Страница 76 из 171
Мы поужинали, взяли с собой полный пакет пирожков, и по дороге к Гаяру заехали в магазин, чтобы купить для Кэсьен телефон. Я сомневалась, что она его примет, но Ашри настоял, что у девушки должна быть хоть какая-то связь с миром.
– Дай ей волю – она запрется в четырех стенах и всех пошлет куда подальше.
– Бедная. Не могу представить, что она чувствует.
– Мы одолжим ей денег, – ответил Ашри.– Без материальной помощи она вряд ли сможет начать нормальную новую жизнь.
– Она хочет жить в этой жуткой развалюхе!
– Пусть попробует. Это ведь ее выбор, но, в случае, если она оступится, сможем прийти на помощь. Гаяр так точно поддержит.
– Она его боится, – напомнила я. – Вряд ли такая помощь пойдет на пользу. Вот денег дать и почаще встречаться – это да.
Ашри улыбнулся.
– Знаешь, каков на самом деле этот страх и в чем его причина?
– Это страх телесный, полагаю, и причина его в том, что Гаяр проявил интерес.
– Телесный, верно, но дело не в том, что наш товарищ как-то по-особому на нее смотрел или что-то неверно сделал. Правда в том, что Кэсьен сама заинтересовалась им.
– Да ладно! – удивленно рассмеялась я. – Невозможно!
– Гаяр выносил ее из дому на руках, потом в себя приводил. Он умеет, если захочет, быть заботливым и милым. – Мы встали на светофоре, и мужчина принялся с улыбкой загибать пальцы: – Успокоил. Выслушал. Накормил. Дал все необходимое, был ненавязчив. Пока она не начала анализировать, доверяя только чувствам, все было хорошо.
– Хочешь сказать, они могли бы быть вместе?
– Не думаю, что это хорошая идея, – покачал головой Ашри. – Он зациклен на прошлом, она – на будущем. Люди, живущие в разном времени, редко когда допускают настоящую любовь.
– Это верно, но я-то смогла. Хотя у меня далеко не такие прочные страхи, как у Кэсьен. Я пережила нападение всего лишь, а она стала рабой сумасшедшего извращенца. Сможет ли справиться?
– Да. Уверен, у нее хватит сил, вот только не знаю, достаточно ли желания.
Гаяр провожал нас до машины, неся чемодан девушки и еще какую-то спортивную сумку. Она ворчала, что не возьмет, он весело ругался, что сунет его в багажник все равно.
– Я еду с вами, между прочим, – ухмыльнулся он. – Хочу посмотреть на хоромы.
Кэсьен побледнела, а я сердито посмотрела на ухмыляющегося начальника.
– А нельзя потом как-нибудь?
– Нельзя. Мое любопытство слишком велико.
Я знала, что бесполезно его отговаривать, и Ашри знал это. Проблема была в том, что в купе для четверых было маловато места. Тем не менее, мы с Кэсьен втиснулись назад, и всю дорогу говорили о погоде и предстоящем Новом Годе. Девушка вспоминала, как в детдоме они всегда клеили игрушки из цветной бумаги и фольги, а я рассказывала, как вырезала бесчисленное множество снежинок для окон.
Мы подъехали к зловещему дому, когда уже стемнело. Выглядел он точно таким, каким я его помнила: мрачная шестиэтажка из темно-красного кирпича, с косыми балконами и костлявыми серыми буками, растущими под окнами. Чуть вдалеке была детская площадка – заброшенная, поросшая сорняками высотой в человеческий рост.
– Ох, жесть какая, – сказал Гаяр. – Тут хоть кто-нибудь живет?
– Судя по тому, что нигде не горит свет – вряд ли, – ответил Ашри.
– Мира, какой подъезд? – решительно спросила Кэсьен.
– Второй. И последний этаж.
Мы поднялись в молчании, и девушка игнорировала черные стены, исписанные сверху донизу, кривые перила, и старые входные двери, за которыми царила гробовая тишина.
– Нам сюда, – показала я. – Так, кажется, верхний замок. Хм. Нет, нижний. Что-то не получается.
– Дай мне, – и Ашри, поколдовав над вредным механизмом, открыл дверь.
В прихожей было темно, и одинокая лампочка дала не слишком много света. Стояли вокруг какие-то коробки, лежали пыльные книги. Мы прошли, не разуваясь, в зал, и там увидели уродливый серый диван, пару таких же уродских кресел с черными полированными подлокотниками, трехногий стол, который подпирала двуногая табуретка, и занавески с вишенками, возле которых лежала бронзовая фигура полуголого бога-винодела народа кулук.
– Очаровательно, – сказал Гаяр, и я не смогла сдержать тихого смеха.
К огромному моему облегчению, Кэсьен тоже хмыкнула, и почти весело.
– Я ожидала худшего. Так-с, посмотрим, что с водой и отоплением. О, тепленькая! И напор ничего, – донесся ее голос из ванной. – Если здесь убраться, вполне можно жить. – Она вышла и посмотрела на меня: – Твой дядя точно не против?
– Нет. Все равно он здесь не бывает.
– Загляни-ка в спальню, прежде чем решишь остаться, – позвал Гаяр. – Здесь бесподобно.
Кэсьен нахмурилась, но пошла смотреть, и мы с Ашри двинулись следом.
– Это что?.. – вырвалось у меня.
Почти всю комнату занимала огромная, из черного дерева, кровать в виде какого-то зверя. Вместо ножек были корявые лапы, спинка с горем пополам изображала голову, а решетка для матраса частично сломалась. Торчащие прутья напоминали сломанные ребра, и я поморщилась.
– Самая жуткая кровать, какую я видел в своей жизни, – сказал Гаяр.
– Это не кровать, – сказал Ашри, – а ложе эпохи Вёрна. По идее, дорогая штука, хотя и выглядит несуразно и неуместно. А еще она тяжеленная. Понятия не имею, как ее умудрились сюда затащить… Мира, чем твой дядя занимается?