Страница 30 из 76
Последними с поляны ушли ещё пятеро зрячих воинов из того большого отряда. А через пять минут на поляну выскочил отряд в десяток орков. Осмотрев следы на траве, погасший костер и прикинув количество разумных, ушедших с поляны, командир тяжело вздохнул и с неохотой дотронулся до амулета связи, висящего на груди. После пары минут молчания с закрытыми глазами, орк с недовольным лицом указал бойцам своей десятки на следующий маяк.
***
Через получасие марша я поняла, что ещё несколько минут в таком темпе я не выдержу. Хрен с ними, с мышцами, которые я чувствовала от начала ступней и до самого копчика. Пофиг, что дышу, с трудом загоняя в легкие воздух. Главным было то, что мое сердце стучало о ребра, готовое выскочить из груди, как только пробьет эту дурацкую преграду, да в висках шумело изрядно.
Темп, который задали эльфийка и маг был слишком быстрым не только для меня. Но все прекрасно понимали, что сейчас именно от нашей скорости зависят наши жизни. Чем быстрее и дальше мы уйдем — тем больше шансов у нас оторваться от преследователей. Хотя если подумать, какие у нас вообще есть шансы? Никаких. Чудом было то, что мы смогли выбраться из лагеря светлых. Чудом было и то, что мы столько времени смогли прожить после этого. Выбраться из этой ловушки? Нам необходимо было чудо. Но просить об этом чуде Данаэля… Нет, не буду. Пока — не буду.
Когда скомандовали привал, я нашла в себе силы рухнуть не сразу, а лишь слегка отдышавшись. Лишь сумку скинула да ремень с тяжеленным мечом расстегнула. Да руки в коленки уперла, прикрыв глаза и опустив голову. Удивительно, но мантия не цеплялась за кусты, как юбка до этого и не мешала ходьбе. Видимо, зачарование учитывало и этот момент. Я в который раз чувствовала себя слепым котенком, который пытается изучить незнакомый мир. Ну, крылатый, ну удружил… Ладно, сочтемся в процессе, я так думаю.
— Выпрямись, пожалуйста. Мне надо твою повязку снять, — мелодично сказала эльфийка.
Глубоко выдохнув, я выпрямилась и замерла. Ловкие тонкие пальцы начали разматывать повязку, а я очень надеялась на то, что зрение восстановилось в полном масштабе. Видеть мир переплетением силовых линий конечно интересно, но все же несколько непривычно.
— Попробуй открыть глаза. Только не торопись.
Я приоткрыла глаза и тут же зажмурилась. Слишком ярко было вокруг. Ничего, привыкну. Ещё раз… Проморгавшись, я с удивлением рассматривала мир, ставший более ярким и, казалось, даже более объемным. Причем силовые линии никуда не делись, просто добавляли фактуру и цвет уже существующим объектам. Вот интересно, насколько быстро уйдет эффект того заклинания, который наложила на меня магиня?
— Все в порядке? — спросил меня эльфийка.
— Да, благодарю, — поспешно сказала я, понимая, что у неё ещё много таких пациентов.
А красивая она… Хотя на дядю своего и мало похожа. Так, а кто те самые карлики-колобки? Ой, мама… Гномы… Так вот вы какие, гномы светлые. Крепко сбитые, в броне кажущиеся кубическими, с бородищами и тяжеленными боевыми молотами на поясах. О, это воины третьего отряда, ничего себе здоровые дядьки какие… А вот и… КТО?! Этот… Он и есть маг третьего отряда?! Эта жердь, которая тогда семенила за самым главным магом и весь разговор со мной стоявший с каменным лицом и есть маг вернувшегося за нами отряда? Блииин… Веселое у меня будет путешествие. Хорошо хоть недолгое. Почему веселое? Да потому что придется объяснять, почему осталась, откуда такая взялась и так далее. Почему недолгое? А потому что темные нам не дадут спокойно прогуляться по лесу. Ладно, посмотрим. Может, не узнал меня. Хотя вряд ли. Если уж я узнала, с моей-то задуренной всякой всячиной головой, то он точно вспомнит.
О, к нам подходит колдун из второго отряда, того, который спасли эльф и темный. Блин, и хоть бы один из признаков усталости на его старом лице был! Даже отдышки нет, хотя и в деды мне годится. Ну как это у них получилось?!
— Вот, девонька, держи, — протягивает мне малюсенькую фляжку. — Зелье выносливости. Три капли на флягу, не больше. И по три глотка всего. А то вижу, совсем тебя эти скачки по лесу доконали. Да ещё и во время исцеления. На два часа его хватит.
Я взяла флягу и грустно улыбнулась.
— Благодарю. А то и правда чувствую себя ненужной обузой.
Старик улыбнулся и сказал:
— Ничего, это только сейчас так кажется. А вот когда лагерь будем ставить да амулеты заряжать — сразу понадобишься. Также, как и зелья мои понадобятся во время ночного марша. Всему свое время.
Я улыбнулась. В чем-то он прав. Вот только ставить защиту вокруг лагеря я буду впервые, причем постоянно сверяясь с книгой, а амулеты… Посмотрим, насколько ритуалов меня хватит за раз. Это наш маленький отряд я могла спокойно обеспечить амулетами после каждого боя, а на такую ораву… Так… Надо развести зелье и напоить всех. И самой не забыть выпить, а то знаю я себя.
***
— Репей… Я не могу больше… Я устала.
— Можно подумать, я не устал. Дойдем до Верхних ручьев — там и отдохнем. Совсем мало осталось, потерпи.
— И ничего не мало! Туда от города на телеге день езды. По дороге, между прочим. А мы с тобой пешком и через лес. Это медленнее и дольше.
— Глупая, — улыбнувшись, сказал брат. — Дорога идет вдоль леса, делает крюк. И телега обычно едет медленнее пешего, потому как груженая товаром до отказа. А мы быстренько и напрямую. И вообще, помолчи. Хочешь, чтобы нас темные услышали?
Розка ненадолго притихла, а потом снова спросила:
— Репей, а это правда, что темные детей заживо едят?
Репей сплюнул с досады и сказал:
— Ну а я откуда знаю? Помолчи, дай мне послушать лес.
Вообще-то, их учили "слушать город". Но ведь лес — почти тот же город, только со своими особенностями. Вместо обычного шума людской толпы — разноголосый гомон лесных зверей и птиц, листвы, которую тревожит ветер, ручейков. И то, что знающий человек мог прекрасно разобраться по изменившемуся лесному шуму, где именно находятся нежданные гости, не было секретом для жителей приграничья. Ну а то, что сам Репей не относился к таким знатокам и сказал это просто для того, чтобы сестра замолчала на пару минут — к делу не относилось.
Репей прекрасно понимал, что они заблудились. Окрестности города они знали плохо, да и зачем им это? Им ведь не глашатаями быть, а ворами. В трущобах они знали каждый угол, да и в других районах города худо-бедно разбирались. Там бы Репей не оплошал. А тут, где одна кочка похожа на другую, где овраги вдруг возникают на пути и пока его обойдешь, то забудешь, как шел вначале… Или холмы, ничем не лучше оврагов, кстати. Но сказать сестре о том, что он заблудился… Она же до конца жизни ему этого не простит. Будет три дня канючить о том, что во всем виноват Репей и что вся эта идея с самого начала была провальной. Он-то Розку знал как облупленную. Также, как и она его, конечно.
— Ладно, сделаем привал. Посиди здесь, а я схожу, разведаю путь.
— Нет! Я одна не останусь, мне страшно. Я с тобой лучше. А лучше давай вместе посидим. Получасие всего, а?
Репей посмотрел на свое зеркальное отражение и кивнул. Немножечко — можно. Тем более, что пришло время перекусить, да и у него самого ноги гудят. Расположившись на бревне, они спокойно поели остатками вчерашнего хлеба да лесными ягодами, собранными по дороге. Городские-городские, а что есть в лесу можно, а что не трогать ни в коем случае они знали, как и все.
— Ну что, отдохнула? Тогда пошли.
Кивнув брату, Розка поднялась с бревна и последовала за братом. Десять минут ходьбы — и Репей останавливается, прислушиваясь и принюхиваясь. Дым. Точно, запах дыма. А дым — это огонь, причем или костер или печь. Печь, конечно, лучше… Ускорив шаги, мальчишка минут через десять увидел в просветах между деревьями стены домов. Деревня! Добрались-таки! Не помня себя от радости, Репей потянул Розку за руку из леса и выскочил на ограду небольшого огорода за домом. Можно было бы перепрыгнуть преграду и пройти сразу в дом, но мальчишка не решился сделать так в незнакомом месте. За такое в городе любой хозяин дома мог настучать по голове, а потом ещё и страже сдать. Поэтому они спокойно обошли огородик и прошли между заборами двух соседних домов на главную и единственную улицу деревни. Репей остолбенел, увидев, как на небольшом расширении улицы возле колодца стоят все жители города в окружении солдат темных. Сердце заколотилось как бешеное, а мозг выдал единственное правильное решение: бежать. Ноги послушались разума, минуя сознание мальчишки. Все также держа сестру за руку, он попятился и, развернувшись, когда улица перестала быть видна, убежал в лес со всех ног.