Страница 8 из 94
А вообще, дневничонок, что это я с тобой откровенничаю, а?.. После твоего вчерашнего гадского поведения на снежной равнине моих разметанных идей!..
День начался как обычно. С боли в пояснице. А все потому, что кто-то просиживает жизнь перед экраном, пытаясь создать себе новую, а то и не одну. Глядя в монитор, переведенный на оранжеватую подсветку ночного режима, Кей прогнула спину с мученическим выражением на лице. Пора претворить планы на бассейн дважды в неделю в реальность, иначе инвалидная коляска светит в ближайшем будущем. Отсюда и головокружения, и боли в сердце, и тошнота с немеющими конечностями в придачу.
За окном слегка светает. Небо такое родное - невесомое, пустынное и нахлобученное до горизонта мыслями вперемешку с меланхолией. А далекий восход бросает в эту тишину капельку розовизны. Динь! - и сразу так грустно-романтично становится. А этот куст. Разноцветный, что жизнь. Не угадаешь, каким боком сегодня повернется. И еще там пахнет дождем, но в офисе это можно только воображать. Конечно, пахнет, потому что он падал и падал, как минимум, целый час с шести до семи. А времени на возвращение с порога за зонтом не было. Правда, Десдичада покрутилась с полминуты туда-сюда, решая, вернуться или бежать и, может быть, успеть в пекарню; пекарня победила. И в кои веки тщательно расчесанные волосы, идеально пышно легшие на платье цвета зари с кружевами на рукавах и горловине (не такое волшебно-прекрасное, как в описании, ибо Кей его шила сама года три назад, результат можно представить), скрутились сосульками на кончиках и наэлектризовались под капюшоном. А уже на работе Десдичада достала из сумки блокнот, пробормотав, что искала все же что-то несколько иное, сосредоточилась, вспомнила, что расческу, порылась во всех карманах и обнаружила, что этого "несколько иного" здесь нет. Но здесь можно только рассмеяться и поблагодарить жизнь за то, что на руках есть пальцы, которые могут заменить гребешок в крайнем случае. Хотя, конечно, не с таким эффектом, как массажная расческа. Но на кого эффект производить-то?..
А Кароль сказал вчера искать производителей боксерок. Весьма изысканно для такого утра и настроения. Уже кофе выпит, и на дне только жижа, которая не расскажет будущего. И дрожджувка с сэрем (дрожжевая булочка с творогом) из пекарни, представлявшая собой завтрак, исчезла в недрах желудка довольно быстро, напоминая о себе лишь грустным бумажным пакетиком из пекарни в мусорном ведре.
Кароль вроде как начальник, но полностью всю иерархию, стоящую над ней, Десдичада не уяснила. Слишком много, что ли. У него еще есть брат Пшемек, они слишком похожи и слишком отстраненные да далекие, чтобы знать о них что-то еще. Кроме того, что это торговые волки-профессионалы, стоящие тут от истоков предприятия.
Корреспонденция тоже разобрана, пора приступить к поискам и сочинению новых иероглифических писем. Эх, наступить себе на шнурок в набитом автобусе... Десдичада улыбнулась. Именно это и было с утра еще одним приключением. А потом глаза срочно выискивали местечко, где бы исправить ситуацию, да наступила перед тем на шнурок со второй стороны еще раз. По ходу проигнорировав всех, кто успел стать знакомым за три месяца катаний. Знаете, как это бывает - едешь одним и тем же маршрутом каждое сонное утро, и постепенно узнаешь попутчиков. Сегодня новый появился. Тип средних лет, спрятавший поредевшую шевелюрку в капюшоне толстовки, странно косившийся на нее еще в трамвае, пропихнулся поближе и обратил внимание: "Шнурок у тебя развязался". По-польски, конечно. Звучало это примерно так: "У чебе шнурек ще розвьёнзал". Милое знакомство. Пришлось ответить "Дзьенькуе, вем" (спасибо, знаю), наклониться и завязать, придерживая подбородком сумки. Потом влез: "цо чыташ?" и всячески старался завязать разговор. Десдичада натянула улыбку дружелюбия, тем не менее, всем видом стараясь дать понять, что чтение ей сейчас важнее. У попутчика было безнадежное лицо, приставучие манеры и напрочь отсутствовал такт. К счастью, он вскоре вылез.
Вылезти-то вылез, а вот кто знает, вдруг придет в зимнюю историю и станет там ее донимать?.. За такие мысли тщеславные. Платье цвета зари не дает права быть снобом. Десдичада поежилась. Даже и не думала. Никакой она не сноб. Просто есть люди, которые нам не нравятся, разве это уж так ужасно?..
В коридоре прозвучал голос Ули, выдергивая из размышлений. Надо собрать себя в кучу. Почему на работе приходится говорить это себе каждый день?..
Ала и Тьен, четвертая коллега из одного офиса, китаянка, разбирали коробки с торговых ярмарок. А Десдичаде пора перейти к боксеркам. Пока только с одной фабрикой и связалась, это вам не успех. Бросила последний тоскливый взгляд на окно с осенью и включилась в рабочую рутину.
Через полтора часа Кей нервно попивала вторую чашку мяты с мелиссой да мерила шагами офис, сгибая-разгибая спину и вперив взгляд в тоненькую книжонку. Реклама очередного производителя из закромов. И снова ничего, все так же только одна фабрика. Оставалась - ха-ха, казалось, она злорадно потирает ручки, безмятежно взирая со стола - только одна и неизбежная. Толстенький каталог Кантонской ярмарки на китайском. Десдичада его всем сердцем ненавидела. Тысячи фабрик, две трети из которых найти на просторах Интернета нереально, потому что указанных сайтов просто не существует, а половину последней трети умнющий защитник браузера просто блокирует. И, тем не менее, сейчас придется свою больную спину усадить за стул и вбивать в поисковик каждое название. Чтоб тебе шнурок развязался, чтоб резинка в колготках в вареник тебе превратилась...