Страница 122 из 155
Со временем, конечно, такие яростные взгляды о мужчинах (особенно после смерти бабушки) поутихли. Молодая Мая научилась общаться и даже заключать сделки с противоположным полом, но недоверие жило в ней. Именно из-за него она бросилась следом за Ириусом сюда и теперь стояла тут под дверью. Именно из-за недоверия она находила каждый раз новую причину, а теперь… теперь чувства смешались. Отец на самом деле не предавал. Он любил маму, хотел на ней жениться! Боль, ярость, чувство облегчения, любовь…. Он пытался, но не смог, как когда-то не смогла помочь маме Кассия Сапфировая, не было ни связей, ни знаний. Мальчишка. И всё же он пытался. Он их любил – маму и её Маю. И вот сейчас беззвучно роняя слёзы, Майосотис скрываясь в полутьме коридора, слушала рассказ о прошлых ошибках и прощала своего отца, маму, бабушку Кассию, потому что они пытались исправиться. Даже мадам Бриар Мая чувствовала, что прощает. Жизнь наказала пожилую матрону сполна, оставив её в одиночестве без прошлого и будущего, без денег и власти, без всего, что та любила. Здесь не нужно ничего добавлять. Эта пожилая женщина не стоит ненависти, она достойна только жалости. Мисс Сапфировая беззвучно вздохнула. Единственное, о чём жалела Мая в данный момент, что не прояснила своё прошлое раньше.
Девушка снова вздохнула и невольно прикрыла рот ладонью, когда услышала последние слова пожилой женщины, перед тем, как Ириус с ней попрощался и вышел. Медальон почему-то Маю в этот момент мало волновал. Вернее не волновал вовсе, а вот слова старухи заставили сердце сжаться,… как оно не сжималось уже давно. Да кому она врёт! Конечно, сжималось,… но… осознавать этого, ох, как не хотелось.
- …Я прожила свой век, молодой человек. Я была жестокой морайской орчанкой, я спускала своё состояние на благотворительность, чтобы заглушить боль. И много думала о своём прошлом, – руку с медальоном сухие ломкие пальцы сжали посильнее. – Я помню глаза своего мальчика, когда он пришёл в первый раз, встретив свою Айри, я помню его глаза, когда он её потерял и никогда не прощу себе этого. Его глаза из изумрудных превратились в светло-зелёные, – старуха замолчала ненадолго, а затем продолжила. – Не дайте посветлеть глазам моей внучки. Я вижу у вас взгляд, как у моего мальчика…. Боритесь до конца. – Ириус молча кивнул и убрал медальон себе в карман.
Мая едва успела скрыться за дверью, когда он вышел из залы. Девушка молча утёрла слёзы ладонью, глубоко вздохнула, затем достала платок и даже утёрла нос, что явно покраснел. Давненько она так не плакала, после девушка решила, что дала мужчине достаточно времени, чтобы выйти из особняка, решила направиться следом. Говорить сейчас с мадам Бриар она не хотела. За Лавра не волновалась, он уже уехал и должен прибыть ещё где-то через полчаса. Она за это время просто пройдётся по парку.
В этот самый момент произошло то, чего мисс Сапфировая никак не ожидала. Её позвали.
- Та, что стоит за дверью, заходи, дитя моё, - тихий старческий голос заставил Майосотис вздрогнуть. Давненько с ней такого не было. Заходить не хотелось совершенно, но мадам Бриар снова позвала её, на этот раз настойчивее. – Защита пропустила тебя, как кровную родственницу, значит, тебе стоит показаться мне на глаза, - лукавые нотки в голосе герцогини Изумрудной чем-то очень сильно напомнили её собственные ехидные высказывания. Мая вздохнула очередной раз и решительно открыла дверь в своё прошлое. Достаточно напряталась, хоть и хочется сбежать….
Молодая красавица замерла на пороге. Открытый проём осветил её, показывая, как истинную герцогиню, представительницу своего рода…. Как когда-то юную Гертруду Изумрудную на своем первом балу, где молодой император Нарцисс Седьмой впервые её увидел. Ни молодая жена на сносях, ни три фаворитки, что могли утолить любые желания Его Величества, никто больше не был нужен Нарциссу с того самого дня. Зелёные глаза цвета молодой листвы тогда ещё молоденькой графини (титул герцогини Гертруда получит гораздо позже) покорили короля навсегда.
Светло-зелёные глаза встретились с яркими, более насыщенными изумрудами глаз молодой колдуньи. На секунду повисла тишина: такая вязкая и незнакомая; жадная и с привкусом прошлого; жестокая и полная света, безжалостного света правды. Когда-нибудь всё возвращается, тайное становится явным. Уходить от проблем, а не решать их – это верх глупости. Они настигнут и потребуют к себе внимания. Неумолимо и явно. И ты уже не сможешь отвертеться.
Рваный вдох погряз в этой тишине, как муха в паутине. Мадам Бриар с жадностью всматривающаяся в черты Маи судорожно сжала сухие пальцы на подлокотниках кресла, где сидела в данный момент и резко поднялась. Ириус Норвуд Третий, герцог Арийский не ошибся в своих суждениях.
- Невероятно… - прошептала пожилая женщина. – Теперь понятно…