Пустыне снится снег

– Дедуля лежал в больнице, бабушка почти все время была с ним. Она не сразу узнала подробности, думала, что мы просто крепко поссорились, и мои травмы – случайность. Я призналась ей только через год, а дедушка не знает до сих пор. Мы боялись, что ему станет хуже.

– Я знаю, что ты писала заявление.

– Да.

– Но не была в женской консультации.

– Нет, – тихо призналась я. – Понимаю, это глупо… но мне было стыдно. Я не знаю, сделал ли он что-то… Мне показалось, что нет. Тогда я просто не нашла в себе сил записаться на прием.

– А когда спрашивали, что отвечала?

– Что ничего не было. Что он пытался, но не смог.

– Но точно не знаешь?

Я сглотнула. От стыда хотелось провалиться сквозь землю вместе со стулом, но Ашри не отпустил бы. Он продолжал успокаивающе меня гладить, и прижимал к себе крепко.

– Не знаю.

– Ладно, это мы пока опустим. Что произошло вчера?

Я рассказала, хотя и без подробностей. 

– Насколько мне известно, шесть лет назад Сорский-старший убедил тебя не сгущать краски, – продолжила Наташа.

– Да. Он просил, чтобы я не губила репутацию его сына в обмен на обещание, что он ко мне больше не приблизится. Но я написала заявление все равно, только о нанесении повреждений. Правда, в больнице мне поставили частичную амнезию… Подозреваю, что именно по этой причине мои показания не посчитали стопроцентно правдивыми.

– А ты знаешь что-нибудь о семье Сорских?

– Немного. Только что они обеспеченные. Эдуард не любил говорить о себе.

Женщина выключила диктофон.

– Сорские – те еще змеи, – сказала она. – Влиятельные люди, большие шишки. Максимилиан, отец Эдуарда, не так давно скончался, но с ним всегда можно было договориться. А вот сын личность омерзительная, он неуправляем и получает все, что захочет.  

– Зачем Эдуард пришел ко мне? Неужели у него за это время не появилось девушки?

– Думаю, в прошлый раз он не завершил начатое, – глядя мне в глаза, сказала женщина. – И помнил об этом.

– Да, он говорил что-то в этом роде… о завершении дела. Он – сумасшедший?

– Не в себе, да. Хотя скорее, просто заболел тобой. Любовь часто бывает помешательством.

– В тот раз мне нужно было показывать травмы, – сказала я. – Все фотографировали… Теперь синяков гораздо меньше, но…

– Я все устрою, – подал голос Ашри. – Не беспокойся. Достаточно уже того, что мы нашли у тебя дома. Ребята из личной охраны «Сфер» сделали фотографии разгрома, взяли пробы крови.

– Охрана Сфер?

– Ну конечно, Гаяр ни слова не сказал об этом, – проворчал мужчина. – Я чуть позже расскажу.

– Мне пора, – поднялась Наташа. – Спасибо за честность, Мира. Твои показания ценны и необходимы для частного расследования.

– Частного? Почему? Разве я не могу просто обратиться в ближайший участок?

– Можешь, но это не принесет результата. У Сорских прекрасные связи, однако в этот раз есть, кому за тебя вступиться.

Она улыбнулась и пожала мне руку, затем кивнула Ашри.

– Береги ее. Если у Эдуарда серьезные намерения, он больше не совершит ошибок и будет действовать жестче.

Проводив женщину, Ашри вернулся на кухню и застал меня сидящей на том же месте.

– Как ты? Отошла немного?

– Да. Выговорилась, поделилась с вами, и мне полегчало. Я ведь никому не говорила всей правды.

– В частности о своих сомнениях, – тихо сказал он, и я покраснела.

– Думаешь, я дурочка, что до сих пор не сходила и не обследовалась?

– Нет. Я думаю, ты была молодой, беззащитной девочкой, которую обидел и запугал богатый придурок.

– Но сейчас я не такая.

– Другая. Хотя все равно молодая и беззащитная. Хочешь, я схожу с тобой в больницу?

Я сглотнула.

– Наверное. Позже. Когда с Эдуардом будет покончено. Надеюсь, он сядет надолго на сей раз!

– Расскажи про суд.

Я была не против поделиться и этим унижением. Ашри принес кофе и булочки, и мне приходилось, утоляя голод, утолять и его искренний, необходимый интерес.

– А теперь объясни, что это за Сферы, и все ли в порядке дома? Ты сказал, там кто-то побывал.

Так я и узнала, что у фирмы есть своя служба безопасности, где работают лучшие из лучших. За всеми сотрудниками присматривали, всем могли оказать помощь. Конечно, круглосуточного наблюдения не велось, иначе и я бы не попала за столь короткое время в эти опасные ситуации. Но раз уж зло свершилось, оставлять его безнаказанным никто не собирался.

– И что мы будем делать теперь?

– Предлагаю тебе прогуляться. Не беспокойся, Сорский не посмеет к тебе приблизиться, пока я рядом.

– Его объявили в розыск?

– Нет. Мы действуем иначе, спокойно и деликатно.

– Но почему? Он угрожал мне! Теперь он не сможет отрицать, что…

– Мира, Эдуард Сорский один из тех, на кого не повлияешь. Ты даже не представляешь, что это за тип. У него тоже есть своя служба безопасности, и наверняка за этим домой уже ведется наблюдение.

– Боже! И все из-за меня!

– Глупости, – фыркнул Ашри. – Не стоит так переживать. Выход мы найдем обязательно, просто доверься мне.

– Я тебе доверяю, но есть одна небольшая проблема, Ашри. Или большая, смотря как ты это воспримешь.

Он нахмурился.