Страница 15 из 51
Глава 8
Мы с Рактием сидели за накрытым к ужину столом, в огромном кабинете, отдыхая от суеты и переживаний. Безопасники, кое-как перевязав голову невменяемого убийцы, ушли. Император, нежно поцеловав меня на прощание в лоб, тоже убыл к себе, за компанию прихватив кота. Есть не хотелось. Перед глазами стояла распластанная в прыжке фигурка Вол'ли, плавящаяся в ослепительном луче страшного оружия.
– Этот молодой дракон сошёл с ума? – нарушила я молчание. – Мне показалось, что вы почитаете императора наравне с богом. Даже ты, сын и наследник, радикально меняешься в его присутствии. Лишний раз заговорить боишься. И вдруг такое выступление.
– Это не страх. Уважение, – поправил меня отец. – А юнец действительно помешался. Безумие наступает от клиса, который недавно занесли в наш мир, но некоторые молодые драконы уже всерьез увлеклись этой дрянью. Ищут новых ощущений, надеются, что это сделает их взрослее, значимее. Юным кажется, что двести пятьдесят оборотов до взросления – слишком долго. Вдыхая дым с жаровни, на которой тлеют кристаллы клиса, уходят в мир странных иллюзий. Чем чаще и больше они им дышат, тем сильнее путают миражи с явью. Уже погибло несколько несмышлёнышей, заблудившись в ложных лабиринтах фантазий. Маги-целители пытаются разработать средство для восстановления мозга после ядовитого дыма, но... Весьма неприятно то, что преступник из охраны. Кажется, именно он помог группе Вол'ли пробраться в здание.
– Что вы делаете с драконами, которых поймали на клисе?
– Отдаем под опеку семьи, но далеко не всегда это помогает. Слушай, – вдруг встрепенулся вар Фламери, – может, твою подругу попросить помочь? Она же занимается биомагией.
– Френки всегда рада новым экспериментам, но спросить надо. Отпустишь меня на Океан?
– Вместе сходим. С удовольствием повидаюсь. Прошлый раз я растерялся, даже не поговорил с ней, – дракон задумчиво улыбнулся. – В детстве у меня была книжка с прекрасной легендой о планете Разумных Деревьев и о том, как они отправили свои семена в Великий Космос, чтобы те могли в далеких галактиках помогать мыслящим формам жизни. А ты без предупреждения ставишь меня перед ожившей легендой и требуешь экспертизы.
И, вспомнив наше приключение, захохотал:
– Но сначала мы её отрезвляли, – едва выговорил он сквозь смех.
Вспоминая, куда и как посылала нас Френки, мы ухохатывались вместе, и постепенно напряжение последних дней отпускало. Жаль было глупеньких детей, которые возомнили о себе невесть что и наделали непоправимых ошибок, но нельзя же вечно жить скорбью. Теперь необходимо помочь другим поклонникам клиса избавиться от зависимости и очистить мир драконов от этой заразы.
«Френки, можно к тебе?» – спросила я, как только на следующее утро мы переместились на Океан.
На планете царила ночь, но в банке, куда выходил стационарный межгалактический драконий портал, нас встретил слегка заспанный дежурный служащий.
«И что тебе не спится, мышь? Повезло, что отчет уже отправила. Заходи».
«Я не одна».
«Папа-дракон сторожит? Бери и его с собой».
Небо над Островом было густо усыпано звездами. Скопления галактик отчётливо были видны невооруженным глазом и украшали небосвод удивительными, потрясающими воображение картинами. Я, любуясь невероятным зрелищем, крутилась, задрав голову и приоткрыв рот.
«Хорошо, что здесь ночные птицы не водятся, – засмеялась Френки, – обязательно бы воспользовались приглашением».
«Всё забываю спросить тебя, сердце моё, как ты "видишь"? Глаз у тебя нет».
«А тепловизоры и сканеры мне для чего?»
«Наверное, чтобы за мной следить, а потом дразнить. Можно тебя обнять?»
«Иди уже...»
Мы стояли, окутанные коконом взаимной любви, нежности и полного доверия. Несмотря на то, что ведьмы научили меня ментальной защите, рядом с Древом не было желания закрываться. И пусть она бессовестно удовлетворяет свое неуёмное любопытство, роясь в моей памяти, мне не страшно. Знаю, что плохого не сделает.
«А мы тебе новую работу хотим предложить».
«Вот с этого и надо было начинать», – радостно воскликнула Разумная.
Рактий начал рассказывать о вредном веществе, достал колбочку с образцом и, зацепив воздушной петлёй, выложил капельку на веточку, которую я им дала. Два представителя древнейших рас вселенной азартно принялись обсуждать состав клиса, воздействие на драконий организм и что-то еще, а я, заскучав, отошла к камню, на котором уже несколько раз возвращалась к жизни, и стала смотреть в космос, думая о далеком доме. Смогу ли я вернуться на Землю, обнять дочь, потискать кота, встретиться с друзьями? Всё время гоню от себя эти мысли и воспоминания, чтобы не завыть от тоски. Хотя скучать эти миры мне не дают.
Камень был нагрет дневным светилом, и лежать на нем было приятно. Любуясь, я рассматривала, раскинувшийся над Океаном космос, а космос миллионами звезд с любопытством разглядывал меня. Даже не козявочку-букашечку, а наночастичку незнакомой далекой планеты, непонятно чьей волей заброшенную в неизвестные миры. Мне казалось, что, вдыхая океанский воздух, я с каждой минутой становлюсь легче и свободнее и даже не чувствую твёрдости камня, а звезды становятся ближе, ближе, ближе...
«Теперь ты аккуратно опустишься на мою спину», – услышала я в сознании спокойный голос Рактия. Слишком спокойный.
Я повернулась набок, чтобы увидеть их с Френки, и... очутилась на широкой спине дракона, который неслышно парил подо мной и высоко-высоко над Островом.
«Вот и умница. А теперь усаживайся удобнее и держись покрепче», – продолжил папочка и взмахнул крыльями.
Несколько дней назад, пребывая в свежемороженном состоянии, от полёта испытывала только страх. Сейчас же, под прекрасным ночным небом, верхом на огромном драконе, рассекающем тёплый влажный воздух, я наслаждалась ощущениями. Океан тянулся к нам волнами, в глубине которых фосфорическими силуэтами скользила разнообразная живность. Так и хотелось попросить папочку занырнуть и промчаться стремглав под водой, пугая иглобрюхих, головоногих и голожаберных. Но дракон повернул к Острову. Как только я оказалась на твердой скальной поверхности, мне задали взбучку. Френки орала прямо в сознание, Рактий трубил на всю планету. Наверное, и в Порту, и в Замке был слышен его рёв. Краткое содержание нагоняя было странным: Где твоя голова? Что ты творишь? Думай, что делаешь! Жница спит и видит. И прочее, и подобное, и непонятное. С одной стороны, мне было неприятно, что они хором меня отчитывают, но с другой... Я чувствовала, как они испугались за меня, за мою жизнь и того, что могут меня потерять. Как можно обижаться на них за это?
– Я вас тоже люблю! Обоих, – перебила я и послала обоим эманацию благодарности и любви.
Мои воспитатели удивленно замолчали. Тогда заговорила я:
– Вы так шумите, что подняли на уши весь мир. Я ничего плохого не делала. Лежала себе спокойно на камушке, грела спинку, любовалась небом. Как я там, – махнула рукой в светлеющее небо, – очутилась, не знаю. Может быть, расскажете, что случилось?
«Ты левитировала», – коротко ответила Френки.
– В тебе просыпается дракон, – дополнил папочка.
– Милорд, простите, но я не хочу. Мне нравится быть... – и я замолчала. Кем? Приняв знания и навыки ведовской книги, я перестала быть человеком. И до этого с моим телом какие только метаморфозы не происходили. В провале омолодили лет на тридцать пять, и облучение от вредоносного булыжника, хоть Древо его нейтрализовало, думаю, не прошло бесследно. Еще и кровь драконья добавилась. Хорошо, оборотни не кусали. Так кто я?