Страница 14 из 117
Так прошло еще полгода в доме тора Кера и торы Маэрты. Долго и упорно я училась ходить. Это было невероятно тяжело. Несмотря на то, что к ногам вернулась чувствительность, контроль над ними не давался мне очень долго. Не говоря уж о том, что мышцы, не знавшие реальной нагрузки почти семнадцать лет, в отличие от рук, отказывались держать мое и так невесомое тело.
Первый раз встав перед зеркалом, я была шокирована. Сначала меня даже посетила мысль, что это тело и вовсе не мое. Ведь я попала в другой мир… Потом начала находить старые шрамы, узнавала свои родинки. С момента похищения и до того мига, как очнулась, я потеряла минимум половину своего веса. Сейчас кожа обтягивала мой скелет, и я ужасно напоминала одного из узников концлагерей во время второй мировой войны. Ко всему прочему еще лысая и безбровая.
Каждый день мы с тором устраивались в комнате, что уже давно стала моей, и он рассказывал об этом мире, а я задавала уточняющие вопросы. Как оказалось, мое появление в доме совпало с другим ужасным событием: единственная сестра торы Маэрты вместе с семьей погибла при пожаре. Они почти не общались, так как сестра очень рано сбежала из дома и вышла замуж за чужака из северных кланов. В том пожаре выжила только младшая дочь, но она очень сильно пострадала в огне. Ее сразу порталами перенесли в дом торы Маэрты, где к тому времени уже несколько месяцев тайно находилась на лечении я, но девочка погибла, так и не приходя в сознание. Ей было всего восемнадцать лет.
После недолгого обсуждения тор Кер и тора Маэрта приняли решение выдать меня за эту девушку, а ее тело передать загонщикам со словами, что «я» погибла. Внешне на тот момент мы были похожи: обе тощие, истерзанные и обгоревшие. Мне выбрали новое имя рода отца, собственное имя оставили — как последний мостик между мной и моим родным миром. С этого момента я стала Мила Армар тор Кер, восемнадцати лет от роду.
Я училась писать и читать. Каждое мое утро начиналось с тренировок. Первые месяцы это были прогулки на костылях под присмотром торы по комнате, потом… невероятно, но я начала ходить по коридорам и даже научилась спускаться по лестнице. Это было самое тяжелое, как мне тогда казалось.
Спустя еще полгода я начала совершать короткие прогулки по территории, а потом бегать вокруг огромного дома, принадлежащего тору Керу. Этого мне показалось мало, и из длинной плети, обнаруженной мной в конюшне, была изготовлена скакалка. И вот я, как тот самый «Рокки Бальбоа», училась прыгать на скакалке. Помнила, что это очень большая нагрузка для всего организма.
Волосы тоже начали отрастать, но абсолютно белые — седые. Брови и ресницы, однако, остались такими же темными, как и раньше — их ужас произошедшего не коснулся.
Тора предложила покрасить волосы в желаемый цвет, но я решила оставить все как есть, тем более потрясающий чистый белый оттенок мне очень шел. С длиной долго мучилась, так как короткие стрижки тут были не в чести и говорили не только о низком происхождении, но и о низкой морали женщины. Сначала заматывала голову платками, а потом, когда волосы немного отрасли, рассказала торе о способе их удлинить искусственно — плести тонкие косы, закрепляя их у основания собственных отросших волос. Тора Маэрта раздобыла где-то тончайшие нити белого шелка и с помощью магии, направленной на сами нити, наплела на моей голове, казалось, тысячи микрокос. Так как они были невероятно тонкими, а плетение практически не ощущалось, я стала обладательницей шикарной гривы платиново-белых волос.
Я много времени проводила в библиотеке, изучая язык и политическое устройство. И в лесу — на земле тора Кера. То удовольствие, с которым я носилась по лесам, когда ветер свистит в ушах, было просто непередаваемым.
Довольно быстро я познакомилась и подружилась со всеми обитателями дома. Ими оказались кухарка Рата и ее муж — охотник и рыболов, а также управляющий и конюх в одном лице — Сас, их дети: девочка Мийа шестнадцати лет и Растард, поступивший в местную академию правопорядка, но часто приезжавший на выходные и в так называемые увольнительные.
Со временем Мийа и Растард стали для меня настоящими друзьями и даже больше. Парня я воспринимала как брата, не испытывая к нему никаких других симпатий, хотя он и был очень красив. Мы делились опытом, он учил меня пользоваться ножами, ездить верхом, ходить по лесу, идти по следу, драться, в конце концов. А Мийа приобщала к прекрасному женскому обществу, учила укладывать волосы, ухаживать за собой, собирать правильные травы в лесу, заваривать их и делать шампуни, тоники, варить душистое мыло. А я ее — шить и вышивать.
В первые месяцы я с трепетом и ужасом ждала от племянника тора Кера новостей о поимке того страшного человека. Но шли дни и летели недели. Новостей не было. Племянник ни разу не появился в доме дяди, как со временем начала я называть тора, так что я даже не могла отблагодарить своего спасителя. Первое время я еще пыталась уговорить Маэрту и Кера написать письмо тору Хаэр с благодарностями и признанием в обмане, вот только те были категорически против.
Как они объяснили потом — это была плохая идея. Ведь они обманули не только племянника и весь департамент, но еще и короля, сообщив, что «я» не выдержала мук и умерла. Вначале они еще думали, что со временем смогут открыться и объяснить причину своего поступка. А когда я окрепла и все же пересилила смерть, они решили не открывать тайну никому: тор был уверен, что меня сразу заберут в подвалы дворца, а загонщики начнут проводить допросы, стремясь разгадать тайну моего появления в той лаборатории и всего того, что я могла рассказать о ее хозяине.