Страница 169 из 176
Задали вопрос эти глаза... эти внимательные, проклятые, гипнотизирующие глаза!
Рука от ужасного осознания, от догадки опала вдоль тела, пушка дулом указала на кафель зала.
– Уходи, - шепнула-приказала красивой девушке-пленнице, а сама не могла отвести взгляда от Ильи.
Я правильно услышала? Он знал, что пыталась его отравить? Там в квартире?
– Ты не вовремя себя сдала! Совсем не вовремя! - прозвучала еще одна фраза, которая окончательно ввела в состояние транса.
Голоса Карателей затихли, лишние звуки затерялись на фоне. Запахи, цвета исчезли. Видела расплывающееся пятно перед глазами и Его — Одного. Слышала его горькие фразы, произнесенные шепотом:
«Не вовремя! Не вовремя! Сдала себя!»
– Когда ты узнал? - нарушила молчаливое противоборство между нами.
– До сегодняшнего момента я не был уверен на сто процентов. Всего лишь на девяносто пять. С первого дня, как шарахнула банкой, я заказал на тебя досье. С каждой новой встречей я все сильнее удостоверялся, что ты не человек. А финальный удар был в больнице - только Клейменная может Карателя в лицо назвать чудовищем. Я не мог заинтересоваться обычной девушкой...
Знал...знал...с самого начал догадывался о моей сущности, а я глупо, наивно скрывала, боялась.
Как же тело проняло ознобом, передернуло мышцы, невидимо скрутило от боли. И согнуло вялое тело к полу, к земле. Вот бы упасть замертво и больше не вставать.
– П…по...почему? - дрогнул голос, когда спросила. - Почему не сказал, что знаешь? Почему не сдал в Темный дом?
Слишком скоропалительно задала вопросы, потом осознав, что вкладывала в эту фразу. Что хотела услышать в ответ? Он пожалел меня? Хотел спасти? Потому что я важна для него?
Предвкушающе замерла. Сердце счастливо затрепыхало в груди, как пойманное в ловушку его гипнотически-красивыми глазами. Оно взлетело от удовольствия, от надежды под слоем ребер, а потом рухнуло вниз и разбилось вдребезги от равнодушных слов:
– Как-то раз на собрании наш Начальник подал умную мысль — допрос Клейменных не приводит к желаемому результату. Вы самосжигаетесь до того момента, как мы получаем необходимые данные, поэтому необходимо было найти Клейменного и попытаться втереться к нему в доверие. Но вот проблема - я не чувствовал Клейменных, не встречал их, а в тебе мне что-то запомнилось. Не знаю. Прямо сигналило возле тебя. Странная ты! Мне нужны данные о вашем мире. А точнее вход в ваш мир!
– Ты чудовище! - вырвалось.
Я бы еще сотни фраз-оскорблений произнесла, если бы не боль в теле, которая ощущалась физически и не свист рядом с телом. И не взмах кнута.
Кнут рассек воздух и зажал шею удавкой, отчего я стала задыхаться. Открыла рот пытаясь поймать воздух, но шею стягивало все сильнее и сильнее. Запястья так же сдавливали ленты, держа мои руки, возле плеч.
Ручка у орудия одна, но кнут разделялся на три черные, кожаные плети.
– На колени! - услышала приказ, который был настолько тихим в голове, будто я почти глухая. Светловолосый Каратель рядом, держал рукоять кнута и давил орудием вниз. Заставлял тем самым под увеличивающейся болью и сдавленностью на шее, послушно спадать коленями на пол-кафель. -- Гектор, ты с ней закончил? Дай, я поиграю?
– Ее допросом займусь я лично! - расслышала глухой ответ, который заставил, превозмогая боль и удушье, сжать пальцами плети на руках и вспыхнуть. Не морально, а физически направить жар в руки и в лицо. В зрачках вспыхнуло яркое пламя. От пальцев загорелись плети и сожглись вплоть до рукояти кнута.
Каратель пренебрежительно сбросил сгоревший инструмент, цокнув недовольно языком. Ах, потерял игрушку.
Руками я оперлась на прохладный пол.
– Андрей, можно меня...здесь? - задала просьбу своему побитому отражению на полу. Андрей где-то здесь поблизости - единственный Каратель, у которого как мне показалось есть сердце. К нему я и обращалась с просьбой подарить вечное успокоение. - Я не хочу в темный дом!
– Нет. Нельзя тебя здесь! -- услышала холодный, безэмоциональный ответ Гектора. Больше не Ильи, а Гектора.
Новый Каратель передо мной. Не тот, что страстно любил три дня назад. Словно это не он был глубоко во мне. Будто не он с воодушевлением целовал. Не он обнимал, ласкал мое тело, словно ничего более красивого не встречал прежде. Будто я для него самая красивая и желанная!
Сейчас было равнодушие в его глазах, направленных на меня. Я не выдержала равнодушия.
Покорно опустила взгляд на ладони и колени. На пол, на котором сидела жалкой псиной на коленях. По воле высших созданий ждала правосудия.
Как хотелось испачкать сияющий свет над головой.
Хочу разбить этот свет. Осквернить эту чистоту. Голову или лоб опустить на плитку и рассечь череп. Свою глупую, доверчивую голову навсегда разучить доверять.
Глупая...маленькая...наивная...
Я предала свой род в обмен на это ...сидеть, подобно твари, на коленях перед ними.
Я поверила тебе... я простила тебя опять...
Я ВСЕХ предала, каждого, кто был дорог ради одного - твоих темных, прищуренных в насмешке глаз. Надеясь на тебя. Я верила тебе! У меня была надежда, что получится!
Смех истерически рвался изнутри, из самой глубины тела, из горла, из сердца. И я, отняв лицо от пола, задрала его высоко на люстру. Прикрыла глаза ладонями от чужого любопытства или боялась ослепнуть от света над головой. От люстры.