как и все другие, но она выглядела самой ранимой и нежной. Светлые волосы до пят спадали волнами по спину и ногам, яркие голубые глаза выделялись на лице, нежная фарфоровая кожа отливала жемчугом, тонкие запястья украшали массивные браслеты. Тонкую фигуры моей сестры обтягивала платье из светло-бежевого бархата, на ноги сестра никогда ничего не обувает.
— Все хватит, меня это достала! — в голосе этого нежного создания звенел металл. — Если ты ее не устранишь, то это сделаю я.
— Ты же богиня милосердия, как же ты можешь так поступить, — насмешливо сказал я, вставая навстречу сестре.
— А еще я богиня справедливости. Вересенья перешла все границы, она похитила дочь трех дорог и сейчас убивает ее. И все для того чтобы свергнуть тебя братец. Когда она появилась на нашем пороге, и ты сказал, что она будет нашей сестрой, я сказала, что ее надо убить, но ты меня не послушал, сказал, что если я так говорю, то какая из меня богиня милосердия, но я уже тогда видела, что девчонка не принесет нам нечего хорошего. Она влюбился в Кнея и задумала свергнуть тебя, а нас божий совет превратить в своих рабов, неужели ты не видел то как она злилась, когда видела, что мы боги что составляем божий совет не посвящаем ее в наши дела, она до последнего надеялась, что камень Богов признает в ней богиню, но нет он понял кто она, увидел ее подноготную, а ты слепец если не видел этого, нет, ты просто не желал это видеть. Не Кней, не Вересенья не боги я говорила это всегда и скажу, сейчас они не достойны всего, что ты им дал. Помнишь, когда ты ее изгнал, она умудрилась украсть артефакт и с помощью его творить свою волю. Ты думаешь, я буду терпеть это? Ну уж нет, братец, если ты сейчас же не сделаешь, то я уничтожу нить ее судьбы, ты отлично знаешь, что ей грозит. Она не настоящая богиня, как и Кней не настоящий бог. Ты наделил их силой, но забыл о мозгах. Если ты не хочешь, чтобы я оборвала ее нить иди и уничтожь ее сам. Она мешает пророчеству, — сказала моя маленькая сестра. Её слова были жестоки, но правдивы, я совершил ошибку, приютив дочь смерти. Мне надо было ее еще тогда убить, но я не смог проявил слабость, но сейчас я не допущу этого.
— Я понял тебя Сина. Будь хорошей девочкой позови Юни, — сказал я и опустился в своё кресло, которое больше напоминало трон. Сини скривилась от такого обращения, но перечить не смогла. Какой бы храброй и отважной она не была против брата она не пойдет, никто не пойдет. Кроме тех, кому я дал власть, но нечего я ее у них и заберу. Сестра права я проявил слабость.
Сина поклонилась и вышла из зала. Буквально спустя минуту, в дверь постучали, я знал кто это.
— Юни, заходи, — крикнул я. Дверь отворилась, и в нее вплыл Юни. Юни — бог порталов и переходов. Он не имел телесной оболочки, люди называют таких созданий призраками.
— Рад тебя видеть брат. Зачем звал? — без предисловий сказал мой брат.
— Открой портал к Вересенью, — со вздохом сказал я. Как бы я не хотел этого делать, но мне придётся иначе я не Создатель.
Юни без слов выполнил мою просьбу. Я вошел в портал и зажмурился от яркого света.
Буквально спустя мгновения я стоял возле алтаря, где лежала девушка, а над ней стояла так которую я пожалел.
— Дура, — помотал головой я. Мне придется сделать. Всегда приходится чем-то жертвовать.
Вересенья почуяв мое присутствие, повернула голову ко мне и зло сузила глаза, я ухмыльнулся, изгнание её не поменяло.
Наш разговор был на высоких тонах. Я принял решение об ее уничтожение сразу же, как только Сина все мне рассказала. Лжебогиня перешла все дозволенные границы. Мое терпение лопнуло, она сама напросилась. Видит мой отец, я не хотел этого. С моих губ, будто приговор сорвалось заклятие отнятие души, такие сильные заклятие ведали только боги, и то не все. Вересенья вскрикнула и упала на пол, ее душу я отправил в Подземное царство. С Кнеям тоже надо будет что-то делать, но это позже, сейчас нужно спасти Дочь трех дорог.
Я постоял, раздумывая, что мне делать. Девочка была жива, но обессилена. Если я сейчас волью в нее силы, то она может сойти с ума. Решения пришло само собой, ее кровь в пиалах была напитана ее магией, это был идеальный выход. Надо было просто вернуть кровь с магией владелице. Я произнес краткое заклинание и стал наблюдать, как кровь втекала обратно в девушку и раны начали затягиваться. Она все это время смотрела на меня ошарашенным взглядом полным недоверия.
— Скоро здесь будет твой защитник. Он не должен меня видеть. Пообещай мне, что как только оправишься, сразу же наведаешься к жрицам Света. Они знают, что делать. Пообещай, — требовательно сказал я. Девушка кивнула. Я был бы удивлен, если бы она попыталась мне перечить.
С легкой улыбкой я с полной иронией поклонился ей и шагнул в портал. Свои последние действия я сам до конца не понял. Просто захотелось почувствовать себя кем-то…
Комната с алтарем.
Я смотрела на то место где только что стоял сам Создатель и не могла поверить в увиденное. Я даже не обратила внимание на влетевших в комнату Николя и Август. Они что-то кричали, пытались обратить мое внимание на меня, но я была поглощена своими мыслями и не обращала внимание на них. Мне было тяжело шевелиться. Хоть раны и затянулись, но боль никуда не ушла, и мне приходилось стиснуть зубы и молчать, а не орать от боли. На это были две причины. Первая — я излишне гордая и не хотелось показывать, что мне очень больно, вторая — я просто не могла кричать из-за того, что грудная клетка адски болела так что даже маленький вздох давался мне с велики трудом.
Николя подхватил меня на руки, чем вызвал мой прерывистый вздох и, переговариваясь о чем-то с Августом, понес меня на выход. Он старался нести меня как можно аккуратнее, но это у него не всегда получалось. Когда мы были уже почти возле выхода, ко мне вернулся слух, и я могла слышать, о чем говорят Август и Николас.
— Ник неси аккуратней! Вот придет она в себя и поквитается с тобой за каждый синяк, — насмешливо говорил мой «жених».
— Ага только не забывай, что она твоей женой станет, ох не завидую я тебе, — в тон ему ответил Николя. Я только и смогла, что округлить глаза.
— Забудешь такое. Хотя возможно мы будем жить долго и счастливо, — с видом великого философа сказал Август. На этой фразе у меня прорезался голос, и я закашляла, не забывая говорить, что я думаю, о них. Парни видно не ожидали, что я все слышу, поэтому дружно опустили глаза.
Кашель душил меня, заставляя летать перед глазами черных тучи черных мушек. Откашляться было трудно, голова от надрывного кашля начала раскалываться и кружиться мне повезло, что я весела на руках у наемника, и я просто физически не могла упасть. Вопросов в голове было уйма, но озвучить их из-за кашля я не могла.
— Откуда вы узнали, что я пропала и где я? — спросила я, как только откашлялась, мой голос был низкий и хриплый, горло все еще очень драло, говорить было очень трудно. Этот вопрос мучал меня больше всего.
— Да твой кот развел бурную деятельность. Полдня носился по замку с криком, что тебя утащили и тебя надо спасать. Мы не сразу ему поверили, но, когда день начал заканчиваться, но тебя так и не нашли мы отследили портал, по которому тебя утащили и нашли тебя. Это было очень сложно, но Август справился. Может, ты расскажешь, кто тебя похитил? Когда мы ворвались, то чувствовали, что здесь кто-то был очень могущественный, но он ушел. Это он тебя спас? — ответил на мой вопрос Николя, но не забыл закидать своими.
Я только вздохнула. Не хотелось отвечать ни на один из поставленных вопросов.
— Давай я, потом все расскажу, — аккуратно сказал я, избегать скользкое темы у меня всегда получалось плохо, да и вру я очень плохо.
— Ник не трогай ее сейчас, она и так натерпелась, — строго сказал Август и ободряюще улыбнулся. У меня было такое ощущения, что Август что-то знает, но молчит. Но это невозможно, а скорее поверю, что Ник нашел себе жену чем в то, что Август что-то знает.
Кабинет Ричарда Сайфера (несколькими часами ранее)
Я ходил по кабинету, нервно сцепив пальцы перед собой. Моя дочь пропала из своей комнаты, её фамилиар в истерике носится по замку и требует найти хозяйку. Наемник притащил мага, во дворец, который пытается отследить портал. Август, который помогает магу. Ни у кого ничего не получается. Я как чувствовал, что надо ее выдать замуж, если бы она стала женой Августа возможно сейчас бы не находилась дракон знает где.
В мой кабинет постучали. Я знал, что это Август просто чувствовал. Это уникальная черта моей крови.
— Войдите, — крикнул я, и не думая, прекращая нервную ходьбу по кабинету. Дверь тихо открылась, и в кабинет вошел помятый и усталый граф Авалос. Он выложился на полную, и теперь был как покойник.
— Ну как граф не смогли отследить? — задал я вопрос, которые не давал мне спокойствия уже несколько часов. Граф посмотрел на меня грустными и обеспокоенными глазами, давая понять, что ничем порадовать меня он не сможет. Я с досадой прикрыл глаза мне хотелось услышать совсем другое. Вот уже несколько часов я не мог найти себе место, моя дочь неведомо, где и с ней неведомо что. И вместо того чтобы хоть как-то ей помочь я вынужден сидеть здесь и ждать неведомо чего. Я уже весь извелся, не зная, что думать.
— Граф, да не изводитесь вы так. Найдем, я уверен, — послышался голос Августа. Я поднял на него глаза и вздохнул.
— Знаете граф как это только обрести дочь и сразу потерять. Вот в учебниках пишут, что Элементы были сильны и могущественны, что они могли почти все. Нас приравнивают к богам, но почему сейчас я готов пасть на колени перед судьбой и молить о том, чтобы она не забирала дочку. Элементы — не боги. Почему они этого не хотят понимать? Глупые стереотипы, — покачал головой я. Сколько за свою жизнь я слушал сказки о всемогущих Элементах. В детстве верил, что я особенный, но как известно жизнь не любит «особенных» из них обычно всю дурь жизнь и выбивает. Я прекрасно осознал свои ошибки и понял, что надо скрывать свою суть иначе можно забыть для чего были созданы Элементы. Мы призваны созидать и помогать, а не уничтожать.
Эту истину я хорошо выучил. Мне было тяжело по жизни, ведь кровь демона давала о себе знать. Приходилось приструнить свой характер или же сбрасывать напряжение на поле боя. Хоть война и кончилась, но недовольства и резни между народами хватала всегда. А я по молодости в боевом отряде, молодой еще был, не знал многого. А нас молодых в горячую точку в Ливонию бросили. Из сотни ребят выжало тридцать, да и то по чистой случайности. На помощь нам не собирались никого отправлять. Тогда я и понял, что белым, несмотря на мирный договор нет дел до проблем черных. Многие ребята тогда переменили свое отношение к белым. Я знаю, что даже один из них хотел убить младшего принца, но у него нечего не вышла. Хотя лучше бы получилось. Сейчас этот самый младший сидит на троне, его правление отвратительно, он не политик. Он подчиняется только своим желаниям и мечтам, а правитель не имеет право ни на то, ни на другое. Его предшественники хоть немного считались с правами и желаниями своего народа, а этот мальчишка делает все для того чтобы черные маги просто исчезли с лица земли. Своими неосторожными действиями он погубит себя и свое королевство. Дурак малолетний.
В мой кабинет постучались. Я не сразу обратил внимание на звук. Но звук повторился, и мне пришлось среагировать.
— Да, — крикнул я и снова ушел в себя.
— Господин, — поклонился слуга. Я перевел взгляд на слугу, мой взгляд, наконец, принял осмысленное выражение. За его спиной я увидел мага. Тот почтительно склонил голову. Я указал жестом руки, что можно проходить.
— Граф, мы узнали, где ваша дочь, правда, координаты не точные, но это уже что-то, — сказал маг. Его титула я не знаю, но вроде как он толи граф, то ли герцог которого лишили титула.
— Ну вот и славно. Август возьми собой Николаса и стражников и едет за ней, — приказал я и устало опустился в кресло. От волнения за дочь я ужасно распереживался и у меня заболело сердце.