Верь

- И этого хватит что бы нас вытащить с этой задницы? – недовольно рычит Дима, не сводя взгляда с Кирилла.

- Нам нужен мир, их намного больше, всех просто не прибьём, да и заслужили ли дети и женщины смерти?

- Как по мне вполне заслужили! – рычит Дима, не сводя взгляда с друга. – Не понимаю, почему ты не убил этого ублюдка? Что, наслушался речей Дашки и проникся любовью к этим тварям?

- Не дури голову, я их ненавижу, как и ты, просто я не хочу лишней крови, - отмахиваюсь от него, наблюдая в планшет за полетом дронов.

- А что тогда Кирилл? Не лишняя кровь? Кто он для тебя? Жертва ещё одного договора? А для меня он брат, и я за него отомщу!

Дима толкает меня в плечо и превращается в оборотня, сую планшет одному из наших и превращаюсь следом, поскольку его надо остановить. Он направляется к тому пареньку, что скулит, словно собака, закрывая лицо руками и катается по асфальту. Почти сбиваю Димку, когда тот сам останавливается, становится как-то очень тихо и я не понимаю почему. На всякий случай оттесняю друга от паренька, желая только, чтобы его побыстрее забрали отсюда свои, но похоже никто с охотников не настолько смел, чтобы спасать своих детей. Волк не вырывается, послушно отходит, потому что смотрит в совсем другую сторону. Мельком смотрю туда же, а потом снова отвлекаюсь на мальца, который так же замер с ужасом наблюдая что-то там в стороне. Понимаю, что тихо, потому что Ренат замолчал, проверяю машину, наши по-прежнему там, не все заметили изменений, но те, кто заметил, стоят как вкопанные и смотрят на туда же. Нервно все же задерживаю взгляд на том, что их так удивило и сам замираю.

Белый Волк, а верхом на нём тот самый охотник, та самая тварь, что сделала больно моей женщине. Сердце, как бешеное бьется в груди, я не понимаю, что происходит, но хочу вспороть ему глотку, уже очень давно хочу. Поворачиваюсь в его сторону, понимая, что зверь хочет его крови ничуть не меньше моего. Он рокочет внутри, заставляя показать зубы и зарычать. Белый Волк несет охотника по дороге галопом, словно ездовая лошадь, что само по себе почему-то унизительно. Цвет шерсти у этого зверя не просто белый, как у меня, а белоснежный, только живот и лапы измазаны кровью. Волк, полностью управляемый охотником, которого тот держит за загривок резко тормозит, от чего охотник сваливается, так и не удержавшись. Это происходит так резко, что даже толком никто не может отреагировать, ни охотники, ни оборотни. Когда же становится слышно что-то отдаленно похожее на смех, в исполнении Белого Волка я даже останавливаюсь, не веря, что подобное вижу. Это что, оборотни могут смеяться, да ещё так странно?

- Тебе что жить надоело? – кричит, поднимаясь с земли тварь, направляя на волка пистолет.

Белый Волк не перестает смеяться, но мне не смешно. Хороший шанс избавится от этого урода, пока ещё есть возможность, всего в несколько прыжков добираюсь к нему, заношу лапу, чтобы снести голову, но меня самого сносят. Белый Волк сваливает меня на спину, и мы катаемся по земли, пока я не понимаю, чего он хочет. Нападением это назвать сложно, ибо меня только обслюнявили, а катались мы по земле потому что я уклоняюсь от языка. В конечном итоге мне это надоело и не слишком церемонясь дал зверю лапой по носу, не сильно, но достаточно для того что бы он инстинктивно отпрыгнул, и я смог встать на лапы. Волк заскулил, смотря на меня словно щенок в магазине, только теперь понимаю то, что раньше не замечал, глаза у этого оборотня не такие, как у всех, похожие на человеческие, только с вертикальным зрачком. Где-то я похожие видел…

Волк крутит головой, пытается меня снова повалить, но я отпрыгиваю назад, не понимая, что он от меня хочет. Уже начинаю беситься, когда Ренат кричит со своего пьедестала:

- Прекращай эти брачные игры!

Какие ещё игры? Отвлекаюсь на него, чем и пользуется волк, снова сшибая с ног, только в этот раз я не особо сопротивляюсь, когда шершавый язык проходится по моему лицу. Волк от чего-то доволен, его хвост ритмично дергается со стороны в сторону, словно у собаки. Я все ещё не могу чувствовать запахи из-за химикатов, но глаза то у меня остались. Так что понимаю, что это никакой не Белый Волк, хотя бы потому что она волчица. Продолжает скулить, словно собака и тереться об меня мордой, пока не подает голос охотник.

- Может вы спаритесь потом или чем вы там занимаетесь? – с отвращением машет на нас пистолетом, словно рукой. - Давай побыстрее закончим с этим.

Волчица сразу поняла голову и недовольно рыкнула на охотника, словно он ее понимает, на что он только закатил глаза. Ещё раз лизнула мою морду и только после этого беспечно подставила мне свою спину и в пару прыжков добралась к охотнику. На затылке у волчицы кстати имелось большое пьяно шоколадного оттенка и какое-то чувство заставило меня сделать несколько шагов за ней, пока меня не остановил Дима.

- Вечно от тебя одни проблемы, - ругается охотник на волчицу, на что та только вскидывает голову и словно фыркает носом.

- Рад, где Председатель? – задают вопросы люди, обращаясь к той твари.

- Нет ее больше, - сухо отвечает охотник, почему-то стараясь не поворачивается спиной даже к своим.

Волчица просто стоит рядом с ним, словно домашняя собака. Почему мы о ней не знали? Почему я не учуял ее здесь, когда был в плену? Почему у меня такое чувство, что я знаю, как она пахнет, знаю ее. Сердце надрывно бьется в груди, пока я как околдованный медленно ступаю к ней, не обращая ни на что больше внимания.

Люди испугано возмущаются, некоторые хотят отомстить, но охотник заставляет всех замолчать следующими словами.

- Договор заключен снова, забирайте раненых и убитых и убирайтесь, а мы заберем с вашей территории убитых чуть позже.

Смысл этой фразы слегка непонятен. С какого перепуга тем, кто был инициатором этой бойни пойти на попятную и снова заключить договор, да и с кем они его заключили?

- Договор заключается между главами, никто из нас его не подтверждал, - настороженно щурится Ренат, кажется он понимает, кто заключил договор.

Волчица резко подается вперед, но в этот раз минуете меня и проскакивает мимо автомобиля. Ее лапы плохо тормозят на скользких камнях неуклюже, словно она и сама не ожидала, что такое может произойти. Приближается к Ване, который настороженно на нее смотрит, а затем почему-то позволяет ей приблизиться к Кириллу. Проходится языком по его груди, а затем сразу отступает. Резко и непонятно зачем, волчица кусает себя за переднюю лапу и буквально вгрызается в нее, словно в кость. Кровь окрашивает шерсть в красный, затем волчица ставит лапу на грудь Кирилла, так что бы ее кровь стекала в его рану.

- Ваш божок выбрал ее, так что получается, она и есть главная, - бросает охотник с пренебрежением, слегка наблюдая за происходящим. – Уходите.

- С чего нам верить, что вы не расстреляете нас в спины? – прищуривается Зенон.

- С того, что в таком случае заплатим уже мы, - бросает непонятную фразу охотник, а затем обращается к своим. – Их трогать больше нельзя, это всем понятно?

Поднялся бурный шепот, люди начали протестовать. Волчица убрала лапу с груди Кирилла, но не понятно подействовало ли такое переливание крови. Слегка ковыляя она обошла автомобиль и остановилась возле рыдающего парнишки, что стрелял в Кирилла. Он вскрикнул, когда она прошлась языком по его лицу, а затем замолчал. Толкнула в бок, подставляя морду, что бы он за нее схватился и поднялся. С его ран перестала идти кровь, но за морду подросток хвататься не хотел, так что волчица слегка прикусила его руку, вызвав крики в толпе и заставила мальчика подняться. На его руке не осталось ни царапины, от ее зубов, но за то она довольно дала ему довольно весомого толчка лапой, заставляя влететь в перепуганную толпу. Волчица прошла к охотнику мимо меня, как-то очень недовольно рыкнув при этом. Обошла охотника и резко зарычала на людей, а затем резко толкнула его в спину, заставляя распластаться на земле.

- Я же сказал тебе: хватит! – вскрикивает охотник на волчицу, пытаясь спрятать голую спину, по краях покрытую ожогами.

Волчица недовольно начала вилять хвостом, словно ведя монолог с охотником.

- Вали уже, что бы я тебя больше никогда не видел, - отмахивается охотник, от ее попытки зализать его ожоги.

Она фыркает, а затем словно потеряв к нему интерес проходит рядом, так что касается меня боком. Почти сразу стартует и игнорируя всех оборотней бежит вдоль забора. Не знаю почему, но почти сразу бегу за ней и так делаю не только я, почти все. Только несколько отходят в человеческой ипостаси, забирая раненных и двух убитых. Волчица ждет нас, даже толкает раненных к брошенной машине охотников, чтобы те не шли сами. Большинство бежит рядом с машиной, защищая тех, кто не может себя защитить. Выезжаем на знакомую трассу и толь тогда дышать становится легче, обоняние медленно возвращается. Волчица выманивает Ваню в сторону, куснув его за хвост, а затем что-то рисует ему лапой по грязи, пока остальные удаляются от этого проклятого места. Увидев то, что она нарисовала, Петров младший резко убегает в лес, после легкого кивка волчицы. Останавливаюсь рядом, но не подхожу близко. Я знаю, что будет сейчас и не могу совладать с собой, не то что со зверем. Он приближается к ней, отодвинув меня на задний план и утыкается косом в пушистую шею. Она лощится в ответ, трётся об меня, словно кошка. Усилием волки превращаюсь обратно в человека, но это приносит жуткую боль, не физическую только. Он не хочет отдавать мне контроль, хочет быть рядом со своей парой, но я тоже хочу этого. Обнимаю ее за шею, уже руками. Чувствую, как от родного запаха болит нос, долго так жду пока обоняние восстановится, чтобы наконец почувствовать горький запах, но от этого не становится легче. Судорожно вздыхаю, прижимаю ее ещё крепче к себе, а она терпит. Почему это случилось именно сейчас? Как такое вообще возможно, если ее зверь умер? Это сделали охотники? Или может тот самый божок? Что вообще произошло, почему они снова составили договор? Почему она так себя вела с ним после всего? Я не знаю, не узнаю, пока она не расскажет. Единственное что точно знаю: не уберег, ни ее, ни нашего ребёнка. Я ведь не знал, что горький запах признак зачатия волчицей мальчика, будущего оборотня. Сильный горький запах появляется всего через несколько дней, не то что сладкий, от девочек, который проявляется только через несколько месяцев. Это все мне ещё по телефону в самолете объяснил Михаил, а на эту мысль меня навел какой-то странный оборотень, которого мы повстречали в аэропорту вместе с той рыжей. Тогда попросил Михаила никому об этом не рассказывать, но абсолютно все узнали и принялись поздравлять, что меня бесило. Я не знал, что точно чувствую, не знал, как сказать об этом Даше. Она даже не догадывалась, что у меня теперь два самых дорогих на свете человека.

Вряд ли хоть с кем-то с волчиц случался переход во время беременности, и я почти что уверен, что эмбрион просто не может пережить этот процесс. Горький запах остался, но теперь он ещё больше раздражает, причиняет жуткую боль. Толку м того что я оборотень, альфа, если не могу даже свою женщину защитить, своего ребёнка. Волчица проводит языком по моему лицу, скулит, так что закрываю глаза и судорожно вздыхаю. От нее несет кровью и гарью, весь живот измазан.

Судорожно вздыхаю, обещая себе, что убью, того кто в этом виноват, но сердце подсказывает, я виноват, только моя вина. Я оставил, не смог защитить, абсолютно никого не могу защитить.

- Даш, - прошу, обнимая ее за шею, - превратись в человека.

Волчица махает головой, пытается улизнуть, но я удерживаю ее, не давая отступить.

- Пожалуйста, - прошу прижимаясь лбом у ее носу.