Страница 124 из 187
– С первой юридической ошибкой тебя! – силком засовывая цветы ей в руки, радостно провозгласил он.
Кожу девушки закололо холодными иголочками.
– Что я сделала не так?
– Помнишь, перед отъездом я тебе давал перепроверить приговоры?
– Да.
– Так вот, не дав себе труда разобраться должным образом, ты подписала смертный приговор одной весьма милой женщине, Клэр Эриксон. Помнишь такое дело? Или ты выше того, чтобы запоминать чьи-то фамилии? А может, ты вообще его не читала? Просто подмахнула приговор и все?
Юлиана с окаменевшим лицом положила букет на парту и на всякий случай оперлась на нее.
– Я помню дело Эриксон, – медленно ответила она. – Она отравительница, ведь так?
Карминский многозначительно поднял палец вверх.
– Уточним! Ей было предъявлено обвинение в этом. Но злодеяние и обвинение в нем разные вещи, согласись! – Он с укором покачал головой. – Ай-я-яй, Юлиана... Как ты могла отправить на незаслуженную смерть эту бедняжку? Между прочим, мать двоих малолетних детей! Вот из-за таких, как ты, у нас столько нареканий на правоохранительную систему!
– Незаслуженную? – помертвела герцогиня. – Но как же так? Ведь я изучила все материалы дела, и там были все доказательства того, что именно она отравила и своего мужа, и его любовниц!
Инкатор насмешливо хмыкнул.
– Мало ли что там было? Вот если я сейчас напишу бумажку в которой будет сказано, что это ты подстроила убийство Виктории, и поставлю на ней штамп, это будет правдой? – спросил он. – Полиции нужно было закрыть дело, вот они и повесили все на первую же попавшуюся по ходу дела женщину! А почему бы и нет? Ведь у нее нет никого, кто бы мог подтвердить ее алиби или хотя бы вступиться за нее!
– Но ведь там было ее собственноручное признание! – голос Юлианы проходил сквозь ее горло с натугой, будто сочащийся из шины через прокол воздух.
– Смешная ты, в самом деле! – умиляясь, всплеснул руками Карминский. – Как дитя, право слово! Неужели ты не знаешь, как добываются признания? И что с того, что они написаны ее рукой? Разве в полиции не лежит написанное твоей рукой признание, что какие-то подонки заманили вас с подругой в мой дом? Не ты ли написала, что только благодаря тому, что насильники перебили друг друга, ты осталась жива?
Девушке нечего было ему возразить. Совсем нечего.
– Я... – пробормотала она.
– Почему ты не проверила эту информацию лично, прежде чем подтвердить приговор, Юлиана? – осуждающе спросил он. – Почему не допросила ее лично? Ты бы с первого взгляда увидела, что она невинна, как утренняя роса! Я видел ее, и это было очевидно!
– Но почему тогда вы не освободили ее?
– Я предпочел, чтобы ты подарила ей жизнь! А ты пожадничала! Или просто поленилась.
Мир Юлианы стал стремительно тускнеть, теряя недавно обретенные краски. Неужели несчастная Клэр пала жертвой жестокой подтасовки? Какой кошмар! И еще хуже, что за ее осуждение отвечает именно она! Теперь ей придется жить еще и с этим грехом на совести!
Ее затопило острейшее чувство вины, но сквозь него, срывая голос, кричало желание оправдаться.
– Но как я могла допросить ее, если вы дали мне дела вечером и сказали, что я должна пересмотреть их к утру? – уступая ему, возмутилась Юлиана.
Карминский присел на край парты.
– Ты права, именно так я тебе и сказал, – болтая ногой, подтвердил он. – Ты должна была просмотреть их до следующего дня, а не принимать решение к этому сроку! Я же не говорил тебе, что дело не терпит отлагательства! И ты вполне могла перенести его на завтра, или даже на следующий вторник. Никто тебя в шею не гнал! Чтобы изучить все эти дела досконально, нужен не один месяц. А ты за четырнадцать часов управилась! За кого ты себя приняла, детка? За Немезиду с повязкой на глазах и с весами в руках? Вот и получай, что наспех навзвешивала! Как видишь, тебе некого винить в несчастьях этой женщины, кроме себя.
Эти ядовитые упреки превращались в кислоту, выжигавшую в душе герцогини самое главное правило – всегда перед принятием важного решения самой перепроверять всю информацию. Юлиана вскочила на ноги, готовая пешком бежать в суд, чтобы отозвать свой скоропалительный приговор.
– Надо срочно отозвать этот вердикт! Аннулировать его! – воскликнула она.