Страница 22 из 99
- Мне не интересен ни ты, ни твоя стая.
Игорь на это лишь хмыкнул и снова погрузился в чтение. А мне представилась прекрасная возможность хорошенько его разглядеть. Вчерашние события в клубе и лица сохранились в памяти частично, клочками. Я помнила отдельные фразы, жесты, эмоции, но не могла связать картину воедино. То ли нервозность, то ли алкоголь на голодный желудок вперемешку со стрессом затуманили рассудок. Четко отложились в памяти лишь его синие глаза и упоительный чуть островатый, запоминающийся запах бергамота.
Сегодня же я могла позволить себе рассмотреть Игоря в мельчайших деталях. Красив? Не то слово. Странно, я думала, мне такой тип мужчин не нравится, но ему достаточно лишь было появиться в моей жизни, чтобы стало понятно - нравится. Седина, серебром разбавлявшая черную смоль коротких волос, очень ему шла. Упрямый жесткий взгляд синих глаз, привыкший повелевать без слов. Длинные холеные пальцы, кажется для того и созданные, чтобы ласкать женское тело. Кожа, тронутая легким загаром…
Я не заметила, как Игорь поймал мой взгляд, и не успела отвернуться. Спросил игриво:
- Нравлюсь?
- Ненавижу.
Он многозначительно хмыкнул.
Остаток полета мы провели в полном молчании.
ИГОРЬ
Моя сероглазка боится летать. Однако! Я хочу ее успокоить, но не знаю, как быть. Она слишком напряжена сейчас, слишком расстроена и, вполне возможно, ненавидит весь белый свет. А значит, чтобы я ни сделал, она все воспримет в штыки. Ну, что ж…
Не выдерживаю, и поддаюсь порыву. Дотрагиваюсь до ее точеного личика, провожу пальцами по бархатной щечке, спускаясь к губам. И стоит ей лишь поднять на меня свои бездонные серые глаза, как я срываюсь. Черт. Не здесь. Не так. Но мой зверь уже чует близость выбранной им волчицы. Он чует ее ответное желание, растекающееся в воздухе нежной сладостью акации. Наши губы соприкасаются и… о, чудо! Она отвечает мне.
Я едва контролирую своего зверя. Хотел лишь поиграть, поманить ее, а получилось наоборот. Не я подчиняю ее, но она меня.
Она уже у меня на коленях, и моя вздыбленная болезненно пульсирующая плоть горит желанием вонзиться в это упругое молодое тело. Ее лицо в плену моих ладоней, ее губы – в плену моего рта, и я не отпущу. Пусть наш первый раз будет таким. Слишком быстрым, рваным, грубым. Мне все равно. Я хочу ее здесь и сейчас, и она станет моей…
Уже тянусь рукой к ее упругой ягодице, готовый задрать это никчемное, мешающее моим планам платье… Но жестокие слова так не вовремя срываются с ее ядовитого язычка. Отрезвляют. Со сколькими она была до меня? Других целовала так же упоительно сладко? Так же призывно стонала? Перед кем еще она раздвигала эти длинные ножки? Я готов убить их всех! Разорвать на части, если только повстречаются на моем пути. Дважды думать не стану. А эта девочка, так пленительно пахнущая моим счастьем, останется со мной дольше, чем на три коротких года…
Шах и мат, моя дорогая Анжелика.