Страница 26 из 32
За всё действительно важное платят кусочками души".
Ошо.
Я всегда боялась клоунов и была равнодушна к бабочкам. Неприязнь к первым у меня скорее всего возникла из-за фильмов, в которых клоунами наряжались бандиты и маньяки. А бабочек я никогда не рассматривала вблизи. Разве что в далёком детстве. А почему разговор зашёл? Да потому что в данный момент я сидела в обезьяннике. И где-то рядом за стенкой злился на мир мой дружок, который клоунов ненавидел с детства, а бабочек терпеть не мог. И всё по одной причине - его отец работает клоуном в цирке, и каждый раз из гастролей привозит домой бабочек. Он их коллекционирует.
Дружим мы не так уж давно, чтобы я могла до конца понимать причины их конфликта. Однако, Чет не раз мне жаловался, что отец мотается по своим гастролям, совершенно забыв о том, что у него есть семья.
Наверное по той же причине его всегда тянуло на подвиги. Задиристый и ершистый, Чет вечно пытался всем доказать, что он крутой.
Я как-то спросила, почему он не считает крутым отца. Ведь он артист цирка. На что Чет сквозь зубы процедил.
- Да какой он артист. Шут ковёрный.
Что меня, девочку из интеллигентной семьи, свело с человеком, которому было плевать на манеры от слова совсем? Не могу сказать точно, но жили мы в рабочем районе, и выбирать друзей по классовому признаку было затруднительно.
И вот сидим мы в каталажке и ждём родителей. А всё потому, что Чету в очередной раз шлея под хвост попала. Отец приехал-таки с гастролей и привёл собой в гости цирковых друзей.
Меня словно кто под спину пихал с утра. Так и подмывало зайти к Чету просто так, без повода. Ну вот, зашла...
Дверь открыл злой как черт Чет.
- Привет. Заходи. У нас цирковые в гостях, - проворчал он, бесцеремонно пропихивая меня в спину через прихожку.
За столом в зале сидели мать Чета, трое мужчин и девушка. Цирковых я видела впервые. Отца Чета узнала сразу. Забавный такой. Смешная чёлочка и торчащие в стороны волосы соломенного цвета. Улыбка в пол-лица. Маленький и очень подвижный. Ему вообще-то и гримироваться не надо было. Улыбался он как-то наивно и очень трогательно. Звали его Вовчик, хотя было ему где-то лет за сорок. Но по-другому его называть я бы даже и не решилась.
Двое других мужчин выглядели крутыми байкерами. В чёрной коже, волосы у обоих тёмные и длинные, скреплены на затылке в хвост. Один помоложе, другой с проседью на висках. Тот, что помладше напомнил какого-то артиста из кино.
Девушка - яркая блондинка. Она тоже всё время улыбалась. Но если у Четового отца улыбка казалась естественной, то у девушки она была какой-то приклеенной специально что ли. Будто её всю жизнь заставляли улыбаться, и теперь эта улыбка приросла к ней и не снимается. Неестественными были её движения. Даже вставая над столом, чтобы достать хлеб, она так низко опускала одно плечо и так манерно отставляла другую руку за спину, чрезмерно задирая подбородок, что казалось она не за хлебом потянулась, а на арене цирка очередной трюк выполняет.
Усадив меня за стол, цирковые зашумели и начали тут же расспрашивать, как зовут и где живу, кем работаю и не собираемся ли мы с Четом пожениться. Ощущение было, словно я уже с ними знакома сто лет, и встретились мы после долгой разлуки. Замуж? Ага, а ничего что мне только двадцать и я учусь на втором курсе универа?
Мать Чета светилась счастьем. Муж вернулся с гастролей. А Чет сидел рядом со мной мрачнее тучи и готов был сорваться в любую минуту. Я прямо физически ощущала его наэлектризованное состояние.
Уже через полчаса громких тостов и разговоров о гастролях Чет выдернул меня из-за стола и потащил к себе в комнату.
Там долго ходил из угла в угол и всё время повторял:
- Ненавижу. Как я его ненавижу с этим его цирком.
Я была под впечатлением от ярких историй, которые нескончаемым потоком лились из этих необычных людей.
- Чет, остынь. Дай матери порадоваться. Не знаю, чего ты так на них взъелся. Интересные же они.
- Ага. Интересные. Ну и что? Ну и что, что интересные?
- Ну как? Жизнь вообще-то штука довольно скучная без развлечений. Они развлекают людей.
- Чем?
- Ну как чем? Своими выступлениями.
Чет взъерошил волосы и закатил глаза.
- Ты в цирке давно была?
- Давно. В детстве.
- Ну вот. А я в прошлом году. За кулисами был - отец водил.
- И что?
- Да так, как они живут, не один нормальный человек не согласится. Запах как в конюшне. У отца в гримёрке две собаки живут.
Слушая его, я представила себе огромный скотный двор, на котором обитают вперемешку люди и звери. Мда... выглядело дико.
Тут к нам заглянул Четов отец:
- Максим, ты завтра в цирк идёшь? Кстати, Леночку тоже можешь взять с собой.
Чет взвился:
- Нет! Не пойду я в твой дурацкий цирк! И Еньку не поведу! Нечего нам там делать, понял?
Вовчик погрустнел, и я с интересом наблюдала, как брови у него из встопорщенных ежей превратились в крыши домиков. А глаза стали как у басета, печальные и большие. И мне стало невыносимо жалко этого взрослого обиженного Четом ребёнка.
Я подёргала дружка за рукав. Тот мотнул рукой в сторону и кинулся за рюкзаком.
Вовчик спросил:
- Ты куда?
Чет зло бросил:
- Какая тебе разница?
Мне было жутко не удобно, а Чет спросил:
- Ты со мной или остаёшься?
Я пожала плечами и пошла за ним на выход.
В прихожую вышли нас провожать все.
- Уже уходите? - спросил старший «байкер», которого все называли Алексеем.
- Надо нам, - буркнул в ответ Чет, выпихивая меня в дверь вперёд себя. Я еле успела выпалить «До свидания!»
На улице моросил мелкий осенний дождь. Мы с Четом накинули на головы капюшоны и пошли вдоль улицы в сторону парка. Чет всё злился и пинал встречный мусор. Мне всё больше хотелось уйти, но оставить его в таком состоянии я не могла.