Пустыне снится снег

В понедельник мне впервые совсем не хотелось идти на работу. Паршивое настроение соответствовало паршивому самочувствию. Синяки не то чтобы сильно болели, но мешали мне все равно, тем более что завтра вечером предстояло выступать перед полным залом. Конечно, Таня как всегда выручит, замажет уродливые отметины, но от этого было не легче.

Я оделась как можно незаметнее, во все серое. Нарочно обула мягкие балетки, заплела тугую косу, и спряталась в кабинете с утра пораньше. Разговаривать ни с кем не хотелось, я еще не отошла от пережитого. В субботу бабуля и дедуля спросили, почему я сижу, словно воды в рот набрала, но рассказывать им о нападении определенно не стоило. Зачем волновать? Наверное, нужно было решиться и сходить в полицию, но я, помня, как все происходило в прошлый раз, просто не нашла в себе достаточной храбрости для этого.

Работа шла медленно, и в обеденный перерыв я перекусила нарочно припрятанным в рюкзаке бутербродом. Выпила маленький сок и вздрогнула, когда в дверь постучали. Через пару секунд зашел Гаяр – как всегда красивый до небрежности, энергичный и улыбающийся.

– Что с твоим телефоном, Мира? – спросил он, поздоровавшись. – Мы договаривалось, что он всегда должен быть включен.

– Потеряла, – мрачно сообщила я.

– Печально, но это не отговорка. Ты была нужна мне в воскресенье, кое-что срочно доставили.

Я просто не успела купить новый, очередной, аппарат. Да и в салоне на меня наверняка посмотрят как на идиотку – сколько уже можно восстанавливать номер?

– Ты ведь знаешь мой домашний, – попыталась выкрутиться я.

– Твоя соседка вежливо ответила, что ты у бабушки. Я позвонил по указанному ею номеру, но там никто не взял трубку.

Я вздохнула.

– Прости. Глупо вышло. Мы, наверное, не слышали… Я сегодня после работы планирую купить телефон.

– А лучше два, раз у тебя такие проблемы постоянно возникают.

Мне было не до его ядовитых ухмылок.

– Я просто… Да, лучше два. Что мне нужно сделать?

– Во-первых, перестать вести холодную войну с моим секретарем.

Я вскинулась и пристукнула кулаком по столу, вызвав у Гаяра удивленный смешок. Хотелось сказать, что Ребекка заслуживает войны самой настоящей за свои пакости. За то недолгое время, что я работала у Гаяра, противная секретарша успела всем растрезвонить, что «специалист по древностям» самая настоящая распутница…

– Ох уж эта женская ревность, – с улыбкой сказал мужчина.

– Что-что? Какая еще ревность? Чтобы ревновать – любить надо! Меня не должны касаться ваши отношения.

– Тем более что они чисто деловые.

– Ага, как же! – отозвалась я без раздумий, и поспешно забормотала: – Извини, вырвалось. Глупость сморозила. Это все слухи, сплетни и прочее…

– Нет, погоди-ка. Ты о чем?

– Ни о чем. Это шутка такая.

Я попыталась проскользнуть к двери и смотаться поскорее в коридор, но он перегородил проход.

– Мира, стой. Я не люблю, когда от меня убегают, и не приемлю хамства.

– Я тоже.

– Ну-ка рассказывай, – приказал он, схватив меня за плечи и усадив на стул. – Правду и коротко.

– Не имеешь права выпытывать!

– А я как друг спрашиваю.

– Как друг? – воскликнула я, но выдохнула и взяла себя в руки. – Моя честность вряд ли нужна тебе, Гаяр.

– Неужели ты переживаешь, что мы с Реби любовники?

Ну вот, поди, пойми его. То весь из себя деловой, то сам романы на работе крутит…

– То есть ты проводишь с ней время потому, что это удобно? Ничего себе деловые отношения! Впрочем, не хочу подобное обсуждать. Это вообще не мое дело.

– Именно, что не твое. Расскажи, почему Ребекка капает мне на мозги, прося найти тебе замену. 

Ага, старая тактика! Я не собиралась сдаваться, но и откровенничать не хотела.

– Не собираюсь опровергать ее ложь. Ядовитый, длинный, змеиный язык вообще непросто держать за зубами, Гаяр. Главное, чтобы тебя устраивали результаты моей работы. Остальное пусть будет всего лишь недобрым наговором. Я куплю телефон, переведу все, что необходимо…

– И, возможно, пропустишь занятия.

– Я не пропускаю тренировки.

– Ничего страшного, подумаешь, танцы, – пожал плечами он. – Можешь поупражняться и дома, если возникнет необходимость. Ничего сложного в вилянии бедрами нет.

– Ах, так? – вспыхнула я.

– А как? – сощурился он, словно поощряя мою сердитость.

– Ты либо слепой, либо болван!

– Либо ты не умеешь танцевать и переоцениваешь свои возможности. И кричишь, кстати. Плохой день? Может, антидепрессанты попьешь?   

– Прости, господин босс, что повышаю голос! – психанула я. – Давай на тебя четыре отморозка нападут с известной целью, и я посмотрю, что будет! Хотя нет, ты же у нас непробиваемый! От бедняг бы клочки пошли по закоулочкам. Беда, что я со своим шахрэ только что и способна, что жопой крутить, а сдачи дать не смогла!

– На тебя напали? – спокойно спросил Гаяр, и я почувствовала, как задрожали губы.

– Знаешь, хватит. Я больше ничего не скажу. Твое безразличие вообще к диалогу не располагает.

Встала, отодвинула его с дороги, и успела уцепиться за ручку двери.

– Мира, стой, – обидно рассмеялся он, поймав меня за плечо. – Ребекка предупредила, что ты станешь рассказывать всякие удивительные истории о якобы напавших на тебя бандитах… Вот что мне прикажешь делать? Смешно ведь!