Страница 30 из 74
Она недовольно поморщилась. Вчера Стейси рассказала, что написала Дэну записку, в которой призналась ему в своих чувствах. Недавно Карлитос, который уже несколько месяцев встречался с Кейт, рассказал о том, что Арсен сделал предложение Марине и та, вроде бы, ответила согласием. А два дня назад Эжени горько рыдала, примостившись на плече у Мариды.
- Он изменяет мне! Марида, я так и знала! – всхлипывала она, вытирая слезы ладонями.
- Ты могла ожидать чего-то другого? – не выдержала Марида. – Ты знала Рико! И видит Бог, он не виноват! Я сама видела, как эта девчонка из Германии вилась вокруг него словно муха.
- Причем здесь девчонка из Германии! Я про ту финку! – разразилась рыданиями Эжени.
Марида закусила губу. Что тут скажешь? Если Рико будет продолжать в том же духе, его могут уволить и не посмотреть, что он прекрасно работает!
Тем не менее, факт оставался фактом: близился рождественский бал, и Марида как никогда более отчетливо понимала, что у нее никого нет. Более того, она отдавала себе отчет в том, что ее вряд ли кто-нибудь пригласит. Она видела вокруг себя бесконечные влюбленные пары: клиентов, сотрудников, и лишь она оставалась одинокой, верная своему слову.
- Что ж, во время Рождества я буду стоять за стойкой! – решила она.
Сумма, которую она задолжала Элле была почти накоплена, и Марида решила не останавливаться на достигнутом. Она сможет работать и зарабатывать. Накопление денег стало ее главной мечтой, может быть, кроме достижения определенного профессионализма в работе. Она забыла о той Мариде, которой была когда-то. Она забыла свою прошлую жизнь. Даже о Максе она забыла.
Вечер, первого декабря, напомнил ей о том, что за пределами пансионата существует жизнь. В тот вечер Мэтт приболел, и Марида работала одна. Она уже была достаточно опытна, чтобы справляться с подобной работой.
- У вас есть комната? – спросил мужской голос, и, не поднимая головы, Марида ответила:
- Да, у нас есть несколько превосходных комнат. Дайте мне ваши документы и заполните регистрационную карточку.
- Хорошо, - ответил гость.
В большом светлом холле пансионата они были совсем одни.
- Вы останетесь до Рождества? – спросила Марида, также, не поднимая головы.
- Да, и даже дольше, – ответил он.
- Как долго вы пробудете здесь?
- Ровно столько, сколько нужно, чтобы ты вспомнила, кто ты, - ответил он.
И тут Марида подняла глаза. Мужчина лет тридцати пяти, может чуть старше, стоял перед ней. Он был высокий, худой, в его черных волосах уже появилась седина. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
- Ираклий? – наконец тихо спросила она.
- Узнала хотя бы! – сурово сказал он.
- Что вы здесь делаете?
- Это я тебя спрашиваю, что ты здесь делаешь? – в его голосе послышалась злость. – Что ты здесь делаешь, Марида?!
- Работаю, - ответила она.
- За стойкой! В пансионате! Зарабатываешь деньги! – крикнул он.
- А вам-то что! – не выдержала она. – Да, я зарабатываю деньги! И что?!
Она с яростью взглянула ему в глаза. Он молчал. Прошло около минуты, время тянулось бесконечно долго.
- Когда ты в последний раз брала в руки скрипку? – спросил он, наконец.
- Я не знаю, - прошептала Марида, опуская голову. – Я не помню, учитель.
Он подхватил свой чемодан.
- Я пробуду в этом ужасном месте ровно столько, сколько потребуется, чтобы напомнить тебе, что ты талантлива. Что ты не только гениальная скрипачка, но и прекрасный композитор. Я все сказал.
Он взял ключ, и, не говоря не больше не слова, направился в свою комнату. Марида, в смятении опустилась на стул. Она сидела, не шевелясь до конца смены, а после, прошла в свою комнату. Хельга и Стейси ушли в деревню, покупать подарки к Рождеству, и Марида вытащила из чемодана черный футляр. Несколько секунд она смотрела на него. Ей было страшно открыть его. Потом желание сделать это захватило ее, и Марида решительно дернула замок. Ее скрипка, уже запылившаяся, лежала в футляре. Марида ласково провела по ней рукой. Потом также решительно захлопнула крышку. Ее судьба остаться здесь, в пансионате, она должна работать, а не сочинять песенки!
Взволнованная, она вышла из комнаты, покинула пансионат и побрела по темной горной дороге. Холодный ветер касался ее пылающего лица, и девушка чувствовала, что ей становится спокойнее. Вскоре Ираклий догнал ее. Марида остановилась, повернувшись к нему.
- Учитель, здесь в пансионате никто не знает о моем увлечении музыкой. И никто не должен знать. Это моя тайна.
- Зачем ты скрываешь это? – спросил он. – Разве легко жить двойной жизнью?