Бунтарь

Пока он пытался пригладить торчащие волосы на затылке к нему подошел официант и любезно предложил:

— Шампанское?!

Повернувшись к официанту, Слуцкий потянулся за бокалом, но тут же опустил руку и стал разглядывать разносчика шампанского. Леонид удивленно вглядывался в лицо официанта, которое казалось очень холодным, искусственным и лживым. Неудивительно, ведь это был робот.

«До сих пор не научились делать нормальные рожи роботам», — подумал про себя он.

— Да, шампанского, — наконец ответил Слуцкий, и, взяв бокал, игриво подмигнул роботу.

Робототехника в Русской Республике процветает и, пожалуй, таких достижений в этой области нет в других Республиках. Но робот роботу рознь. Обслуживающие роботы особенно ничем не блистают. За последнее десятилетие с колес их всего лишь поставили на ноги, натянули резину, имитирующую кожу человека, и на этом пока что продвижения закончились. В связи новыми преобразованиями роботы стали более ловкими и высокими, их рост теперь достигает одного метра семидесяти сантиметров. Возможно, Республика особенно и не старается их совершенствовать, ходят слухи, что опережение есть в военной робототехнике, в тяжелой промышленности, результаты которой скрывают от населения. И кто знает, может, уже созданы такие роботы, которых с трудом отличишь от людей? Этого Слуцкий не знает точно, он только догадывается, как и любой другой гражданин.

Робот замер. Постояв без движений несколько секунд, он пошел предлагать шампанское другим жаждущим. В коридоре свет потускнел, так что на балконе теперь стало темно. Слуцкий подошел к широким перилам балкона, сделав глоток шампанского, поставил бокал.

Балкон длинный и вмещает огромное количество людей. Много ребят вышло подышать воздухом: пары, одинокие девушки и парни, в общем, люди, которые надеялись найти собеседника и провести этот вечер вместе. Только Слуцкий облокотившись на перила, стоял, устремив свой взор вдаль. Небо в эту ночь особенно казалось звездным, таким чистым, спокойным, необъятным. Такую красоту теперь редко можно увидеть, ведь в районе из-за высоких многоэтажек небо не кажется таким привлекательным, его вообще плохо видно. Лео снова погрустнел.

Как долго он ждал выпускного вечера, хотел развлечься и побаловаться, ведь до полноправия они имеют право быть детьми, а потом за каждый свой поступок нужно нести ответственность. Вот этот день настал, а он глупо проводит его один. Ему не хочется больше лобызаться с девушками, не хочется их касаться, делать обманчивые комплименты, пить шампанское до головокружения, ничего не хочется.

Ветер приятно обдувал лицо и трепал волосы. Деревья тихо шептались между собой. Луна парила одиноко в небе, одиноко, так же, как и Слуцкий.

Он все больше думал о том, как же все примитивно. Как устроена их жизнь. С одной стороны, власти делают многое для того, чтобы человек был доволен, у всех есть еда, одежда, дом, образование. Это раньше люди мучились, пытались выжить. А теперь, есть все. Живи, развлекайся. Но что-то не так. Все слишком одинаково, нет какой-то изюминки в жизни.

— Почему ты здесь? — послышался знакомый девичий голос.

Слуцкий немного вздрогнул, ему показалось, что его только что разбудили. И немного растерянно он попытался разглядеть девушку. Когда узнал черты лица, улыбнулся:

— Роза? — при слабом свете луны он разглядел ее нежную улыбку и большие глаза, в которых всегда жило одиночество. — А почему ты… почему одна?

Роза подошла к нему ближе и, встала рядом. Так же, как и он девушка облокотилась на перила и стала смотреть вдаль.

— Красиво, правда? — шепнула Роза.

— Да, — он развернулся к ней и стал разглядывать ее профиль.

Она смотрела вдумчиво куда-то вдаль и медленно хлопала длинными ресницами.

— Роза…

— Да, — отозвалась она и, улыбнувшись, посмотрела в глаза Леониду.

— Почему ты здесь? — он коснулся ее плеча и нежно провел своими пальцами по ее руке.

— Потому что я - одна, — ответила она и от приятного прикосновения глубоко вздохнула.

Он продолжил потихоньку вести пальцами по ее руке и почувствовал, как ее кожа покрылась мелкими пупырышками. Дойдя до ее ладони, он взял ее за руку:

— Теперь не одна, — он положил ее руку себе на плечо, обнял за талию, и немного прижав к себе, шепнул, — а давай потанцуем?

Роза удивленно взглянула на Слуцкого. Теперь ее лицо было лучше видно, скорее всего, зрение парня адаптировалось к темноте. Медленная романтичная музыка доносилась из зала. В свете луны ее русые волосы словно переливались серебром. Прижав Розу еще сильнее, он примкнул своей щекой к ее щеке. От девушки пахло чем-то приятным, сладким. Кожа на спине оказалось очень нежной.

— Почему я раньше не видел, как ты прекрасна, — шепнул он ей на ухо.

Роза словно вся дрогнула от этих слов. Ее дыхание участилось и дураком нужно быть, чтобы не понять, что ей приятны эти объятия. А ведь такого между ними никогда не было, не было так, чтобы они нормально разговаривали и тем более, чтобы Леонид говорил ей приятные слова. Несмотря на то, что квартиры Розы и Слуцкого находятся в одном подъезде напротив друг друга, ребята не были друзьями детства, чаще бывало наоборот. Они ругались. А о том, чтобы между ними была взаимная симпатия — никогда. Леонид не видел в ней ничего привлекательного. Роза всегда была замкнутой, одинокой, со своими правилами и законами. Некоторые говорят, что ее воспитали так родители, верующие в богов, в которых верили раньше люди. Якобы родители воспитывают Розу в религиозном духе. Никто не знает этого точно, и спросить не положено, ведь о религии теперь не говорят. Теперь не строили церкви, их и не было. Так же не издают религиозную литературу. Но и не запрещают верить в богов. Разрешали верить, но только дома и так, чтобы никто другой не знал об этом. Религия в Республике — семейная тайна. А девушки со странностями никогда не нравились Слуцкому, так было и с Розой. Он никогда не замечал естественной красоты девушки. Но что-то сегодня потянуло к ней. Может быть, он чувствует себя таким же одиноким, как и она. Может, он чувствует, что он не такой как все, так же как она. А, может, потому что она сегодня просто красива. Точно лишь, то, что ему очень хотелось сейчас поцеловать ее.