Клеймённые

–      Ты знаешь, кто она такая? - кивнул на поломанную куклу в кандалах. Мальчик кивнул головой, а я с улыбкой ему ответил. - Это высшее создание, наделенное огромной мощью! - ответил с придыханием, как будто молился на нее. - Раньше было очень много богов и это они! - я еще раз кивнул в сторону женщины. - Они заставляли людей приносить себе жертвы.  Усилием мысли создавали потопы, пожары и миллионы жизней погибали. Многие века люди жили под гнетом Клейменных! - тихо на ухо я рассказывал пацану, не улыбался, а приоткрывал завесу тайны.

–      Мы же! - я указал на себя пальцем, а потом парню на руку. -- Родились в ненависти, спустя много веков, после того как люди, порабощенные богами, едва не лишились остатков разума, тогда же появился первый Каратель, не подвластный воле Богов. Первый человек, способный сопротивляться силе Богов. И имя нам Каратели, те, кто спасает мир от этих ЛЖЕ-БОГОВ! -- последнее слово я едва не прокричал ему в ухо. А потом поднял голос, а мальчик сжал веки от громкости! Эхо в коридорах повторяло мои слова, пусть так. Пусть все Клейменные слышат о нашей ненависти.

Я продолжал рассказывать не только юному Карателю, а скорее Темному Дому, хранящему воспоминания о убитых здесь Клейменных.

Это их могила, стены камер насквозь пропитались кровью жертв.

А я продолжал давить на парня:

–      Ты хочешь, чтобы эта тварь убила твою мать или отца!  Ты хочешь, чтобы сожгли твоих соседей-друзей для того, чтобы вкусить их страха? Ты хочешь покорно стоять на коленях, когда они тебе прикажут! ТЫ ХОЧЕШЬ!?

Парень выкрикнул мне, по-прежнему боясь открыть глаза:

–      Нет!

–      Тогда возьми эту чертову плеть и работай!

Только тогда я отошел, отворачиваясь от парня, давая время опомниться, прошелся медленно по полу, отсчитал мысленно несколько секунд.

–      А теперь — один! - я высоко поднял палец. - Насчет три, бьешь ее ИЛИ она убивает тебя и твою семью. Эта тварь с виду неопасная, а внутри хищник. Она питается твоей болью и пойдет на все, чтобы продлить эту боль! Два!

Я развернулся к парню, с облегчением поняв, что тот взял плеть и занес руку назад.

–      Три! - как сигнал к действию раздался мой голос. Тогда же плеть, состоящая из трех длинных лоскутов ударила тело женщины. Пленница вздрогнула на одно мгновение, будто вошла в сознание, а потом вновь безвольно повисла без движения.

А парень ошеломленно уронил кнут.

–      Поднимай! - приказал я.

На самом деле молодых Карателей жалели, не давали пытать по-настоящему, сейчас это почти труп. Клейменная давно допрошена и, как результат, эффекта ноль, разум ее почти сломан. Оставалось несколько ударов и она умрет, боли женщина больше не чувствовала. Скорее Каратель, впервые убивающий Клейменную, болезненнее переносил эти удары. Ему больнее поднимать руку на живое создание, к тому же женщину.

Я отсчитывал громко удары кнута, пока парень послушно бил. Эта пытка длилась не более минуты, в тот момент сердце, пожалуй, последний раз что-то чувствовало, болело, сжималось. Будто молило «остановись, не бей...». Мы же продолжали истязать жертву.

–      ВЫ - ТВАРИ!

Парень осекся, перестал бить. И я удивленно прекратил считать, думал Клейменная — развалившаяся личность. Женщина подняла голову, смотря на нас своими голубыми-голубыми глазами, а ее бледная кожа просвечивала тонкие вены.

–      Гребаные твари! Когда-нибудь и вас покарают за вашу жестокость! -- хрипло закончила мысль Клейменная.

–      Сомневаюсь! - я покачал отрицательно головой. - Ведь это вы взрастили нашу жестокость. Благодарите себя! Поехали, пацан!

В тот же момент голова женщины покорно опустилась.

Всё... пару ударов и она труп. Это предсмертные стадии Клейменных:

Сначала Клейменная затихала, переставала сопротивляться и не реагировала на боль.

Затем возможный всплеск эмоций перед смертью.

Потом покорный взгляд вниз, рассматриваемый, как смирение со смертью. После него - пара ударов и...

Последняя стадия — самосожжение...Голова, женское тело вытянулось в одну ровную линию. Глаза первые загорелись праведным гневом — огнем. Они стали не голубыми, а словно гнев Божества, кроваво-оранжевыми, вслед вспыхивали волосы, затем лицо облизывал огонь. И напоследок всё тело.

И это уничтожающее пламя не потушить.

Паренек схватился за лицо, не отрывая взгляда от умирающей Клейменной, медленно осел на холодный пол, кнут выбросил подальше от себя, словно тот ядовитый.

Примерно в этот момент вместе с первым убитым Клейменным умирал и Каратель, как человек.

Смерть Клейменной женщины — это последнее, что я ощущал в своей жизни настолько ярко. Мне было четырнадцать лет, после того экзамена больше не было настолько сильных всплесков эмоций. Были, конечно, эмоции, но они - ничто по сравнению с той болью.

Мы ненавидим Клейменных, а те ненавидят нас.