Страница 4 из 69
-Папенька, - положила Татьяна руки на плечи отцу, что неудержимо плакал, прикрывая то глаза, то рот рукою.
Он держался другой рукой за камин, теряя силы стоять, будто его убивают изнутри, не позволяя дальше жить с тем, что было так дорого.
-Не надо, - сквозь рыдания молвил он, помахав, чтоб дочь уходила.
Он прятал лицо, жмурил глаза. Татьяна видела, как худо ему расставаться с нею, и сама чувствовала то же самое. Слёзы так и покатились по щекам.
-Душенька моя, - обняв дочь крепко-крепко, плакал отец. - Кто же убережёт тебя теперь от всех напастей?
-Я смогу, папенька, - веря в лучшее, смотрела в его глаза Татьяна. - Я буду той волною океана жизни, которая будет подбрасывать всё время вверх, пока не дотянусь до тепла солнца!
-Танечка, - услышал он в сказанном слова её матушки.
Он помнил их, помнил, как любимая погибшая супруга была мудра и прекрасна. Теперь видел её в дочери, что так быстро повзрослела да стала настоящей завидной невестой, о которой пока никто не знал. Только участи быть сиротой в стране, где никогда не была, совершенно одной, без родных и друзей, - не желал.
В ту ночь Татьяна ещё долго вспоминала эти объятия, а после и тихий, молчаливый ужин вместе с ним да мачехой. Отец впервые казался кем-то иным. Словно запуганный заяц, что сидел под кустом и ждал участи быть пойманным беспощадным охотником, чью роль играла в представлении Татьяны как раз мачеха.
Её Татьяна и сама боялась. Было нечто во взгляде той, что заставляло кровь стынуть в жилах. Будто какая ведьма из сказок сумела переступить преграду книг да жить в реальности. То, что мачеха желала с самого начала избавиться от неё, Татьяна чувствовала. То ли ревность, то ли боль, что своего ребёнка не родила изъедали всё хорошее изнутри у сей супруги отца.
Татьяна долго ещё лежала в постели, вспоминая обо всём да думая, как оно теперь будет. Расставаться с отцом тоже не хотелось, но жизнь шла вперёд, а её отправляли в дальний путь начинать строить свою судьбу. Не дождавшись прихода сна, ворочаясь с боку на бок, Татьяна всё же поднялась и взяла фонарь.
Она тихонько покинула спальню да отправилась по коридору, а там - спустилась на первый этаж. Сама не знала, куда идти, но душа звала попрощаться с домом именно сейчас:
«Утром быстро увезёт меня карета отсюда и вернусь ли?... Наверное нет», - вздохнула Татьяна, и фонарь выпал из рук, разбившись о пол.
Чуть испугавшись, она оглянулась вокруг, но всё казалось вокруг одиноким. Татьяна зажгла свечу да посветила ею на висевший на стене портрет. Посмотрела на себя, ещё маленькую, которая сидела когда-то вот так на руках у отца, а рядышком стояла мама.
«Прощай», - прослезилась Татьяна, глядя на маму, да оглянулась медленно вокруг. - «Прощай, мой милый дом... Твоё тепло и защиту не забуду никогда... Может быть судьба позволит ещё вернуться к тебе, вспомнить с тобой вновь былое... Жаль... Страшно уезжать... Страшно оставлять всё, что было моим... Смогу ли я?... Но я должна...»
-Что бродишь здесь, как призрак? - раздался строгий голос мачехи.
Татьяна невольно вздрогнула. Она с виноватым видом повернулась и стояла на месте, пока сложившая за спиной руки мачеха прошлась вокруг неё:
-Что молчишь?
-Не спится, - молвила Татьяна.
-Зря, - подняла мачеха удивлённо брови. - Незнамо ещё, когда доберёшься до постели. На корабле, думаешь, будешь спать?
-А Вы, матушка? - взглянула Татьяна в её расширившиеся глаза и тут же с растерянностью отвела взгляд. - Простите.
-Вот, - вытянула та руку, в которой на цепочке свисал медальон. - Забери, и чтоб не отдавала снова отцу! Ступай спать. А с завтрашнего дня начнётся твоя новая жизнь. Я же отправлюсь с тобой и прослежу, чтобы благополучно добралась до Императрицы.
Татьяна молчаливо взяла медальон и вернулась к себе в спальню. Сев на краю постели и открыв его, она посмотрела на свой портрет. Так и не выпускала из рук. Так и не спала.
Ранним утром, собравшись к отъезду, Татьяна сжимала свой медальон в руке, пока не остановилась у кареты перед вышедшим прощаться отцом. Мачеха быстро устроилась в экипаж, ничего не сказав, и Татьяна вложила в руку прослезившемуся папеньке медальон.
-Нет, милая, - понял он и зашептал, вернув его ей на ладонь. - Отдай его тому, кто станет дорог... А у меня есть ещё твой портрет. Да и, - тут он приблизился к ушку Татьяны. - Да и из памяти моей никто не сотрёт тебя.
-Мы увидимся? - с надеждой смотрела она в глаза отца, и тот кивнул, а на лице появилась грустная улыбка.
С той же грустью и неохотой расставаться Татьяна села в экипаж, и он скорее да скорее увозил её вместе с мачехой всё дальше... Прочь от родного дома...