Страница 17 из 26
Навстречу им шагнули из витрины двое голых людей. Марк прищурился. Манекены. Бесстыжие и бесполые, как все их собратья.
- Смотри под ноги, - предупредила его спутница, - тут темно.
Она толкнула скрипучую дверь — и Марк увидел узкую лестницу, уходящую вниз, вернее, ее смутные очертания. Перил не было. Под потолком болтался на проводе пустой патрон от лампочки.
- Добро пожаловать! - хохотнула Мира и шутливо подтолкнула гостя, так что тот чуть не оступился и не потерял равновесие.
Дверь захлопнулась за их спинами, и воцарился кромешный мрак. Дальше они спускались на ощупь. Один пролет... Второй...
- Ты что, в погребе живешь?
Мира хмыкнула, и Марк представил себе, как она ухмыляется в темноте.
- Тут все живут в подвалах. То, что наверху — просто декорации.
- Но почему?
- А под землей теплее.
Открылась комната без окон, с глинистыми стенами. На массивном столе, окруженная посудой, тлела керосинка. На кровати валялись скомканные одеяла, полотенца и какое-то белье. У противоположной стены ютились железная печка и раковина, стояли канистры с водой. В углу была в беспорядке свалена кухонная утварь, кастрюли, тазы, половники...
- Ну, извини, - сказала Мира. - Не царские хоромы.
Она выудила из кучи допотопный эмалированный чайник и поставила его на печь.
- Будешь пустой чай?
- Что?
- Ну, горячую воду?
Марк устало кивнул. Сопротивляться уже не оставалось сил. К тому же он промерз до самого сердца, и глоток чего-нибудь горячего пришелся бы как нельзя кстати.
Он сидел, вернее, полулежал, облокотясь на стол, и наблюдал, как девчонка разводит огонь. Как наливает кипяток в случайно попавшиеся под руку эмалированные кружки. Как устраивается напротив, скрестив под стулом тонкие ноги в грязных джинсах и кроссовках с драными мысками.
Марк глотнул из своей кружки — и поперхнулся. Что ж, могло быть и хуже. Импровизированный «чай» имел неприятный привкус железа, но помогал хоть как-то согреться.
Пламя в печи разгорелось, и теплый оранжевый полумрак сделал безобразную комнату почти уютной. Мира медленно потягивала незамысловатый напиток и качала ногой.
- Воды много, - говорила хвастливо, - пей не хочу. И крыша над головой есть. Что еще надо? Жить можно. Я сначала в нижний попала, прикинь. Так там сплошь — холодная пустыня. Ни грамма льда или снега, только замерзшие камни. И укрыться негде. В землю не зарыться, шалаш не построить — потому что не из чего. Весь мир — огромный пустырь, ни куста, ни дерева, и ледяной ветер гуляет от края до края. Еле вырвалась оттуда. И то, считай, мне сказочно повезло...
Мира нахмурилась.
- А ты, братишка, вижу, не из наших. И что, интересно, ты здесь потерял?
- Я на метро приехал, - выдавил из себя Марк.
От всего услышанного у него голова шла кругом. Куда он попал? А мерзлый нижний мир — что это? Где? А вдруг Алена там, умирает от жажды и холода, пока он понапрасну теряет время, слушая болтовню чокнутой девицы? Он чувствовал себя глупым и беспомощным — и очень, очень усталым.
- Да знаю, что на метро. А, погоди! Так ты, наверное, оборотень? Нет. Ты и на оборотня не похож. Ну, же, колись, братишка!
Марк замялся. Ему не нравилась Мира, что-то недоброе чудилось в ее ухмылке, в мучнистой бледности, в совсем не детском взгляде по-детски круглых глаз... в том, как она называла его «братишкой». Она как будто притворялась — но не до конца. Наверное, в другом месте и в другое время он доверился бы кому угодно, только не этой странной девчонке. Но сейчас Марк был растерян, сбит с толку и отчаянно нуждался в помощи.
Он рассказал ей все — даже больше, чем собирался рассказать, и, наверное, больше, чем следовало. О «Трех толстяках» и девице из бара, обчистившей его карманы. О ночном трамвае и кондукторше, похожей на тетю Яну. О своих блужданиях по пустому городу, о встрече с Аленой, их одиноком чаепитии на кухне, в мерцании крохотной елочки. О школьной любви. О Кроте и сумасшедшем докторе. Об охотниках и как они, по словам Крота, увели Алену.
Мира слушала его завороженно, как ребенок волшебную сказку. Ее глаза блестели.
- Тот далекий, прекрасный мир, я его почти не помню. Только какие-то проблески. Отдельные картинки. Как будто это не я была, а кто-то другой. Девочка, которая красила волосы в фиолетовый цвет, мучала собак и кошек и ненавидела собственного брата. И знаешь, в чем подлянка? Что за поступки этой, другой, отвечать должна я. Ну, и где справедливость? - она раздула ноздри. - Слушай, а почему ты так уверен, что твоя Алена тут, у нас?
Марк беспомощно пожал плечами.
- А я не уверен. Я вообще ни в чем не уверен, с тех пор, как сошел с этого проклятого трамвая. Просто сюрреализм какой-то... Ничего не понять. Но где-то она должна быть, так почему сперва не поискать здесь? Если не найду — отправлюсь дальше.
Мира задумчиво поскребла подбородок.
- Что ж, логично. С чего-то надо начинать. Ладно, была, ни была, постараюсь тебе помочь. Никому не помогала — а тебе помогу! - казалось, что идея увлекла ее. - А ты мне за это... ну, знаешь.
Марк понятия не имел, что она имеет в виду, но промолчал. Главное — спасти Алену.
Мира живо вскочила и снова разлила по кружкам кипяток.
- Так, говоришь, ее шаталы увели?
- Кто? - удивился Марк.
- Ну, охотники, те, кто между мирами шатается.
- А, да, они. Ты их знаешь?
- Кто ж их не знает, - усмехнулась Мира. - Так... - она задумалась, машинально покачивая кружку и не замечая, как горячая вода выплескивается на стол. - Есть три варианта. Либо они ее продали в рабство, либо взяли, как заложницу... Ну, или съели, но это вряд ли. Шаталы не фанаты людоедства, разве что сильно проголодались. Будем надеяться, что они были сыты, иначе ты тут понапрасну теряешь время. Остались от твоей подружки рожки да ножки.