Осенние гроздья олив Халкидики (версия 1.2)

Ой, да что это я, в самом деле. Спешно скидываю с себя облегающие сапоги, пытаясь не сделать затяжки на колготках и бегу за подарком для Павла, оставшемся в ящике письменного стола. Я долго колебалась и выбрала диск с музыкой. Конечно, я отдаю себе отчет в том, что диск — это не актуальный и устаревший подарок, но я не нашла ничего красивого в том, чтобы записать свою любимую музыку на маленькую невзрачную флешку. А диск — это все же так символично и красиво. Я отнесла его в фирму, где мне оперативно напечатали на его верхней стороне картинку с видом моего любимого парка 300-летия Санкт-Петербурга. Его непохожесть на городскую суету меня всегда заряжает и настраивает на творческий лад. Упаковала диск в бежевую коробочку по его размеру с маленьким атласным матовым бантиком и той же лентой темно-синего цвета. Думаю, я смогла соблюсти сдержанный мужской стиль для подарка настолько, насколько это вообще было возможно с моей стороны.

Я села в машину такси и откинулась на спинке дивана. Суета и уборка меня утомили, чувствовалось нытье мышц и усталость в шее. По навигатору маршрут до места встречи составлял всего 15 минут, и я почти не опаздывала. Все равно мне было волнительно встретиться с тем, кого я знала только по общению через экран телефона. Каким он окажется в реальности худым или упитанным, крепкого телосложения с сильными мышцами или тощего сложения с проступающими костями. Мне нравятся всего в меру. Еще я люблю брюнетов с карими глазами, но у него не такой тип внешности.

И вообще, я склонна любить все типы внешности, если человек окажется хорошим, честным и милым. Внешность — это же, как обложка у книги. За ней следует бережно ухаживать, но лишь для того, чтобы сохранить то, что находится внутри. Если сохранится обложка без содержимого книги, то ценности она представлять не будет и ее на книжной полке никто хранить не будет. А если обложка будет не ухоженная, заброшенная и непривлекательная, то скорее всего до содержания книги читатель не доберется. Интернет позволяет заглядывать в содержание книги собеседника, минуя этап изучения обложки. Но всегда есть риск того, что при встрече вживую все предстанет в ином неприглядном свете.

«Господи, что за безмозглый лихач» — этой мыслью прервались мои философские размышления о встрече друг незнакомых людей и наша машина слетела со своей полосы, когда в нее врезалась на перекрестке машина, водитель которой проехал на красный сигнал светофора и не справился с управлением. Следом я полетела кубарем вперед и назад и вбок, ударилась о стену нашей машины, которая еще хаотично вертелась и создавала преграду всему движению на дороге. Водитель отключился, у него не сработала подушка безопасности в руле и его голова была в крови от полученных ударов. Я в секунду осознала всю тяжесть нашего положения и написала краткое смс-сообщение Павлу. Вышло сухо и грубо, он мог обидится, и я дополнила ее извинениями и высказала надежду, что мы все же встретимся как-нибудь позже. Мой ум лихорадило, он выстреливал тысячи мыслей одновременно.

К нам сбегались водители ближайших машин. Вдалеке раздался вой сирен скорой помощи и полицейских. Я вдруг поняла, что у меня затруднено дыхание и оно становится все медленнее. Я перевела все силы на дыхание и попыталась открыть дверь машины. На этом моменте мое дыхание остановилось, и я провалилась куда-то вглубь. Мне чудилось, что я скатилась со скоростной горки куда-то в подземелье. Каждый мой вздох отдавался раскатом и ломал привычную тишину. Руки меня не слушались, по ним текла вода и постепенно они погружались в жижу. Рефлекторно я отталкивалась и плыла ногами, было мелко, и я пыталась шевелить плечами. Потом я ползла по глине и песку. Все мои старания куда-то выбраться лишь утягивали меня все глубже во мрак.

Я почувствовала какой-то знакомый резкий запах, услышала голоса, почувствовала, что мои веки дергаются. Я проверила и убедилась, что могу набирать полные легкие воздуха и осмелилась открыть глаза. Нечеткий контур комнаты закружился и затуманился. Я поморгала, пошевелила бровями, щеками и прищурилась, чтобы рассмотреть обстановку. Нашла взглядом окно, за ним было темно. От яркого света ламп заслезились глаза, горло и язык пересохли от жажды. Я попыталась приподняться, но острая боль не позволила мне покинуть беспомощное лежачее положение.

Пока я ждала людей, чьи голоса периодически слышала, закрыв глаза и спокойно ритмично дыша, про себя считала барашков, прыгающих через белые ажурные перила. Я сконцентрировалась, представляя, как выглядят барашки, какой у них пушок на спине, какие мордочки и копыта. Сначала представилось что-то наподобие тулупа с дурным запахом, я быстро представила другую картину. Белый пушистый милый барашек с завитушками из жесткой шерсти. Я не могла вспомнить, как точно выглядит его голова, поэтому представила что-то кошачье, только более вытянутое. Потом я крепко задумалась, есть ли у баранов рога и как они выглядят. В конце концов, решила, что посчитать овец будет тоже неплохо и поможет скоротать время и отогнать страх. Начала представлять заново овцу, ее шерсть, карие глаза, подвижные ноги. Пришлось усилием мысли объяснить, как и для чего ей прыгать через забор. Все сложилось хорошо, и я наслаждалась впечатлениями от проделанной работы. Овечка Машенька задорно прыгала через забор, неловко разворачивалась, глядела на меня, чтобы проверить, насколько я довольна ее результатом, я давала команду попытаться еще и она, послушно огибая забор, перепрыгивала еще снова. Я гордилась неутомимой овечкой Машенькой, после двух тысяч прыжков она стала асом, воплощением грации и изящества, а я сбилась со счета и решила немного поспать.

Видимо, наступило утро, послышался скрип двери и меня тихонечко подталкивали. Я проснулась и от неожиданности начала искать подругу овечку. Передо мной стояла делегация из двух врачей и медсестры. Мне задавали вопросы по списку кто я, что помню, как себя чувствую. Затем мужчина врач вышел, а женщина врач с медсестрой начали обрисовывать ситуацию с моим здоровьем.