Страница 7 из 83
Истощенная измученная страданиями царственная роза, белокурая лилия или жизнерадостная ромашка не очарует ароматом, не принесет пользы и не проживет долгую цветущую жизнь под стать другим растениям. В природе чаще всего цветы сами заботятся о себе, а тем, которые не могут, помогает рука человека, желающего украсить свою жизнь. Но почему-то по отношению друг к другу люди не любят проявлять деликатности и взаимопомощи ближнему, хотя это весьма украсило бы их жизнь тоже.
Мне нравится сплетать в фантазиях судьбы людей и растений, это переносит меня из цифрового века вечно спешащих электронных часовых секунд в тот век, когда люди жили по солнечным часам и молились летом о сборе плодородного урожая. Знаю, что неудобств у человечества тогда было на порядок больше, чем сейчас, но скитались ли они от зари до зари в поисках смысла жизни, слушали ли своего собеседника ради вежливости, впитывали ли они в себя столько ненужной информации и продуктов как мы. Не думаю, что эти беды присутствовали в их жизнях.
Если наши последователи еще улучшат качество человеческой жизни медикаментами и регенерацией клеток в пользу отречения от природы, потери знаний о целых видах ремесел, отказа от творческого начала, то продление их жизней свыше ста лет будет им также в тягость как нам свои восемьдесят из сорока ранее возможных. Хочу сделать ремарку, что не оперирую научными данными, а всего лишь выплескиваю свои мысли и чувства. Возможно, крайне чудные и наивные, но все потому, что очень хочу сохранить в себе живительную силу подобно самым сильным растениям, которые встречались мне в жизни. А для этого нужно понижать в себе химические и физические реакции организма на жизнь второпях и недостаточной энергии тепла и любви под лаконичным названием стресс.
Так уж вышло, несмотря на то, что мое семя взошло нерукотворно, последующий уход и забота о нем больше напоминало стихийные порывы и магнитные излучения. Долгое осмысление теорий о том, как якобы выбирают дети родителей прежде, чем возникнуть в бренном мире не привело меня ни к каким умозаключениям. Я знала очень несчастных людей, истерзанных неправильным воспитанием, полученным от своих родителей и прочих наставников. Можно было решить, что их жизни нечаянным образом сложились в несчастливое сочетание событий и действий. Но на самом деле их мысли были исковерканы многочасовыми воспитательными действиями старших по возрасту людей и приводили к дальнейшим плачевным результатам.
Все можно переосмыслить, все можно исправить, никогда не поздно полюбить себя, подкормить правильными удобрениями. Дать возможность из старого высохшего обрубка прорасти новой жизни, новому стеблю, новой почке. Такие животворящие эти маленькие растения. Даже будучи много лет в запущенном состоянии, они могут зацвести отчаянно и самозабвенно, пусть и в последний раз, но найти силы и воспользоваться шансом раствориться в блаженной вечности, переносимой в ДНК своих потомков.
Из окружающего меня мира я долгие годы брала примеры отваги и мужества. Силы, данные нам с рождения, ждут событий, связующих разум и чувства, чтобы в нужный момент дать подпитку на важные решения или судьбоносные действия. Доверие, любовь и забота — вот три кита моего осознанного взрослого мира. Я путешествую, чтобы напоминать себе эти важные вещи из года в год и устоять среди растущих вверх небоскребов и расставленных умирающим обществом ловких ловушек человеческих душ и липких лент для пылких сердец.
После непродолжительного заплыва в жгуче — холодной морской воде я дремала на мягком песочке, прислонившись спиной к заброшенной лодке, и утопала в сонной философии бытия. Мои щеки запылали от полуденных солнечных лучей, стало жарко и довольно сухо как коже, так и всему организму. На обед я заглянула в приветливую таверну, оформленную в цвета греческого флага — морской природы и свободы. Заказала на обед блюда с морепродуктами и прохладительный напиток. Большую половину обеденного блюда пришлось уносить с собой. После шести часов дня тон ветра вновь сменился с летнего на раннеосенний, что вынудило меня закутаться в теплую одежду.
Прогулка с пляжа была достаточно пустой в голове и полной в желудке. Сложно было решить, набралась я сил или лишилась за этот день. Я вернула велосипед и с мыслями, что завтра последний день моего отдыха в этом маленьком раю прошагала мимо своего отеля, устремившись по автомобильной дороге вглубь раскинувшегося городка. Я прошла пару улиц вверх, пока не поняла, что здесь располагаются преимущественно дома местных жителей. Они были возведены на небольших участках, в некоторых были разбиты огороды с зеленью, перцами, помидорами и сады с фруктовыми деревьями.
Во многих владениях росли цитрусовые и гранатовые деревья перед крыльцом в дом. Проходя мимо седого загорелого дедушки, неспешно курящего на крыльце, я ему улыбнулась. Он мне в ответ молча протянул ярко-красный гранат небольшого размера. Я поблагодарила его за угощение на английском языке и весело зашагала дальше, разделив фрукт на две половинки. Внутри гранат был непривычно белого цвета с немного порозовевшими семенами, но при этом гранат был спел и вкус его оказался нежным и сочным. На следующей улице я застыла перед развилкой, давая себе время оглядеться. В одну сторону уходила автомобильная дорога, в другой стороне располагалась пешая крутая тропа в гору, состоящая из заливных бетонных кирпичей. Я выбрала пешую тропу и не пожалела об этом.