Страница 7 из 187
Пока его отец спорил с инкатором, Энтони как мог успокаивал Юлиану. Они сидели на широком низком подоконнике академического холла и девочка едва сдерживалась, чтобы не разреветься от страха и отчаяния.
- Да не нервничай ты так! – попробовал успокоить ее брат. - Он только выглядит так страшно! А на самом деле просто желчный мерзкий старикашка, превративший свой сан в ауру карающей непогрешимости!
- Тони, я боюсь его! Он меня уже ненавидит, а ведь я ему еще и слова не сказала!
- Он всех ненавидит, - словно оправдывая Карминского, возразил принц. – И всегда ненавидел, насколько я помню… А как еще может себя вести злобный социопат и законченный мизантроп?
Девочка нервно рассмеялась.
- Спасибо! Мне стало намного легче! И правда, чего я заморачиваюсь? Пять лет в обществе самого бесчеловечного инкатора Талинальдии, которым пугают детей, и чье имя произносят только шепотом!
- Вообще-то семь… - расстроенно поправил ее Энтони, рассеянно теребя свою русую непокорную челку. – Еще два года стажировки после выпуска из академии…
- Семь?! – ее восклицание было похоже на стремительно вылетевший из сдувшегося шарика воздух. – Половина тех лет, что я прожила?!
Девочка подняла глаза вверх, чтобы не дать пролиться давно просившимся на свободу слезам, и с мукой вздохнула.
- Тони, ты же лучше меня знаешь своего отца! Умоляю, убеди его забрать меня отсюда! Я всегда мечтала помогать людям, а не подавлять их!
- Это единственная работа, которая тебя достойна, и даже еще больше возвысит! - заученно повторил чужие слова Энтони, пытаясь лакированным носком своей туфли стереть с пола раздражающе жизнерадостный солнечный блик.
Юлиана беспомощно всплеснула руками.
- Тони, ты же знаешь, что мне это не нужно! Ну как мне ему это объяснить?
- Никак! - безнадежно ответил принц, - Я пробовал. Не получилось. Хотя я сильно старался. Даже не представляешь, насколько я старался!
Несколько дней назад у них с отцом состоялся крайне неприятный разговор, уже не первый на эту тему. Король впервые не пытался задавить сына авторитетом, а очень доходчиво объяснил ему причину своего решения, а заодно пошире открыл ему глаза на внутреннюю политику страны.
-Тони, - сказал он, сидя рядом с сыном на диване в гостиной, - то, что вы с Юлианой сейчас рассматриваете как непонятное вам обоим наказание, на самом деле гарантия вашего с ней счастливого будущего. Меня скоро не станет - нет-нет, не спорь, я это знаю точно! – пресек он готовые сорваться с уст принца возражения. – От моего былого здоровья остались только жалкие ошметки, да и оракул напророчил мне раннюю смерть. Но я не хочу оставлять тебя в этом мире одного. Как мне ни прискорбно это признавать - ты слаб. Много слабее, чем я сам. И не потому, что у тебя не самый крепкий организм, а потому что ты хоть и рожден правителем, но по сути им не являешься. Не обижайся, сынок, может я и говорю обидные для тебя вещи, но так и есть. Иногда я жалею, что ты не родился девочкой – ей бы больше были к лицу твои мягкость и абсолютное нежелание управлять государством. Но ты мой сын, и скоро тебе придется принимать все решения самостоятельно.
- Нет! – перепугался Энтони. – Я не могу принять на себя ответственность за два с половиной миллиарда человек! И не хочу этого! Я вообще не хочу править!
Оберон успокаивающе похлопал его по руке.
- Знаю, сынок… Знаю… Ты скорей откажешься от трона... Но выход есть, и он прост – тебе всего лишь нужен опытный советник, с острым умом и стальными нервами, умеющий найти нужных исполнителей твоей воли. Тебе нужен новый инкатор, близкий тебе по духу.
Пока мы просто живем, инкаторы принимают решения, на которые у меня самого никогда не хватило бы мозгов. Обеспечивают безопасность и процветание страны и отлавливают нарушающих ее покой смутьянов. За это их боятся и ненавидят, но им это только на руку. Сам знаешь - чем хуже репутация у инкатора, тем меньше ему сопротивляются. И Карминский достиг высочайших вершин в искусстве запугивания. Недаром его прозвали Жнецом – он сеет вокруг себя смерть и страдания, не щадя ни старых, ни малых.
- А Хиггинса правда назвали Пахарем за то, что он велел живьем закопать сто человек? – спросил Тони.
Оберон подсунул себе под спину подушку, осторожно распрямляя на ней вечно ноющую спину.
- А потом сел на трактор и несколько раз проехался на нем по месту казни, перепахивая лежавшие сверху тела, - подтвердил он. - И правильно сделал! Порядок в стране требует и не таких жертв!
Король видел, что сын шокирован этим разговором, и поспешил его успокоить.
- Не считай инкаторов злом, сынок! - сказал он. - Они - твои самые верные друзья и советчики и будут оберегать тебя от бед даже лучше, чем это делали мы с твоей покойной матерью. Пойми, они не садисты, и не маньяки, и ничего не делают без серьезных на то причин. Они - мудрые политики и психологи, способные решить самые серьезные проблемы. Порой для этого им приходится прибегать к насилию. Но эмоции и люди уходят, а результаты остаются. Благодаря усилиям инкаторов наша страна на протяжении многих столетий была одной из самых сильных в этом мире, и это при том, что ни один король из династии Астаротов не обладал гениальным умом и не был великим стратегом.