Чистилище

— Да ты не трынди! Не трынди! — перебил стражник, с отвратительным, багровым шрамом через все лицо, — А по делу давай. Шо удар то? Шо с начальником? Бил кто кого, али как?

— Да кого бил? — приглушенно возмутился Джим… или Джон — Темень ты неразумная. Разозлил он начальника. Разьярил, можно сказать. А до него — еще и мужиков, что на часах…

— Сам ты темень. — обиженно буркнул тот, что со шрамом, — Хрень молотишь, нет шобы по делу. Скажи, Жастин?!

— Хватит вам. Ты, Джим, — наугад бросил Джастин, — постарайся конкретнее и по порядку. А ты… эм… приятель, не перебивай. И можете не шептать. Все офицеры внизу.

Тем временем капитан что-то бурно обсуждал с незнакомцем. А тот лишь качал головой, явно не соглашаясь.

— Так яж и говорю, — продолжил Джим, — мужики ему чуть не навешали, вот смеху то былоб. Но потом старшего разбудили, тот распорядился открывать и за капитаном послал. Этот франтик, грязью обляпаный, с какой то бумагой был. Как бумагу капитану вручил, так тот раскраснелся, разорался… Ну не при мужиках, правда, но выж его знайте. Не то что из-за двери, из-за моря слыхать.

— А что в той бумаге было, — без особой надежды спросил Джастин, — не слышал?

— Как не слышать? Еще как слышал! — надулся, гордый своей осведомленностью, Джим, — Враки там, вот. Ложь, стало быть, неправда. То капитан и орал. Говорил, что невозможно поверить. Что быть такого не могёт. Что все это — бред и дерьмо.

— Войны Хертсема! — Загудел снизу, громоподобный голос капитана. — Слушайте! Так уж вышло, что все вы носите цвета достопочтенного графа Гастмана. Да будет век его долог. — В пронзительном баритоне зазвучала сталь. — Его милость граф, прислал нам… прислал вам приказы. Прислал гонца! — Рев Ботрайта, хоть это и казалось невозможным, еще усилился. — Представлю вам господина Аддерли. С этой минуты, вы переходите в его распоряжение. В соответствии с приказом графа Гастмана!

Закончив, капитан сделал два шага назад и заложил руки за спину. Он старался казаться спокойным, но даже с верхней площадки сторожевой вышки было заметно его тяжелое дыхание. Представленный господином Аддерли, выступил вперед.

— Благодарю, господин Ботрайт. — Проговорил он властным, звучным голосом. — Я принес добрую весть, войны Хертсема! Третьего дня орды неприятеля пересекли границу Мидуэя. Эти несчастные, опустошенные и истощенные земли — снова не смогли противостоять врагу. Но… тем лучше для вас! Ибо выпал шанс раз и навсегда разделаться с ненавистными львами. Мудрость светлейшего графа позволила предугадать замыслы врага. Этот древний форт, эта горная крепость — станет костью в горле алчных рыцарей! Мы сдержим первый напор наступления, не дадим врагу беспрепятственно пересечь перевал Дурн-фар!

Вдохновенная речь богато одетого, статного, прямо-таки величественного Аддерли — практически никого не вдохновляла. Судорожно сжимающие алебарды, гизармы и рогатины солдаты, не спешили радоваться выпавшему шансу. Должно быть — не успели осознать собственного счастья.

— А вскоре, — продолжал тот, — вскоре подоспеют мобилизованный части из Нима и Кардана. И погонят ненавистного врага, споткнувшегося о нас!

Услышав про скорое подкрепление, многие несколько оживились, послышались первые одобрительные возгласы.

— Ага… споткнувшегося о наши обезображенные туши. — Угрюмо пробурчал Джим, пока вошедший во вкус оратор, вещал о близком триумфе и славе доблестных защитников. — Этот раскрыленный петушок гладко стелит, но суть то одна…

— Согласен, — кивнул Джастин, — нас тут полторы сотни. А сколько идет лайонелитов. И сколько ждать наших?

— А меня вон шо заботит, — вклинился тип со шрамом, — чаво они так с капитаном лаятся? Наш то Ботрайт — мужик толковый, а энтот — неизвестно.

— Как я понял, — Джастин задумчиво огляделся по сторонам, — раз мы все служим Гастману, то он и решил поставить в Дурн-фар своего человека. Весь контингент его — значит и форт его. И плевал он на ландфрид и всех союзных феодалов.

— И на кой, — удивился Джим, — графу все это? Наоборот, другие бы князьки своих людей прислали, раз уж мы тут с год сидим. А то как-то… щедро получается. Своих на баррикады значит, да в обгон всех прочих… Не жалеет нанче людей Гастман, ох не жалеет, не то, что раньше.

 

Караулы на стенах утроили и потому Джастин попал в столовую уже ближе к вечеру. Здесь, как и на всех постах, только и говорили, что о очередном рейде лайонелитов. Спорили и гадали о том, будет ли это быстрая, в пару недель, операция, предполагающая только грабеж деревушек и пригородов, да сжигание холуп. Или все таки близится настоящая, большая война, с осадами и штурмами городов.