Страница 27 из 229
– Азартные игры? – нахмурился Мрамор. – Я не собираюсь играть на деньги.
– Расслабься, мы будем играть просто для удовольствия, а не на деньги. – отмахнулся Орсон.
– Так не интересно, – таинственно улыбнулась Ивона. – Нужно как-нибудь считать баллы и делать ставки. А тот, у кого окажется больше всего баллов в конце загадает остальным какую-нибудь забавную мерзость. Что бы такое найти мелкое.
Что ж, сказано – сделано. Пара минут поисков – и мы нашли фасоль. Разделив добычу на четыре кучи мы начали игру.
В покер я играла плохо, просто отвратительно. Не умела блефовать, вечно сбрасывала нужные карты, путалась в комбинациях, которых, на самом-то деле, и не много. К тому же мне отчаянно не везло. Играть меня как-то раз от скуки научила Янка, знаний чуть добавил Орсон, но в целом играла я этим вечером всего во второй или третий раз. И впервые – в такой большой компании.
В первом круге нас всех уделала Ивона. Девушке везло до безобразия, а мне доставались максимум пары. На последнем ходе Ивона страшно оскалилась и выложила на стол каре из вальтов. Орсон только присвистнул:.
– Везет же некоторым.
– Что бы такое вам придумать, – прищурилась Ивона. – Ой даже не знаю.
– Пощади, – картинно взмолился Орсон.
– Так, человеки и нечеловеки, – скомандовала девушка. – А ну все лезем под стол и громко мяукаем.
Мрамор поморщился, но полез. Я тоже со вздохом забралась под стол, где уже сидел веселый вампир. Стало как-то тесновато.
– А ну мяукаем, кому говорю, – постучала костяшками пальцев по столешнице Ивонна. – Давайте, дружно.
Ну мы и мяукнули пару раз. Потом еще пару раз. А потом на нас уже с удивлением таращились кошки, не понимая, что вообще происходит. Мы устроили самый настоящий концерт. Когда одна из любимец Якоба подбежала к нам и удивленно мяукнула, я не удержалась от смеха. За мной заулыбался и Мрамор, будто сбрасывая то напряжение, с которым он начинал играть. Правда, продержалась эта улыбка не долго.
– Что здесь происходит? – осведомился очень знакомый голос.
Высунувшись из под стола я увидела удивленного Фрино. Парень смотрел на нас как на душевнобольных, держа в руках грязную чайную чашку. В просторной белой рубахе выглядел он как-то непривычно по-домашнему. Впрочем, он в последнее время вообще одевался совершенно иначе, чем раньше.
– Мы в карты играем под шиару, – пояснила ему Ивона. – Хочешь с нами?
В девушку тут же впились четыре ошарашенных взгляда. На наш немой вопрос “почему ты это предложила” она лишь пожала плечами и выдала:
– Ну а что такого? Общежитие чинили вместе. А вы, парни, вообще должны быть ему благодарны. Если бы он вас не держал, то вы бы кого-нибудь покалечили.
Быстро переместившись из под стола на свои стулья, Орсон и Мрамор помрачнели. Я тоже вылезла, но садиться не торопилась. Фрино же, казалось, колебался. Уж не знаю, что творилось в его голове, но в конце-концов он немного удивленно выдал:
– Ну… ладно.
Такого поворота событий кажется никто не ожидал, даже сам Фрино. Под нашими ошарашенными взглядами парень опустился на пустой стул между Ивоной и Орсоном. Мы смешали всю фасоль в одну кучу и разделили ее, теперь уже на пять порций. Игра продолжилась, однако если в первый кон мы шутили и веселились, то теперь молчали. Чувство было такое, будто над столом рояль подвесили на тонкой веревке и, стоит сказать чуть громче, он с шумом грохнется нам на головы.
Как-то ненавязчиво Ивона зажгла еще пару благовоний, и дышать стало тяжело от наполняющего комнату дыма. Постепенно шиара начинала действовать. Я краешком глаза заметила, как расслабленно откинулся на спинку стула Мрамор, как снова начал улыбаться Орсон, как разгладилось лицо у Фрино.
Такая странная ситуация.
– И все же я вот чего не понимаю, – начала вдруг Ивона. – Почему рванули эти кристаллы? Кто-нибудь слышал об этом хоть что-нибудь вменяемое?
– Без понятия, – вздохнул Орсон. – Но это было ужасно. Я честно вроде и не соображал ничего, но помню, что страшно боялся на кого-нибудь броситься.
– И потому залез под стол и там сидел, крича на всех, чтобы не подходили? – уточнила Ивона. – Ну и напугал же ты меня.
– А ты, Мрамор, что-нибудь помнишь? – спросила я у друга.
– Ничего, – забирая из расклада бубновую восьмерку, ответил Мрамор. – Будто ничего и не случилось. Я только помню, как начал вдруг превращаться, испугался. А проснулся уже в лазарете весь в синяках.
– Да уж, – буркнул вдруг Фрино. – С вами сплошные проблемы.
– Не выпендривайся, – нахмурился Мрамор. – То, что ты нас сдержал еще не значит, что мы – твои должники. Считай что искупил вину за то нападение, не более того.