Страница 8 из 117
Очнувшись, попыталась приоткрыть веки, но они словно тяжестью налились. Я попробовала еще раз и только тогда поняла, что на моем лице что-то лежит. Прохладное и, возможно, влажное. Сделала неглубокий вдох, рискнула пошевелить руками, но также ничего не вышло. Мгновение спустя услышала странный переливчатый поток звуков, будто кто-то перебирал клавиши неизвестного мне музыкального инструмента, а затем лица коснулось что-то влажное и прохладное.
Звуки стали громче и как-то взволнованнее. Затем ощутила легкое дуновение, приятный ветерок прошелся от кончиков пальцев ног до макушки.
«Что? От самых пяток? Но как? Что это?»
Я дернулась, рванула вверх и попыталась сесть, но дурнота, тягучая и густая, словно патока, накатила, накрыв мое сознание черной пеленой.
Следующее пробуждение поразило меня не меньше. На этот раз я уже сумела разлепить веки, только так и не смогла сфокусировать взгляд. Все, что я видела, это белый размытый свет. Устало прикрыла глаза, опять погружаясь в беспамятство.
Мое третье пробуждение оказалось гораздо лучше первых двух. В помещении, где я лежала, было светло, на мой взгляд даже слишком. Я попробовала шевельнуть пальцами рук и, согнув пару раз указательный, решила, что и этого пока достаточно. Медленно выдохнула и снова попробовала поймать то ощущение, что дало мне надежду ощутить свои ноги.
Ничего.
Я вздохнула. Наверняка это просто последствия стресса, того страшного сна. Мне просто показалось… Снова открыла глаза и увидела луч солнца, прорезавший пространство над моей кроватью, и пляшущие в нем пылинки.
Переведя взгляд выше, уставилась наверх. Странное оформление для медицинского учреждения. Где же я? Белый сводчатый потолок пересекался балками, выполненными из какого-то темного дерева. Мне это напомнило картинки из мировой сети со сказочными тавернами или швейцарскими горнолыжными курортами.
Я с трудом повернула голову и тихо охнула. Слева от меня в большом кресле сидела женщина. Сейчас она спала, забавно откинувшись к одной из боковин, на ее коленях покоилась какая-то книга, испещренная мелкими каракулями. Я молча разглядывала ее и не могла понять, кто это? На ней не было медицинского халата или знакомой мне одежды. Длинный балахон до пола напоминал по текстуре лен, а по цвету жухлую траву.
Я разглядывала ее руки, одна из которых покоилась на страницах раскрытой книги, а вторая подпирала щеку. Подняла взгляд к лицу незнакомки и запаниковала — пепельно-белое, оно было совершенно лишено каких-либо красок, и я даже решила, что передо мной мертвец. Но уже секунду спустя гостья распахнула свои глаза, такие синие и такие яркие!
Они распахнулись шире, и я снова услышала тот же странный звук. Женщина что-то громко закричала, подскочила с кресла и приблизилась ко мне. Книга с ее колен рухнула, глухо стукнувшись об пол. А я снова провалилась в черноту.
В следующий раз я очнулась от прикосновения к своему лицу. Теплая сухая ладонь надавила на лоб, потом переместилась к макушке и прошлась по голове. Я осторожно приоткрыла веки. Подняла глаза вверх и столкнулась со взглядом незнакомого мне мужчины, что стоял около кровати. Он был одет в простую рубаху под цвет своих завораживающих фиолетовых глаз. Волосы убраны с лица и, похоже, заплетены косу. Морщинки собрались около глаз и вокруг губ.
На взгляд я дала бы ему лет сорок пять, не больше, но вот морщинки… Мужчина протянул вторую руку и коснулся моей ладони, лежащей на одеяле, которым я была укрыта. Его губы зашевелились, но вместо слов моих ушей коснулись уже знакомые переливы звуков. Я с удивлением уставилась на него и попыталась хоть что-то сказать:
— Я… Х-х-х… я… — Изо рта вырывался только жуткий скрежет, будто я никогда не говорила до этого.
Горло царапало и даже попытка выдать одно слово отдавалась ужасной болью. Из глаз потекли слезы. Что же это такое, почему так больно?! Приподнятая голова снова упала на подушку, а мокрые дорожки слез прочертили себе путь по щекам, убегая на шею.
Бархатная переливчатая трель сопровождалась покачиванием головы незнакомца. Мужчина наклонился ближе, внимательно вглядываясь в мое лицо. Его ладони обхватили его, а пальцы задержались на висках. Он улыбнулся, будто извиняясь, и тут мою голову пронзила острая боль.