Страница 11 из 67
Субботу я провела, валяясь на диване перед телевизором с вязанием в руках. Я искренне любила этот процесс – для меня вязание было своего рода медитацией, помогающей успокоить нервы и упорядочить мысли. Именно поэтому год назад я предложила одному из детских домов вязать вещи для их подопечных.
Да, я посильно помогала и финансами. Благо, зарплата начальника отдела в нашей компании была весьма приличной – мне вполне хватало на жизнь и даже получалось откладывать на черный день. Часть суммы я периодически тратила на покупку детишкам необходимых вещей или игрушек.
Но, несмотря на увлеченность любимым занятием, я периодически косилась на лежащий рядом телефон, экран которого оставался раздражающе темным.
Дима не звонил и не писал. Должно быть, нашел себе занятие более приятное, чем развлечение временно хромой коллеги, и потерял ко мне интерес.
И, с одной стороны, я вроде бы была рада, что он наконец оставил меня в покое. А с другой –при мысли об этом что-то неприятно скреблось внутри.
Утром воскресенья я долго нежилась в постели, затем, не спеша, приняла душ, нанесла на синяки обезболивающую мазь, а, выйдя из ванной, обнаружила на телефоне мигающий огонек пропущенного вызова.
И пока я стояла и раздумывала, что могло понадобиться Диме в выходной, и стоит ли перезванивать, аппарат зазвонил снова.
- Кхм… Алло, - голос мой прозвучал неожиданно хрипло.
- Привет! – Дмитрий был бодр и, судя по звукам на заднем фоне, куда-то ехал. – Разбудил?
- Нет, - неуверенно протянула я, пытаясь унять совершенно некстати ускорившееся сердцебиение. – Я была в душе.
- В душе?.. – мужчина запнулся, поперхнувшись. – В душе – это хорошо… Я тут вчера изучил материалы, что ты прислала мне в пятницу, и у меня появился ряд вопросов. Как насчет обсудить их сегодня?
- Сегодня? – теперь поперхнулась я и окинула себя взглядом. В банном халате на голое тело, на голове накручен тюрбан из полотенца, да и не завтракала я еще, хотя время и близилось к двенадцати. Передвигалась я уже бодрее, но все же сборы грозили занять не один час. – Боюсь, я не в состоянии сегодня подъехать в офис.
- Я так и подумал! – я прямо почувствовала, как на его лице расплылась самодовольная улыбка. – Поэтому заскочил в магазин и сейчас еду к тебе. Ты ведь, наверняка, вчера из дома не выбиралась, и в холодильнике у тебя снова пусто? Угадал?
Я, если честно, опешила.
- Но… Дмитрий Олегович…
- Да-да, Дмитрий, мать его, Олегович! Он самый. И через пятнадцать минут я буду у тебя. Можешь начинать хромать в направлении двери, - предупредил он и сбросил звонок, отсекая все возможные возражения с моей стороны.
Шоковое состояние сменилось паникой. Через пятнадцать минут он будет здесь, а я стою посреди квартиры как пугало, постель не собрана, на кухне в раковине скопившаяся за вчерашний день грязная посуда… И будь я в нормальном, здоровом состоянии, были бы еще шансы успеть привести себя и дом в относительный порядок, но с моей нынешней скоростью передвижения мне действительно, только и оставалось, что начать хромать в сторону двери.
Я зарычала от досады, сжав руки в кулаки. Ну почему все в моей жизни вот так, через одно место? Вместо того чтобы нормально, как все люди, познакомиться с мужчиной – я попала ему под колеса. И сейчас, когда он вот-вот должен был появиться на пороге моего дома, я встречала его в полностью разобранном состоянии.
Сделав глубокий вдох и выдох, я смогла взять себя в руки и напомнила себе, что мы просто коллеги, и придавать особого значения его визиту не стоит. Слегка успокоившись, я доковыляла до двери в спальню, закрыла ее – нечего ему там делать, а затем мне в голову пришла гениальная идея. По дороге на кухню я открыла входную дверь, скинула Диме сообщение «Заходи, открыто», и, довольная собой, со спокойной душой отправилась мыть посуду. В халате он меня уже видел, переживет. Зато квартира будет в относительном порядке.
Как Дмитрий вошел в квартиру, я за шумом воды не услышала, поэтому вздрогнула, когда почувствовала крепкие мужские руки, обхватившие меня сзади. Длинные пальцы сомкнулись вокруг запястий.
- Настя, - низким голосом произнес Дима, склонившись к моему уху. – А чем это ты тут занимаешься?
Я робко попыталась высвободить руки. От столь близкого присутствия мужчины становилось некомфортно. Внутри зародилось странное желание расслабиться, откинуться, облокотиться на него спиной, ощутить надежность мужских объятий… Я тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, отчего полотенце с головы свалилось и попало бы прямо в раковину, не поймай его Дмитрий одной рукой. Он ловко закинул его себе на плечо, выключил воду и снова перехватил мое запястье.
- Руки еще не зажили, а ты уже лезешь посуду мыть, - с укоризной произнес он и сделал шаг в сторону, увлекая меня за собой. Отмотал от рулона бумажных полотенец, аккуратно промокнул мои ладони, а затем, все так же не выпуская меня из объятий, препроводил меня до ближайшего стула.
И лишь перед тем, как усадить меня за стол, разомкнул руки, чем я тут же воспользовалась, резко повернувшись, чтобы оказаться к нему лицом.
- Дмитрий… - собралась было я отчитать его за столь возмутительное обращение, однако осеклась, заметив потемневший взгляд мужчины, направленный… в распахнувшийся вырез моего халата.
Я оцепенела. В четверг, когда Дима нес мокрую и грязную меня на руках, мне казалось, что более неловкой ситуации и представить нельзя. В пятницу, увидев его в кабинете генерального, я поняла, что такие ситуации бывают. Сегодня я переплюнула сама себя.
Дмитрий тяжело сглотнул, медленно, словно преодолевая сопротивление, протянул руки – и поправил полы халата, надежно завязав пояс на два узла. Затем осторожно заправил за ухо мокрую прядь, свисавшую мне на лицо, и мягко надавил на плечи, усаживая меня на стул.