Страница 100 из 187
– Итак, первый вопрос: сколько ему лет?
– Сорок семь.
– Месяц рождения?
– Июль.
– Где родился?
– В Лимптоне.
– Неплохо, – похвалил инкатор, сверяясь с делом. – А теперь усложним задачку. Во сколько был обнаружен труп его жертвы?
– В 23.15.
– А какого числа родился главный свидетель обвинения?
– Не помню, кажется... кажется...
– Плохо, что не помнишь!
Карминский снял полученный от Лорки пистолет с предохранителя, и всадил пулю в колено подследственного.
– А-а-а! Мать вашу! – заорал тот, скрючиваясь на стуле от боли.
Глаза Делайн полезли на лоб.
– Что вы делаете?!
– Как что? Ставлю прокол на твоих правах! Теперь скажи мне, какая надпись на пряжке его ремня?
– Не знаю...
Прозвучал второй выстрел, и взвывший от боли бородач схватился за простреленный локоть.
– Почему вы стреляете в меня каждый раз, когда эта дура ошибается?! – истерично закричал он, зажимая рукой льющуюся из перебитого сосуда кровь. – Спросите у меня, я сам отвечу на ваши идиотские вопросы!
Третий выстрел, незамедлительно последовавший за этой гневной тирадой, пробил Экману плечо.
– А-а-а-а!!! Господи, до чего же больно! – заорал он.
– Не смей так больше отзываться о будущем инкаторе, говнюк! – спокойно предупредил Жнец, целясь ему в голову.
Сжав зубы, арестант скатился на пол и заскулил, свернувшись в клубок.
– "Больно, мне, больно. Не унять эту злую боль..."– прикрыв от избытка чувств глаза, пропел Карминский. – Я сегодня в голосе, Юлиана, не находишь? Как думаешь, если я запишу свой диск, он будет пользоваться спросом?
– Определенно, – слабо шевельнула губами она, слишком потрясенная, чтобы связно мыслить.
– Ты правда так считаешь? Хм... А что, можно попробовать! Я готов выставить себя на посмешище, сделав это, если ты правильно ответишь мне, в какой квартире проживает дед, слышавший крики жертвы вот этого джентльмена.
– Я больше не могу отвечать на ваши вопросы.
– Значит, ты снова проиграла. Сама его добьешь, или предоставишь это дело мне? Можешь даже самоубийством покончить! Видишь, какой богатый у тебя выбор? Ну, бери, бери! – он всунул ей в руки пистолет.
"Почему мне не хватает смелости убить себя? – размышляла Юлиана, принимая у него из рук смертоносную сталь. – На моей совести уже и так около десятка трупов. А сколько еще будет? Ведь это так просто – нажать на курок! Почему же я не могу заставить себя это сделать? А может, попробовать убить Карминского? Нельзя – пострадают мои друзья. Но эти люди хоть мне и не друзья, но тоже гибнут ни за что, и это будет продолжаться, пока Жнецу не надоест играть со мной в эту жуткую игру. А ему она очень долго не надоест – он ведь просто упивается чужими страданиями."
Ее колебания не ускользнули от цепкого взгляда инкатора. Он ухмыльнулся и на всякий случай зашел ей за спину.
– Никак не можешь выбрать жертву? – произнес он над самым ее ухом.
– Да...
– Что ж, пистолет у тебя, тебе и решать. Только помни, что убив меня, ты оставишь страну беззащитной. Ты же знаешь, что только благодаря мне и моей агентурной сети нам удается хоть как-то держать в узде валькинорцев!
Как бы девушка его ни ненавидела, но его заслуг перед отечеством отрицать не могла. Даже король не уставал повторять, что без него стране пришлось бы очень туго.
– Генерал Ламберт удерживает их на внешних границах, а я не даю им навредить нам изнутри. А для чего нужна ты? Что ты умеешь, кроме как закатывать истерики? Умрешь – никто и не заметит! И воздуха другим больше останется, – вкрадчивым низким голосом увещевал ее он.
А ведь Карминский прав, подумала Юлиана. От ее смерти никому не станет ни жарко, ни холодно. Может быть, только Энтони поскучает за ней. И Эндрю, скорей всего, огорчится. Но как же трудно сделать этот шаг!
Пистолет выскользнул из ее обессилевших пальцев и с грохотом упал на пол. Девушка вдруг осознала, что абсолютно не может управлять своим телом. Да что телом! Она и пальцем не может шевельнуть! Сама мысль о смерти парализовывала ее.
– Слабачкой была, слабачкой осталась! – разочарованно подытожил Карминский, подбирая оружие. – Лорка, приведите ко мне этих троих!
Явившийся на его зов капитан взял три врученных ему инкатором досье, избегая смотреть на корчащегося в луже крови заключенного. Через минуту конвой втолкнул в комнату троих скованных спина к спине арестантов. Велев приковать их к батарее, Карминский прогнал охрану.
– Не хочешь умирать ты, значит, умрут они! – оповестил он Юлиану. – Все.
Не обращая никакого внимания на перепуганные вопли и мольбы мужчин, он разрядил в них всю обойму и бросил пустой пистолет на стол. Пребывающая в ступоре Юлиана даже не повернула головы.
– Неженка! – презрительно скривил рот Жнец и несколькими ударами по щекам вернул ее в сознание.
– Послушай меня, малышка. Я уже понял, что добровольно ты на небеса не пойдешь, а значит, мне и дальше придется учить тебя. Такие тесты на наблюдательность и память я буду проводить тебе каждую пятницу, чтобы выходные не казались тебе раем. В итоге ты либо привыкнешь к смерти, либо научишься наблюдательности, либо свихнешься. Меня лично устраивают все три варианта!