Опустошенный север

На следующий день Ксения упиралась изо всех сил и лежала в кровати, пока у неё не заболела голова. Уснула сразу после визита ведьм. Кажется, она ещё только поднималась по лестнице, когда тело сдалось и скомандовало отбой. Утомительный и насыщенный день накануне неожиданно подарил спокойствие и веру, что теперь будет всё хорошо. Спала Ксюша крепко, как в детстве. А утром неожиданно накатило ощущение неги и комфорта. Захотелось насладиться мягкой периной, воздушной подушкой, чистым белоснежным бельём. Она с наслаждением полежала на своей половине, перебралась на Ингварову, потом просто поперекатывалась по большой кровати туда-сюда, пока не закружилась голова. Пришлось встать, поправить одеяло, взбить подушку и чинно улечься на своё место, как положено приличной леди.

Большое окно, через которое проходит достаточно света, чтобы днём в комнате было светло и уютно. Дом протоплен, снизу доносятся голоса занятых делом людей, а жена ярла выполняет свою работу, нежится и улыбается. Счастье-то какое, кто бы знал!

Из-за нарастающей головной боли пришлось всё-таки встать, сделать свой минимум упражнений и соизволить отведать, что там вкусненького приготовили на завтрак.

Приведя себя в порядок, Ксения решила, что теперь может показаться на люди. Одарив каждого встречного лёгкой улыбкой или приветливым взглядом, хозяйка уселась за стол.

Несмотря на то, что мужчины в доме уже все подкрепились, никто не отказался продублировать завтрак и побыть в тепле Ксениного обаяния и долгожданного радостного настроения. Кухарка с Милле с ног сбились, по-быстрому заново накрывая стол для всех. В конце трапезы леди с грустью смотрела на аппетитно пахнущую буженину, но больше ни кусочка съесть не смогла, оставалось только завистливо вздыхать, удивляясь мужскому аппетиту.

За что понравился нынешний дом Ксении, так это за большие окна. Сидя в гостиной, в тепле, за накрытым столом, освещённые утренними лучами, все наслаждались обстановкой и никто не спешил уходить.

Посплетничали о вчерашнем поведении герцога, истории ведьм приобретали больше красок в свободных пересказах, и всех ужасно интересовал визит наиглавнейших служителей храма. Воины с гордостью поглядывали на своего командира и его жену, понимая, что не каждый ярл удостаивается чести личного посещения столь ранговых персон.

Когда стих разговор о важных делах государственного масштаба, Ксения поинтересовалась, что за стройка образовалась у них за домом?

— Вы уж, миледи, не серчайте, − начал отвечать Харн, − Мартин взялся по вашим рисункам строить оранжерею. Народу у нас много толчётся, так он всем ломик в руки и посылает за двор долбить там мёрзлую землю. Очень ему захотелось порадовать вас по возвращении.

— Не может быть! Мартин! Но как же?! Там же земля соседей?

— Уже наша, миледи, − скромно ответил Харн.

— Неужели у меня будет отапливаемая теплица? Хоть что-то сбудется из того, о чём мечтала по дороге, − растроганно произнесла Ксения и тем самым подбодрила Хассе.

— А я, миледи, − поспешил похвастаться он, − слежу за вашей лавкой. Помните, мы накануне вашей пропажи запугали конкурента?

— Помню, как забыть, − сияя, как ребёнок в предвкушении подарка, подтвердила девушка.

— Он на следующий день пришёл каяться. Начал вашу лавку чинить, приходил сюда, как увидел, сколько народу у нас бывает, так усердия у него прибавилось. Я проследил, чтобы он всё чин по чину закончил, да за работниками приглядел, и не заметил, как сам увлёкся. Такое это интересное дело оказалось — маленькие сладкие чудеса творить! А уж когда вижу, как девчонки балдеют, отведав мои художества, так сам счастлив едва ли не больше их.

— Хассе, так это твои новинки мы вчера пробовали?

— Мои, миледи, − с гордостью согласился мужчина.

— Как же здорово, какие вы у меня молодцы, − чуть не до слёз расчувствовалась Ксения. − А как же удалось выкупить землю?

— Вы ещё не знаете, Стефан-то наш, деревенский увалень, у него ж хватка крокодилья! Это такие животные, ваше сиятельство, в южных странах водятся.

Хозяйка, улыбаясь, кивнула.

— Так вот этот хват договорился о продаже домов с соседями справа и с теми, что граничат с нами за спиной дома, выходя на другую улицу. Получается недёшево, но другой возможности не будет. У тех, что справа, дом старый и им надо решать: либо отстраиваться заново, либо съезжать. Стефан им нашёл домик поменьше и предложил доплату. А те, что позади живут, так у них денежные затруднения. Остаётся слово за вами, миледи, давать согласие на сделки или нет.

— А где же сам Стефан сейчас?

— Он завтра-послезавтра должен вернуться. Свою семью решил в город перевезти. Отец с матерью у него ещё молодые, но всё ж одним лесом в деревне им тяжело жить. Думают здесь дело себе подыскать.

— А на какую работу они рассчитывают в городе?

— Батя у Стефана всегда хорошим охотником был да шкурами занимался. Всё, что он из кожи или меха делает, всегда дорого стоило. А мать ему в скорняжьем деле помощница. Думаю, будут теперь покупать шкурки у других охотников и ремесленничать.

— Ну что ж, хорошее дело, − согласилась Ксения. − Как Стефан вернётся, сразу к нам с Ингваром пусть подходит. Да, милый? Мы будем здесь расширяться? − повернулась она к мужу.

— Обязательно, радость моя, − и не было счастливее человека сейчас, чем Ингвар. Он глаз не сводил с ожившей Ксении. Смотрел, как она кушает, смакуя каждый кусочек, наблюдал, как она выжидает после первых горячих глотков кофе, прикрыв глаза, сосредоточившись на наслаждении. Слушал, как жена рассказывала людям о том, что с ней случилось, и больше не закрывалась в себе, не дрожала, не нервничала. Видно было, что Ксюша соскучилась по общению. Старался не упустить её эмоции, когда она радостно распахнула глаза в изумлении, услышав о начале строительства оранжереи. Рядом с ней царило счастье, и не заметить этого было невозможно. Поэтому никто не торопился. Все тянули время, чтобы побыть рядом, почувствовать, погреться, узнать, каким многогранным бывает семейное благополучие.