Пустыне снится снег

– Это он не по-туарски, – заключила Кэсьен. – Блин, Мира, может, тебе поговорить с ним все-таки?

–  И что я скажу? Я пробовала его прогнать… Но он не уйдет, пока я не пойму смысл его появления.

– Может, он как-то связан с Сорским? – задумчиво сказала девушка.

– Не думаю. Он появился раньше, чем я снова встретилась с Эдуардом.

– А что говорит Ашри?

– Что это мое личное нечто, часть моей души. Он не предвестник плохого, и не носитель света, как мотылек.

– Какой мотылек?

Я рассказала, и Кэсьен кивнула.

– Значит, вот почему ты носишь его на груди. Ясно. Может, пойдем домой? Я замерзла.

– Да, – вздохнула я, глядя на печального колдуша, повисшего на заборе. – Дружище, прости, но не сегодня.

– Чер-чер-чер, – отозвался он и исчез также внезапно, как появился.

Нам с Кэс оставалось только вернуться в квартиру и сесть на кухне пить чай. Обе были сбиты с толку ворвавшейся в нашу жизнь магией, и бесконечно строили самые разные догадки о том, почему волшебство так явно и одновременно так скрытно. Заодно я разузнала у Кэсьен об обряде по крови, и она показала маленький порез на руке:

– Вот, теперь я вроде как под защитой Гаяра. Благодарна ему, на самом деле, но боюсь, что нам придется видеться как можно реже.

– Он тебе нравится.

– Ну да, – тихо отозвалась она. – Но я не хочу любить. Вообще ничего не хочу пока… а потом может быть поздно. Или этого «потом» вообще не будет, потому что он – влюбленный осел. Я никогда бы не сунулась к женатому, а он все равно что женат.

– Ждет замужнюю, – кивнула я. – Думаешь, зря?

– Конечно. Если у нее появится ребенок – тем более. К тому же туарские семьи крайне редко распадаются.

– Красавицы, что там у нас с погодой? – раздалось за нашими спинами.

– Нормально, – ответила я, видя, что Кэсьен покраснела и наверняка думает о том, не слышал ли он всего разговора. – Что там Ашри?

– Он еще занят, но звал тебя.

– Мы сейчас придем обедать, – пообещала я Кэс, и она кивнула, не глядя на Гаяра.

В кабинете царил полумрак, Ашри смотрел в монитор и как будто не заметил меня. Он был хмурым, усталым, но все равно красивым. Подкравшись, я обняла его сзади за плечи, и мужчина хрипло рассмеялся.

– Проветрились?

– Ага. Я снова видела своего колдуша, и он пытался мне что-то сказать.

– Интересно, – задумчиво произнес Ашри. Он накрыл ладонями мои руки и не отпускал от себя. – Настойчивые знаки всегда особенно ценны. Что ты чувствовала, когда он приблизился? В нем было что-то особенное, примечательное?

– Вроде нет. Обычный дух… Хотя что я о них знаю? Но, например, у Сорского они были черные, как будто горелые, а этот скорее промерзший. Тогда в лесу он пытался не пустить меня к дороге, и теперь я думаю – а вдруг хотел защитить?

– Возможно.

– Еще он говорил странные слова. И явно расстроился, когда мы ушли.

– Он пытается что-то объяснить тебе, – повторил Ашри. – И это – твоя личная загадка.

– Со временем разберусь. Он уже не так сильно пугает меня. А чем ты занимаешься?

– Прорабатываю территорию. Общий план.

– Это река?

– Да.

– А это возвышенности?

– Остров Фалид, рыжая Долина. Вот фотографии.

– Я не знала, что там можно купить землю!

– Для подобного проекта – можно. Мы планируем не просто домов понаставить, а создать условия для восстановления лесов, что были уничтожены три года назад. А еще обязательно посадим около ста гектаров фруктовых садов – самых разных. И для области польза, и нам будет здорово.

– Какое великолепное место! Я совсем по-другому представляла это поселение.  

– Как же? – спросил он, продолжая показывать мне прекрасные виды.

– На равнине, в роще, но не в окружении гор, на большом острове. Подожди-ка, этот новый мост – тоже твой проект?

– Да. Он был необходим для того, чтобы жители дальних поселков могли нормально добираться до города.

– Как это хорошо, Ашри! Я слышала, что у них были проблемы с перемещениями – летом по реке вроде ничего, а вот зимой не слишком-то удобно по льду. Да и вертолетное сообщение у нас не налажено, они то летают, то нет.

– Мы еще потому вложились, что там энергетически упрямая зона, она не поддается темноте и в ближайшее столетие не будет подвержена изменениям, – пояснил Ашри. – Хорошее место, в общем. Самое подходящее для усадеб.

Мне нравился его подход к делу. Оазисы не просто тратили большие деньги на себя, они старались для других, совершенно незнакомых, людей.

– Дома классные. Мне особенно нравится вот этот рисунок.

  – Это всего лишь наброски, лапка. Объем работ большой, и я пока не решил, какие конструкции и материалы использовать.

Я улыбнулась.

– Знаешь, эти кардинальные перемены мне нравятся. Сложно представить, каково постоянно жить за городом, однако в таком месте наверняка будет прекрасно!

– Ну, возможно, что мы будем приезжать туда на выходные. Или в отпуск. Хотя у меня не бывает настоящего отпуска, – сказал он задумчиво.

– Как это?

– Арморы не отдыхают подолгу. Ты же понимаешь, что невозможно просить магию на время остыть, лапка. Она есть всегда, и всегда стучит подобно вечному сердцу. Я повязан клятвой, – добавил мужчина, и его руки напряглись. – Не смогу все бросить и уйти на покой. Только смерть и новое рождение изменят мой путь.