Страница 101 из 229
– И не лень тебе, – хмыкнул я. – Поберег бы силы на действительно важное дело.
– Могу себе позволить, – ответил Венир. – Считай это чем-то вроде зарядки, Мал. К тому же… разве не красиво?
Спорить я не стал – все равно не понимал, к чему вся эта показуха? Лишь глухой в академии не знал, что Венир – талантливый маг. И лишь слепой не видел, что единственный, кого он близко к себе подпускает – это я. Мысли об этом вызывали у меня улыбку. Как же иронично, что в деле освобождения демонов из их заточения, принимал участие человек. Да что там принимал… сам предложил. Единственный из их расы, кто действительно вызывал у меня уважение. Впрочем вру… не единственный.
– Слушай, Венир, все хотел тебя спросить, – припомнив об одном важном деле, начал я. – О Раде.
– А что Рада?
– Надеюсь, ты на нее не заглядываешься? Хочу уговорить ее на что-нибудь перед выпуском. Столько же ухаживал… должна же она наконец сдаться. Ваши человеческие женщины такие упертые.
– Уговаривай, – безразлично отмахнулся Венир. – Мне-то какое дело? Меня она не интересует. Скорее уж это я ее интересую. Хотя... у меня такое чувство, что она не просто так с нами сблизилась. Неприятное, надо сказать, чувство. Все же с дочкой Хранителя надо быть настороже. Надеюсь ты в порыве любви ей ничего не разболтаешь.
– Я? Ха! – фыркнул я. – Это ты у нас любитель чесать языком. Ну, сознавайся, сколько уже студентов посвящено в нашу тайну?
Я сказал это в шутку. Да, Венир тот еще болтун… но я был уверен в том, что он в этом случае немее рыбы. Все же мой друг хотел завершить наши исследования, кажется, даже больше моего. Но Венир неожиданно принял мой шуточный укор близко к сердцу.
– Не веришь мне? – остановившись, спросил он. – Ну ладно, демонюга, сам напросился. Смотри внимательно.
Он приложил руку к сердцу, улыбнулся зубасто и провозгласил наигранно-пафосно:
– Я клянусь тебе, Малум, своим сердцем, что не выдам наш секрет ни словом, ни делом, ни мыслью. Клянусь! Клянусь! Клянусь!
– Идиот, – заключил я, со вздохом ложа руку на сердце. – Самый настоящий идиот.
– А ну руку убери, – обиженно прищурился Венир. – И не смей мне клясться. Я лучшим друзьям доверяю в отличие от некоторых. И пускай это будет темным пятном на твоей демонической совести.
– Самоубийца, – покачал головой я, но руку убрал.
В этом весь Венир. Так запросто дать самую страшную из всех магических клятв, и так запросто запретить мне давать свою в ответ. Пристыдил, нечего сказать. За то и ценю – в отличие от других на него можно положиться. А еще за то, что в отличие от других у него хватает мозгов, чтобы не доставать меня лишь из-за того, что я демон.
Уважительно кивнув ему, я развернулся и пошел вниз, отметив на ходу два отпечатка руки – одну обычную и одну когтистую - сцепленные большими пальцами. Скрещенные большие пальцы – знак дружбы. Скрещенные мизинцы – любовники. Он сам это предложил. Потому что он действительно мой…
– Лучший друг… – глядя в потолок, пробормотала я.
И не заметила, как проснулась посреди ночи. Казалось, что я уже несколько минут, а то и часов, смотрю в потолок.
Малум и Венир. Малум. Почему ты сдал его? Почему вы поссорились? Зачем? Если вы были в таких хороших отношениях, то что вообще произошло так много лет назад? Столько вопросов и ни одного ответа...
Я потеребила маленькую серьгу-колечко в Янкином ухе – талисман блокирующий защитные чары в комнате Малума и Венира, что дал мне Зритель. Ничего. Сегодня я попрошу ключ у Брусники и схожу в вашу комнату. Может, тогда эти сны, наконец, прекратятся?
И еще… я ведь скрестила наши с Фрино мизинцы. Будто знала откуда-то – может, из памяти Малума – эту традицию. Просто маленькая женская глупость, вряд ли даже Фрино понял, зачем я это сделала. Таких ладошек там было много, а рядом с его как раз имелось свободное место. Хотя… рядом с его ладонью имелся и отпечаток Эйнара. Так что может и знал.
“Любовники, да? – подумала я, закрывая глаза. – А ведь он рано или поздно захочет чего-то большего, чем поцелуи… И что же я тогда буду делать?”
Представив себе нас с ним в постели, я глупо улыбнулась в подушку… да уж, потерять девственность в чужом теле. Какая же все же странная у меня жизнь. Дома бы я не смогла сделать этого до свадьбы, и вряд ли бы смогла бы даже поцеловаться с тем, кого действительно люблю. А здесь? Если я потеряю девственность здесь, в академии, тайком, то по крайней мере мой первый раз не будет таким уж ужасным. И если я перемещусь в свое тело, потеряв магию, и меня выдадут замуж за Хоука, мне, по крайней мере, будет что вспомнить. Под такие странные, новые для себя мысли я заснула.