Страница 5 из 66
Поэтому следовало немедленно сбыть аванс с рук. Я отдала деньги парнишке-гоблину из гостиницы «Медвежий угол», куда заглянула умыться и привести себя в порядок. Глядя на то, как расширились от изумления глаза ребенка, я поспешила удалиться. Никогда не мешай чужой радости, и будет тебе счастье.
До дома было далековато, мой район ютился на Третьем круге, считаясь даже не окраиной, а трущобами. К тому же, мне надо было кое-куда заглянуть.
Я брела по проспекту, ссутулившись и опустив взгляд в землю. Не смотря на то, как мало времени прошло с рассвета, я уже успела потерять товар и честно заработанные деньги (Каиново золото не в счет) и обрести охапку проблем.
Город Дверей только начинал просыпаться, постепенно наполняясь звуками и запахами.
Над фабриками, производящими магические зелья в промышленных масштабах, с самого утра разноцветный дым стоял столбом, окрашивая небосвод в яркие краски, которые бы радовали глаз и сердце, не будь я так удручена.
Тонкий перезвон серебряного колокольчика достиг моего слуха, когда я проходила мимо зала, где Церковь Первого Света начинала свою утреннюю молитву. Я задержалась у кованой ограды, с тоской наблюдая, как множество фигур – мужских, женских и детских, - кланяются алтарю бога Восхода. Его улыбающаяся, добродушная физиономия была выложена янтарем в самом центре святилища. Чей-то глубокий голос затянул первый куплет молитвы, и мне стало совестно. Не хорошо подглядывать, особенно если ты – курпус, дочь проклятого народа. Меня ни одна церковь не возьмет в свое лоно, даже Костлявая откажется распахнуть свои объятия для меня. Ведь всем известно, если рядом ошивается кто-то из моей семейки, жди беды. И ведь правы же.
Мимо меня, едва успев затормозить на оживленном перекрестке, промчалась стайка юных ведьмочек. Одна из них – светловолосая, улыбчивая, - подкидывала вверх остроконечную шляпку и заливисто хохотала на пару с подружкой, едва не сваливаясь с метлы от смеха. Шелковая лента на шляпке ослепительно сверкала алым в ярких солнечных лучах, заливавших улицу.
-Извините, - мило улыбнулись они мне и умчались вдаль в тот же момент, когда светофор вспыхнул синим.
Их юность и беззаботность больно кольнули в сердце. Все знали, что Красные сестрички редко доживают до тридцати. Их магическая природа такова, что каждое заклинание выпивает часть жизненной силы, а большинство заклятий вяжутся на крови. Можно было, конечно, отказаться от силы, но тогда она все равно сожрет тебя изнутри, как зверь, которого не кормит хозяин. Сгоришь за месяц-два. Я видела как это происходит.
Город Дверей невозможно было не любить, подумалось мне, когда я переходила дорогу. Огромный мегаполис, населенный оборотнями, вампирами, нечистью и умертвиями всех мастей, - мне он казался самым прекрасным Городом на свете. Хотя бы потому, что здесь мне не приходилось скрываться, как прокаженной, выползая на улицу из трущоб только в полнейшей темноте. Отсюда мне не хотелось уезжать, да и уезжать было собственно некуда. За Северным пределом и Низменными землями пустота. А на Юге раскинула свои матово-черные, мягкие объятия Бездна, а туда мне больше не хочется. Я передернула плечами, пытаясь прогнать холодок, который пробежал между лопаток, не смотря на то, что вставшее солнце приятно грело макушку.
Призрачные такси, задорно перемигиваясь фарами, нетерпеливо взрыкивали моторами и поражали абсолютной пустотой на водительском сиденье. В глянцевито сверкающем боку одного из такси отражались очертания колымаги- повозки. Сидящий на ее козлах мужичонка неодобрительно косился в сторону Призрачного такси. Оно дрожало от нетерпения, как плохо наложенный мираж, и периодически превращалось в густой туман, до чертиков пугая несчастного пассажира. Остальные же его товарищи вели себя куда приличнее.
Я слышала, что эти пройдохи любят так развлекаться, но воочию видела впервые. Усмехнувшись, я свернула на Пятом кресте.
Если вам интересно, то когда-то давно я любила Каина. Мы выросли вместе, бок о бок, и эта любовь стала логичным продолжением детской дружбы и нежной привязанности. Я любила его, а Каин любил меня, пока не повстречал свою истинную любовь – деньги. Именно тогда наши дороги разошлись, но это было так давно, так давно. Сейчас уже и не вспомнить, когда я посмотрела в глаза самого родного и любимого человека на свете, а увидела там только холодный огонь алчности.
Ерунда все это, мотнула я головой, ускоряя шаг. Кто старое помянет, тому глаз вон. Так почему же так противно тянет под ребрами?
Поцарапанная доска нашлась на своем обыкновенном месте – в глухом тупике за Городской ратушей. Оглянувшись по сторонам, я шмыгнула в проем между двумя зданиями и присела перед доской на корточки, подняла с земли огрызок мела. Кусок попался неудачный, царапал поверхность доски с жутким скрипом, от которого ныли уши не только у меня, но и у немногочисленных прохожих.
Закончив, я отряхнула руки и поднялась на ноги, критически оглядывая свою работу. На черном фоне доски распластались руны, больше похожие на косолапых жуков. Пойдет, я никогда не имела успела в рунописи, да меня и не учили этому. Мои занятия в большинстве своем состояли в основах самоконтроля, искусстве умерщвления разнообразными способами и прочей ерунде, которую так любит наш клан. А после всего этого мои сородичи еще и удивляются, что нас считают опасными для общества элементами!
Немного подумав, я поправила одну из рун, чтобы та выглядела более-менее похожей на оригинал. Ну, все, теперь мой информатор знает о том, что я хочу с ним встретиться.