Страница 116 из 176
Я поддержал шутку, тихонечко посмеиваясь, только смеяться отнюдь не хотелось.
***
Вечером этого же дня после того, как стемнело я вернулся к тете Дианы. Святая женщина! Вот реально святая женщина!
С объятиями набросился на тетушку, повис на ней, навалившись всем телом.
– Эй, сопляк! Слезь! Раздавишь! -- она пыталась скинуть мои руки, но я приклеился намертво. Когда тетушка перестала бестолково бороться с объятиями, просто похлопала меня по спине, по плечам, как ранимого малыша. - Ладно, ладно, здоровый мужик вроде, не плачь!
Я отцепился от нее и вместе с ней удовлетворенно засмеялся.
– Фу! - сморщила она свой острый нос и пренебрежительно помахала рукой возле лица, будто прогоняла воздух. - Только от тебя несет, как от сточной канавы, даже не хочу знать, где ты был! Бегом мыться, а я за Дианой.
– А что с Дианой? - я остановился при входе в зал, уже собирался покинуть тетушку.
- Ничего хорошего, Артем, ничего. Приболела немного. Сама расскажет, если захочет.
Я успел привести себя в порядок, немного отдохнуть на мягком диване в зале, посмотреть передачу по телевизору, но сил приготовить ужин пока не было.
Тогда же прибыли Диана с Катей. Пока женщины тихонечко раздевались, разувались и шептались, будто по секрету рассказывая друг друга какие-то тайны, я вышел в коридор.
– Вау! - улыбка озарила лицо Дианы. У нее всегда искреннее, честное лицо, по нему легко угадать о девичьих мыслях. Или вероятно, что я за годы наблюдения научился понимать ее настроение. - Я очень рада, что ты живой! - попыталась пошутить она, но глаза вдруг спрятала на кроссовки, которые стаскивала с себя. Что-то показалось странным, что-то в ее взгляде почти сразу изменилось, потухло. Сначала она правда обрадовалась, а потом будто замерзла, застыла, плечи согнулись покорно, как под тяжестью неподъемного груза. Когда окончательно разулась, Диана с улыбкой подошла поближе, но в улыбку не верилось. Фальшивая маска.
– Что? Страшно выгляжу? - вдруг выдала она странную фразу — вопрос.
Диана хоть и без грамма косметики, но природа дала ей все необходимые краски для лица, идеально белая, ровная кожа, без каких-либо угрей или веснушек, мягкие губы бантиком, аккуратный нос, загнутые черные ресницы, зеленые очень необычные и притягивающие огромные глаза на лице. Что еще требовать? Да, сегодня прибавились синяки под глазами, да веки ее припухли, но она всё равно...
– Ты для меня всегда самая красивая. - тихонечко сказал ей.
Тетя сделала вид, что является предметом декора или ничтожным кроссовком или пальто, которое она решила быстро повесить в шкаф, но то неожиданно рухнуло с вешалки на пол, и Катя, махнув на него, удалилась. Оставив нас в откровенной тишине поделиться чувствами.
Диана пробормотала, обняв руками за голову, и, прижавшись щекой к моему плечу:
– Спасибо, Артем!
Она - жутко странная. Хоть и обнял, поглаживая растрепанные, прохладные после улицы волосы, но поведение подруги показалось странным. Очень странным.
Не знаю, какой сделала вывод тетя, но она неожиданно засобиралась из дома на какое-то срочное дело в девять часов вечера. По голосу Кати и ее наставлениям отчетливо понял, она специально оставляла нас наедине:
– Ребят, вы покушайте обязательно! - дала последний указ.
Я пошел провожать Катю, которая подняла пальто с пола (оно так и продолжало валяться с их прихода). Тетушка стряхнула возможные пылинки с одежды и добавила чуть тише, будто по секрету:
– Так ты, иждивенец! - начала она, просовывая руки в пальто. - Значит, остаешься за психиатра! - она специально подошла и ткнула мне в грудь указательным пальцем. Чуть не проткнула. Я потер место, куда тетушка жестко ударила пальцем.
– Вино на самом верхнем шкафчике! Спаиваешь ее! И восстанавливаешь моей племяшке прекрасное настроение! - тетя нарочито искусственно улыбнулась, явив яркую эмоцию, продемонстрировав как надо. - Чтобы она завтра, как солнышко, сияла! Ясно!?
– Чего же не ясного! Не надо мне очевидные вещи говорить! - озвучил я и скрестил недовольно руки под грудью. - Я умею женщинам поднимать настроение!
На последней фразе подмигнул Кате.
- Охо-хо-хо! -- тетушка насмешливо сделала губы трубочкой, выдувая воздух. Засмеялась на пустом месте. Потом подошла в расстегнутом пальто и, подняв руку, взъерошила непокорные пряди темно-белых волос. Потом еще и еще устраивала беспорядок на голове. Как с псиной - пришла ассоциация.
– Чтобы без детей! И запечатываний! - прозвучало последнее наставление, а она взяла, поцеловала кончики своих пальцев и прислонила мне ко лбу со шлепком. Слава святой земле, помады на ее губах не было.
На столь оптимистичной ноте тетушка покинула свою же квартиру, оставив нас с Дианой наслаждаться обществом друг друга или скорее тишиной. Тишина была, как живая, а подруга как мертвая.